Юрий Фельштинский - Джордж Оруэлл (Эрик Блэр). Жизнь, труд, время

Однако встреча, которую так предвкушал Оруэлл, разочаровала Эрика. Узнав, куда направляется собеседник, американец назвал план Оруэлла «сущей глупостью», бессмысленным вторжением в драку посторонних людей. Оставив у Эрика крайне негативное впечатление, беседа с Миллером глубоко запала в душу Оруэллу, - еще и потому, что Миллер, конечно же, оказался прав. Но правоту Миллера Оруэлл если и сумел осознать, то значительно позже. Пока же Миллер стал героем разоблачительного очерка Оруэлла «Во чреве кита» (1940), где автор проводил сравнение некоторых современных ему деятелей с библейским пророком Ионой, оказавшемся во чреве кита. Оруэлл бичевал тех, кто, подобно Миллеру, отсиживался в спокойном убежище, когда сама свобода мысли была поставлена под угрозу. Эти люди, по мнению Оруэлла, комфортно утроились в теплом животе кита в ожидании лучших времен. «Здесь вы пребываете, в темном удобном месте, которое в точности подходит вам, с плотной жировой прокладкой между вами и реальностью, способные сохранять позицию полного безразличия независимо от того, что именно происходит» 402 402 Orwell G. Inside the Whale. // Orwell G. The Collected Essays, Journalism and Letters. Vol. 1. P. 521. .

Впрочем, внешне Оруэлл расстался с Миллером не просто вежливо, а по-приятельски. Американец даже подарил Оруэллу теплую куртку, которая тому очень пригодилась в испанских горах зимой.

Из Парижа, получив визу посольства Испании, писатель отправился к испанской границе поездом, большинство пассажиров которого составляли добровольцы, стремившиеся внести свой вклад в борьбу против мятежников и их германо-итальянских покровителей. Испанские пограничники, к удивлению Эрика, едва взглянули на его документы. Странное впечатление произвели и вооруженные отряды республиканцев в глубине территории страны. Это были, как правило, дезорганизованные группы людей преимущественно с очень низкой военной подготовкой. Вспоминая свою встречу с Испанией, Оруэлл позже писал: «Лишь взглянув на испанскую армию я понял, что сравнительно хорошо подготовлен как солдат, и решил вступить в милицию» 403 403 Orwell G. Notes on the Spanish Militias. // Orwell G. The Collected Essays, Journalism and Letters. Vol. 1. P. 318. .

Оруэлл в большей степени симпатизировал анархо-синдикалистам, считая, что они значительно отчетливее выражают стремление рабочих к самоуправлению. Он писал позже в книге «Памяти Каталонии» о своих первых впечатлениях после приезда в Барселону:

«Я впервые находился в городе, власть в котором перешла в руки рабочих. Почти все крупные здания были реквизированы рабочими и украшены красными знаменами либо красно-черными флагами анархистов, на всех стенах были намалеваны серп и молот и названия революционных партий; все церкви были разорены, а изображения святых брошены в огонь. То и дело встречались рабочие бригады, занимавшиеся систематическим сносом церквей. На всех магазинах и кафе были вывешены надписи, извещавшие, что предприятие обобществлено, даже чистильщики сапог, покрасившие свои ящики в красно-черный цвет, стали общественной собственностью. Официанты и продавцы глядели клиентам прямо в лицо и обращались с ними как с равными, подобострастные и даже почтительные формы обращения временно исчезли из обихода. Никто не говорил больше “сеньор” или “дон”, не говорили даже “вы”, все обращались друг к другу “товарищ” либо “ты”».

По прибытии в город в первый раз Блэр получил выговор от заведующего гостиницей, в которой остановился, за попытку дать чаевые лифтеру. Оказывается, чаевые были запрещены законом. Бросались в глаза революционные плакаты, из громкоговорителей гремели революционные песни. «Но удивительнее всего был облик самой толпы, -писал Оруэлл. - Глядя на одежду, можно было подумать, что в городе не осталось состоятельных людей. К “прилично” одетым можно было причислить лишь немногих женщин и иностранцев, - почти все без исключения ходили в рабочем платье, в синих комбинезонах или в одном из вариантов формы народного ополчения. Это было непривычно и волновало. Многое из того, что я видел, было мне непонятно и кое в чем даже не нравилось, но я сразу же понял, что за это стоит бороться. Я верил также в соответствие между внешним видом и внутренней сутью вещей, верил, что нахожусь в рабочем государстве, из которого бежали все буржуа, а оставшиеся были уничтожены или перешли на сторону рабочих. Я не подозревал тогда, что многие буржуа просто притаились и до поры до времени прикидывались пролетариями».

26 декабря 1936 года Эрик отправился в штаб-квартиру милиции ПОУМ, где находилось еще и представительство НРП, которая дала ему рекомендательное письмо, и, естественно, был встречен с распростертыми объятиями. Для ПОУМ это была редкая удача - известный английский писатель изъявил желание стать рядовым бойцом ее милиции. В момент, когда прибыл Блэр, из Великобритании поступил ценный груз - самолет с медицинским оборудованием для милиции. Джон Макнейр, отвечавший за прием добровольцев из Англии в милицию ПОУМ, уехал встречать самолет. В офисе находился его помощник журналист Чарлз Орр, редактор двухнедельного бюллетеня на английском языке «Испанская революция» (The Spanish Revolution). В ожидании Макнейра Оруэлл несколько часов беседовал с Орром.

Последний считал затем, что имено он перетянул Оруэлла на сторону ПОУМ: «К счастью, я думаю, мы смогли овладеть им, прежде чем он оказался в руках коммунистов» 404 404 George Orwell Archive. М/16/ Charles Orr. . Макнейр же, услышав о желании известного писателя вступить в милицию, задал Оруэллу только один вопрос: не сталинист ли он. Получив отрицательный ответ, Макнейр предложил Блэру поработать в его штаб-квартире, затем побывать на разных фронтах и после этого написать книгу об испанских событиях. Оруэлл отказался, сказав, что журналистика - «дело вторичное и основная причина, по которой он приехал, состоит в том, чтобы воевать против фашизма». Тогда Макнейр отвел Оруэлла к командиру милиции Хосе Ровира, который сообщил новичку, что воевать тот будет на Арагонском фронте 405 405 George Orwell Archive. M/16. John McNair to Ian Angus Interview. 1964. April. .

После записи в милицию Оруэлл был отправлен в Ленинские казармы, находившиеся на окраине Барселоны в бывшей конюшне. Вначале ему пообещали, что он отправится на боевые позиции уже на следующий день. Но проходили дни, а Оруэлла на фронт не отправляли. Военной подготовки с новобранцами пока что не проводили. Заставляли их лишь ходить строем и чистить оружие. Еще с новобранцами проводились «политические занятия», на которых разъяснялись догмы классовой борьбы в полу-анархистской трактовке ПОУМ и рассказывалось о структуре милиции, причем подчеркивались ее преимущества по сравнению с регулярной армией.