Пётр Бартенев - О Пушкине: Страницы жизни поэта. Воспоминания современников

Графиня Фикельмонт, ур. Хитрово (Лонг.).

Здесь и дальше в ломаных скобках зачёркнутое в оригинале. (Примеч. М. А. Цявловского.).

Ожидания Германа в Пиковой даме.

Вы здесь? (фр.)

* Внучка Кутузова, урождён. Тизенгаузен (или Хитрово, не помню), замужем за Австр. Посланником. <���Р> <���Пикль Мон> Фикель Мон. Мать её, Лизав. Мих. Хитрово, обожала Пушкина и только к концу немного сердилась на него за Полководца и за излишние похвалы Барклаю. И она неумышленно доставила поэту записку о Cocus <���рогоносцах>.

43Рассказ этот больше похож на розыгрыш, «пушкинский анекдот», чем на истинное происшествие, так же как подобный рассказ об отношениях поэта и графини Воронцовой. Не Соболевский ли их настоящий автор? Оба рассказа нельзя считать установленными фактами биографии Пушкина. О Д. Ф. Фикельмон и её отношениях с Пушкиным см.: Рассказы о Пушкине, с. 98—102.

Пушкину чрезвычайно нравился Дантес за его детские шалости. (Соб.). (Это утверждение Соболевского противоречит записям в «Дневнике» Пушкина.— Сост.).

Геккерн живёт поныне в Вене посланником (Соб.).

Нащокин, которому обстоятельства дуэли Пушкина с Дантесом были известны лишь по сообщениям разных лиц, допускает грубые ошибки в характеристике обстоятельств, предшествовавших дуэли, но многое в его рассказе и соответствует действительности.

Поводом для посылки Пушкиным оскорбительного письма 26 января 1837 г. послужили непрекращающиеся настойчивые ухаживания Дантеса за Наталией Николаевной, особенно его наглое поведение на балу у Воронцовых-Дашковых 23 января. А. А. Ахматова считала «последним ударом» разговор царя с Наталией Николаевной о её неосторожном поведении — Пушкин узнал об этом разговоре от жены (Ахматова А. А. О Пушкине. Л., 1977. С. 133). С гр. Строгановым советовался не Дантес, а Геккерн. См. книги П. Е. Щёголева, С. Л. Абрамович, А. Ахматовой (глава «Гибель Пушкина»).

* Твёрдо уверен, что это клевета (Соб.).

46Об анонимных письмах см. там же.

Сергею Сергеевичу Мальцову, отлично знавшему по-латыни, Пушкин стал объяснять Марциала, и тот не мог надивиться верности и меткости его заметок. Красоты Марциала ему были понятнее, чем Мальцеву, изучавшему поэта.

Речь идёт об XI томе первого посмертного Собрания сочинений Пушкина 1838—1841 гг.

«Рославлев» — незаконченная повесть Пушкина, 1831 г., вызвана появлением в том же году романа М. Н. Загоскина «Рославлев, или Русские в 1812 г.» и полемична по отношению к последнему: демократический патриотизм Пушкина совсем иной, чем патриотизм Загоскина.

Очевидно, имеются в виду «Выдержки из дневника». Об А. С. Пушкине — журн. «Москвитянин». 1850. № 2. Кн. 2. Отд. 1. С. 152. Поездки Пушкина в Каменку не связаны с командировкой «на саранчу».

Имеется в виду анекдот, в котором фигурирует В. А. Дуров, с которым Пушкин познакомился на Кавказе в 1829 г.

В XI томе первого посмертного Собрания сочинений напечатаны воспоминания П. В. Нащокина под заглавием «Старинные русские странности. Отрывки биографии». В подлиннике они названы Пушкиным: «Записки П. В. Н., им диктованные в Москве в 1830 г.»

Нащокин исправляет ошибку в публикации отрывков из записок Пушкина, о болезни поэта напечатано: «это было в феврале 1821 года» вместо — 1818 года.

О суеверии Пушкина, его рассказах про предсказания гадальщицы Кирхгоф вспоминали многие современники поэта. Статью С. А. Соболевского «Таинственные приметы в жизни Пушкина» Бартенев напечатал в «РА». 1870. № 7.

<���у Даля; известный талисман> (Соб.).

** никогда не слыхал (Соб.).

54Судьба перстня, подаренного Пушкину Нащокиным, точно неизвестна. По словам В. А. Нащокиной, Данзас потерял его. Перстень, принадлежавший В. И. Далю, ныне находится в фондах Всесоюзного музея А. С. Пушкина. Перстень «талисман», подаренный Пушкину, по преданию, Е. К. Воронцовой и снятый с руки мёртвого Пушкина B. А. Жуковским, не сохранялся (подробности см. в названной выше работе Л. П. Февчук «Личные вещи А. С. Пушкина»).

О душевном состоянии Пушкина перед женитьбой говорят прозаический отрывок «Участь моя решена, я женюсь», стих. «Элегия» со словами: «Мой путь уныл. Сулит мне труд и горе//Грядущего волнуемое море», письмо Н. И. Кривцову 10 февраля 1831 г.

Николая (Соб.).

См. с. 321 наст. изд. Подробнее см.: Рассказы о Пушкине, с. 109—110. [См. окончание главы «Рецензия на книгу "Сочинения Пушкина…", т.1 (1815—1826) СПБ. 1906, 393 с., т. 2 (1829—1832), СПБ, 1908, 399 с.». — Прим. lenok555 ]

Для такого утверждения нет оснований.

Пустяки; Пушкин был слишком благовоспитан (Соб.).

Был (Соб.).

Наталия Николаевна обратила на себя внимание двора летом 1831 г. в Царском Селе и в сентябре была представлена императрице. Пушкин был «пожалован» в камер-юнкеры 31 декабря 1833 г. Его понимание целей «пожалования» и возмущение им отражены в дневнике. Утверждение, что у Пушкина не было мундира и он имел право «являться на балы в простом фраке», ошибочно.

Пушкин был избран в Российскую Академию 3 декабря 1832 г.

Утверждение это не имеет подтверждения и основано, вероятно, на известном Нащокину резко враждебном отношении президента Академии наук С. С. Уварова к Пушкину.

Не видывал (Соб.).

Из стих. «Близ мест, где царствует Венеция златая», 1827 г.

«Евгений Онегин», глава восьмая, строфа XXVI.

Да; это было при мне (Соб.). Стражинский (?), что в Житомире. Портрет его в кабинете у Плетнёва. (Правильная фамилия знакомого Пушкина — Шаржинский С. Д.— Сост.)

Характеристику личных отношений Пушкина и Гоголя, которую даёт Нащокин, разделяют многие исследователи биографии Гоголя.

Имеется в виду Николай I. Известно, что по возвращении вдовы Пушкина в Петербург Николай заезжал к ней «справиться о здоровии детей». Об отношения царя к Наталии Николаевне см. также в кн. C. Л. Абрамович, с. 262—264, 288—289.

См. Письма Нащокина к Пушкину.

Пушкин снимал дачу на Чёрной речке летом 1833 и 1835 гг.

урожд. Чернышёва, Петра Григор<���евича> дочь.

Пушкин читал Нащокину «Пиковую даму», вероятно, в ноябре 1833 г., когда возвращался из поездки по местам Пугачёвского восстания. О кн. Н. П. Голицыной как прототипе графиня в повести Пушкина см. «Дневник Пушкина». Пг., 1923 — запись Пушкина 7 апреля 1834 г. и примеч. Б. Л. Модзалевского на с. 132—133.