Петр Люкимсон - Саладин

3 июля в результате подкопа рухнула внешняя северная стена Акко и франки кинулись в образовавшийся пролом. В завязавшейся здесь рукопашной схватке крестоносцы потеряли 150 человек убитыми и пленными, в том числе и шесть рыцарей. Какой-то рыцарь крикнул: «Не убивайте меня — и я заставлю франков отступить!», но один из стоявших с ним курдов заколол его, а затем такая же участь постигла и пятерых его товарищей.

На следующий день франки прокричали, что только в обмен на освобождение шести рыцарей они готовы гарантировать жизнь всем защитникам города, но им ответили, что уже слишком поздно. Тем не менее в этот же день командующий обороной Акко Сейф ад-Дин аль-Маштуб, не известив Салах ад-Дина, выехал за стены города с белым флагом и попросил встречи с королем Ричардом.

В беседе с королем Сейф ад-Дин напомнил, что даже в тех случаях, когда мусульмане брали города штурмом, они всегда принимали условия побежденных и в ответ на капитуляцию давали им возможность покинуть город со своим имуществом, и спросил, готов ли Ричард принять капитуляцию Акко на тех же условиях.

— И те, кого вы захватывали, и вы сами — всего лишь мои рабы. Сдайтесь, а потом я решу, как с вами поступить, — якобы ответил на это Ричард.

— Что ж, если таков твой ответ, то мы будем стоять насмерть, и прежде чем каждый из нас умрет, он сразит не меньше пятидесяти ваших воинов, — ответил Сейф ад-Дин и, не кланяясь, вышел из королевского шатра.

Когда в Акко узнали об этом диалоге, в городе началась паника. Все были убеждены, что теперь, ворвавшись в крепость, франки вырежут всех до единого. Это невольно способствовало дезертирству — в ночь на 4 июля группа бойцов гарнизона захватила небольшое судно крестоносцев и добралась до позиций мусульманской армии. Двое предводителей дезертиров понимали, что гнев Салах ад-Дина будет ужасен, и попытались скрыться. Однако один из них вскоре был схвачен и отправлен в зеред-хана — своего рода камеру предварительного заключения, куда помещались преступники перед решением своей участи. Затем, вероятнее всего, он был казнен.

Но хуже всего было то, что случаи неповиновения появились и в армии Салах ад-Дина. Когда 4 июля он отдал приказ взять передовой редут франков и затем забросать землей выкопанный ими перед лагерем ров, пошедшие было в атаку отряды неожиданно повернули назад, обвинив султана в том, что он послал их на верную гибель.

Правда, несколько отрядов курдских эмиров во главе с Кайзамом а-Нажми все же попытались выполнить поставленную им задачу. Они дошли до самых траншей, где Кай-зам воткнул в землю древко своего знамени, вокруг которого и завязалась рукопашная. Но прорваться через редут эта горстка храбрецов не смогла. В тот же день, кстати, прибыли три посланника от Ричарда, попросившие у султана для короля фруктов и льда [80] Мусульмане привозили лед с горных вершин и хранили в своеобразных термосах — двойных ящиках, между стенками которых был проложен войлок. Под Акко Салах ад-Дину доставляли лед с расположенной относительно недалеко горы Хермон. . Они также сообщили, что на следующий день к Салах ад-Дину для переговоров о заключении мира прибудет сам глава ордена госпитальеров. Салах ад-Дин, крайне озабоченный судьбой Акко, тем не менее радушно принял этих гостей и даже позволил им прогуляться и сделать покупки на раскинувшемся неподалеку от его ставки рынке.

На 5 июля Салах ад-Дин попытался назначить генеральное сражение. Он переслал в Акко письмо с подробным описанием своего плана, согласно которому его армия начнет утром массированную атаку на валы противника с целью прорыва в его лагерь, где и развернется решающая битва. Одновременно гарнизон города должен выйти за его стены и тоже начать бой, чтобы таким образом окружить со всех сторон франков и соединиться в лагере. Однако вечером 4 июля очередной дезертир из Акко перебежал к франкам и рассказал им о намерениях Салах ад-Дина.

В ответ христиане усилили охрану ворот города, сделав внезапную вылазку его защитников невозможной, и таким образом вся затея Салах ад-Дина сорвалась. На следующий день франки начали выстраиваться в боевой порядок напротив мусульманского лагеря, и Салах ад-Дин решил, что они, наконец, собираются дать ему сражение на равнине, и тоже отдал своей армии приказ строиться. Но вместо этого небольшой конный отряд выехал чуть вперед, и глашатай прокричал, что они просят вызвать правителя Сидона аль-Адиля аз-Зейдани для ведения переговоров. С одобрения Салах ад-Дина аз-Зейдани выехал, но через некоторое время стало ясно, что условия Ричарда совершенно неприемлемы.

7 июля один из защитников Акко сумел добраться вплавь до Салах ад-Дина и привез ему письмо от имени своих товарищей.

«Мы поклялись умереть вместе, — говорилось в этом письме. — Мы будем сражаться, пока не умрем, и не сдадим город до тех пор, пока живы. Вы, со своей стороны, должны сделать все, чтобы связать силы врага и не дать ему атаковать нас. Поскольку мы исполнены решимости, то не унизьте себя перед врагом и не покажите себя трусами. Мы приняли свое решение».

Но все это уже были не более чем слова.

В следующие дни к армии Салах ад-Дина подошло еще несколько отрядов. Самым большим из них был отряд туркменов, нанятых одним из эмиров на специально выделенные на это султаном деньги. В эти же дни шли интенсивные переговоры о сдаче города.

Салах ад-Дин предложил сдать Акко и передать христианам все, что в нем было, в обмен на беспрепятственный выпуск населения. Крестоносцы в ответ заявили, что не заключат мир и не примут капитуляции, если им не будут возвращены все приморские города, а всем пленникам-христианам не будет дарована свобода. Тогда к своим прежним условиям, если верить хроникам, Салах ад-Дин прибавил предложение вернуть христианам их главную реликвию — Святой Крест, но и оно было отвергнуто.

Вскоре стало понятно, почему: все эти дни параллельно с Салах ад-Дином крестоносцы вели сепаратные переговоры с гарнизоном Акко, в роли посредника на которых выступил маркиз Конрад Монферратский. Прибывший в ночь на 12 июля из города очередной пловец принес известие, что командование гарнизона, «видя перед собой призрак смерти», заключило мирное соглашение с врагом, согласно которому все имущество города, военные машины, припасы и корабли должны были достаться франкам. Кроме того, они дали за Салах ад-Дина обещание, что тот вернет христианам Святой Крест, выпустит на свободу тысячу знатных и полторы тысячи незнатных пленных христиан и вдобавок выплатит 200 тысяч динаров выкупа командованию франкской армии и четыре тысячи динаров маркизу за его посреднические услуги. Как только все эти условия будут выполнены, мусульмане со своими женами и детьми смогут покинуть город, а до того будут считаться пленниками.