Коллектив авторов Военная история - Гвардии «Катюша»

17 сентября 1944 года 2-я ударная армия Ленинградского фронта с этого рубежа перешла в решительное наступление и закончила его победоносным разгромом гитлеровцев в Эстонии.

Наш 3-й Прибалтийский фронт 14 сентября 1944 года перешел в наступление в направлении Риги и в тяжелых, кровопролитных боях, сломив сопротивление гитлеровцев, 13 октября вместе со 2-м Прибалтийским фронтом овладел городом.

Войска Ленинградского фронта рвались на запад. 30-й гвардейский Краснознаменный ордена Суворова III степени Ропшинский минометный полк М-13 шел в боевых порядках передовых подразделений и стрелковых частей, овеянных ратной славой в боях за город Ленина.

После освобождения городов Волосово, Кингисепп мы вместе со стрелковыми частями форсировали реку Лугу. Начался штурм города и крепости Нарва.

В то время я командовал 2-м дивизионом 30-го гмп. Он первым открыл огонь по сосредоточению войск противника в районе станции Нарва. Взять город с ходу частям 63-й гвардейской стрелковой дивизии не удалось. Дивизия форсировала реку Нарву южнее города и захватила плацдарм. В очень трудных условиях лесисто-болотистой местности, при отсутствии каких-либо дорог для маневра и подвоза боеприпасов велись упорные кровопролитные бои по расширению плацдарма и выходу наших войск на берег Финского залива западнее Нарвы.

Гитлеровцы оказывали яростное сопротивление. Они обстреливали из всех видов артиллерии наши войска, находящиеся на плацдарме, предпринимали энергичные меры, чтобы не дать возможности частям полковника Щеглова расширить плацдарм, выйти на берег залива и отрезать нарвскую группировку фашистов. Одновременно гитлеровцы пытались ликвидировать плацдарм, захваченный гвардейцами. Но неколебимо стояли части дивизии, хорошо нам знакомые еще по боям за освобождение поселка Ропша.

На этом освобожденном кусочке эстонской земли западнее реки Нарвы из гвардейских минометных частей был только один наш полк. Личный состав его имел богатый опыт ведения боевых действий в сложных условиях болотистой местности, полученный на Волховском фронте, на Синявинских болотах. Мы научились оборудовать огневые позиции с таким расчетом, чтобы можно было вести огонь на восток, на север и на запад, вкруговую. Землянки, укрытия для техники делались быстро из срубов бревен и обкладывались землей и торфом. Всю зиму и весну шли тяжелые и упорные бои. Приходилось вести огонь по пехоте, танкам, артиллерийским батареям и по позициям шестиствольных минометов.

В 1944 году рано наступила оттепель. Кругом израненный снарядами лес, больше похожий на кустарник, почти непроходимые болота. Боеприпасы приходилось доставлять на огневые позиции вручную с баз, которые находились за рекой.

Гитлеровское командование, стремясь, очевидно, преподнести своему фюреру подарок ко дню рождения, решило ликвидировать наш плацдарм, как нож, занесенный во фланг за их спиной, потопить его защитников в реке. С этой целью противник 19–20 апреля нанес сильный артиллерийский и авиационный удар и начал штурм наших позиций. Вот тут мы и увидели, как горят их танки от меткого огня «катюш».

Дивизион подвергся сильному обстрелу. На позициях батарей старших лейтенантов Витковского и Русанова было все изрыто снарядами и бомбами. Но батареи вели огонь и позиций не оставляли. Маневрировать было негде.

Особенно ожесточенному обстрелу минометным огнем подверглась батарея старшего лейтенанта Эдуарда Николаевича Витковского. В первый же налет были ранены все шоферы боевых установок, находившиеся возле своих машин. Но волевой и энергичный командир батареи продолжал выполнять задачу. За руль сели командиры взводов.

В этом бою особо отличились командир минометной батареи старший лейтенант Э. Н. Витковский (ныне он работает заведующим роно Октябрьского района Ленинграда), командир взвода лейтенант М. П. Плеханов (ныне кандидат зоотехнических наук, проживает в г. Омске).

Общевойсковые части были потеснены врагом вплоть до огневых позиций артиллерии, но огнем прямой наводкой и контратакой к вечеру положение было восстановлено. Подразделения дивизиона и на этот раз с честью выдержали испытания, проявив присущие гвардейцам стойкость и мужество. Больших потерь мы не имели только потому, что умело использовали опыт боев под Синявином, даже на болоте сумели хорошо укрыть боевую технику и личный состав, лишь прямые попадания приносили ущерб.

После освобождения Нарвы и оборонительных боев на новом рубеже, во второй половине сентября 1944 года, мы получили приказ преследовать противника в направлении города Таллина. Дивизион находился в стороне от маршрута на 20 км. Несмотря на бездорожье, он в ночных условиях быстро снялся с позиций, вышел на свое направление и, догнав передовые стрелковые подразделения, начал оказывать им помощь огнем. Фашисты яростно цеплялись за каждый выгодный рубеж. Все мосты на многочисленных реках были взорваны, сооружены различные завалы и препятствия в сочетании с минами разных назначений. Но советские войска наступали решительно и стремительно. К вечеру мы подошли к городу Раквере. Мост через реку — одни обломки. Пришлось нам переправляться вброд, а технике — по останкам железнодорожного моста. В темноте дивизион переправился по этому мосту — чуть стоявшему, с ветхими шпалами. Переправа заряженных пусковых установок по такому мосту да еще ночью была, конечно, риском: малейшая неосторожность могла привести к беде. Но боевая обстановка вынуждала пойти на этот риск. Четко соблюдая светомаскировку и правила безопасности, всем личным составом дивизион успешно переправился на противоположный берег. Сразу же был подготовлен и произведен один батарейный залп.

Части дивизиона настойчиво продвигались вперед. Для быстрого преодоления мелководных каменистых рек, подъемов и спусков, через овраги впереди боевых машин пустили машины с лебедочными устройствами, они и были как бы путепрокладчиками.

Позади Раквере. Освобожден город Тапа. Впереди столица Эстонии — Таллин. На наше направление со стороны города Тапа вышли войска 8-го эстонского стрелкового корпуса.

Дивизиону приходилось обгонять другие колонны, своим огнем обеспечивая движение вперед. Встретив колонну 3-го дивизиона нашего полка (командир майор З. А. Кормов), я спросил его, почему его дивизион стоит. Он ответил, что впереди поднялась стрельба и обстановка неясная, поэтому движение на марше остановилось. Проехали вместе с ним вперед километра 2–3 и выехали на опушку леса. Впереди оказалась большая, шириной 2–3 км, безлесная полоса, на той стороне, на возвышенности, — сосновый лес. С противоположной опушки леса немцы вели интенсивный огонь по нашим танкам и пехоте. Подбито и горят несколько танков, несет потери пехота. Артиллеристы развертываются с ходу и открывают огонь прямой наводкой. По обе стороны развертываются в боевой порядок стрелковые подразделения. Я подбежал к группе офицеров, но никого из знакомых не встретил. В это время с той стороны пришел «виллис», на котором привезли убитого полковника — заместителя командира 8-го эстонского стрелкового корпуса. Вышедший из машины полковник, увидев, что сзади в колоннах машины «катюш», на русском языке отдал приказ немедленно вызвать командира. Я тут же представился. Он тоже. Это был командующий артиллерией корпуса полковник Ару-Кушинский.