Лев Баусин - Спецслужбы мира на Ближнем Востоке

— Ну конечно, стоит, — ответил я, придя в себя. — Она стоит даже двух таких обедов.

— Ловлю на слове. — «Налим» лукаво улыбнулся. — Значит, через неделю мы повторим эту программу?

— С большим удовольствием, — ответил я, думая о том, как убедить резидента оплатить хотя бы часть расходов на обед.

Данные о «Налиме» и перевод опубликованного материала ушли в Центр шифртелеграммой. Центр молчал. Пришлось поланчевать второй раз в «Хилтоне» с тем же выбором блюд. «Налим» пил много, но не пьянел. Беседа носила в целом нейтральный характер, так как новых заданий из Центра не поступало. В середине обеда между лангустом и бифштексом я осторожно поинтересовался у «Налима», не боится ли он так часто посещать «Хилтон» с иностранцем?

— Ну, во-первых, вы внешне мало похожи на иностранца, — ответил «Налим». — Вас можно принять за грека, который прожил в Каире много лет. А во-вторых, мне нечего бояться. Мой дядя — начальник отдела в местной контрразведке, и я узнаю все, что его соглядатаи обо мне напишут.

Я чуть не поперхнулся после его слов, но овладел собой.

Вот это «Налим»!

«Ну, была не была» — решил я и, помолчав некоторое время, спросил:

— А что они напишут обо мне?

Собеседник внимательно посмотрел на ожидавшего ответа советского дипломата, помолчал, а затем сказал:

— Не знаю, но думаю, что ваше посольство не является основным объектом внимания местной контрразведки. Ведь вы заговоров не организуете, своих приверженцев к захвату власти не подталкиваете, во внутренние дела не встреваете, помогаете в строительстве Асуанской плотины. А вот лангуст сегодня мне показался не совсем свежим. — Ушел от ответа, не стал развивать тему, скользкий «Налим».

— Да и порция какая-то маленькая. Прошлый раз она была больше.

Очень, ну очень мне хотелось поговорить о местной контрразведке. Но громадным усилием воли я загнал внутрь это естественное желание.

— Ну, обед, как и все в жизни, раз на раз не приходится, — философски закончил «Налим» тему о местной кухне и ее нестандартности.

Договорились о том. что если у меня будет какой-нибудь острый материал, «приправленный соусом «карри», как заметил «Налим», то он найдет свое место в разделе «Тайны».

Резидент, узнав об этом «пикантном» обеде, дал указание писать срочную шифртелеграмму в Центр, а также составить подробный письменный отчет обо всех встречах, рекомендуя не упустить ни малейшей подробности.

— Пусть они там тоже пошевелят извилинами, — заметил он.

Через два дня был получен ответ из Центра:

«Резиденту. «Налим» представляет определенный интерес. В работе с ним просим проявлять осторожность. О работе местной контрразведки пока вопросов не задавайте. Материалы для публикации направляем очередной почтой».

— Учат пескари сома усами шевелить, — пробурчал резидент, знакомя меня с телеграммой Центра. — Трафареты в ходу, а дельных советов мало. Впрочем, наверное, не зря они напомнили нам об осторожности. Ведь как-то все очень быстро получилось. Почему? Думайте, изучайте «Налима», осторожно соберите о нем сведения от пресс-атташе посольств дружественных нам стран.

С таким напутствием я покинул кабинет резидента, прекрасно понимая, что ответы на поставленные вопросы придется искать одному. У других сотрудников точки были свои собственные заботы и, кроме дружественного сочувствия, они чем-либо конкретным помочь вряд ли могли.

Начался тяжелый, трудоемкий сбор сведений о журналисте, который заинтересовал, а точнее сказать, даже заинтриговал своими неординарными возможностями, связями и какой-то, пока необъяснимой доступностью. Размышляя о путях сближения с «Налимом», о своей деятельности, на ум пришло неординарное сравнение оперативной работы разведчика с… ухаживанием за женщинами, с любовными интригами. Есть очень много общего между этими общечеловеческими отношениями. И у объекта оперативной разработки, и у желанной женщины во время первых встреч необходимо вызвать к себе благорасположение, симпатию, желание повторного общения. Для этого надо не только знать или угадать стремление, настрой мысли и чувства своего предполагаемого партнера, но и подсознательно, интуитивно ощутить почти формально необъяснимое, уловить флюиды, идущие от одного человека к другому. Впоследствии это стали называть телепатией, наличием электромагнитных волн одинаковой частоты. Для достижения успеха в таких, казалось бы, несовместимых понятиях, как любовь и разведка, необходимо быть тонко льстивым, обходительно-вежливым, изысканно-галантным, предельно чутким. И в разведке, и в любовных делах не следует сразу раскрывать свои конечные намерения — подчинить своей воле другого человека, заставить его действовать и поступать так, как будто это происходит по его инициативе, по его желанию. В обоих случаях стремление добиться положения ведущего, должно происходить исключительно незаметно для ведомого. Но все упрощается, если объект разработки с первой встречи сам понимает, что от него хотят, и дает понять одними глазами, что он согласен на продолжение игры, углубление отношений, завязыванию интриги. А томительное ожидание очередной встречи с агентом сравнимо лишь с чувством молодого пылкого юноши, который ждет встречи со своей пассией, с объектом страсти. Придет или не придет в назначенный срок?

Если придет, то что, как говорится, принесет «в клюве». Принципы, изложенные в наставлениях о проведении оперативных встреч с агентурой, приходили в противоречие с привычкой египтян опаздывать, а то и вовсе не приходить в назначенное место в определенный срок. Выкуришь не одну сигарету, пока не покажется знакомая фигура или не подъедет автомашина со знакомым номером.

А если не приходит нужный человек ни на очередную, ни на запасную встречу, то в голове роятся мысли, не дающие покоя: разочаровался в сотрудничестве? Недоволен прошлым вознаграждением? Перевербован конкурентами? На все эти вопросы еще долго, вплоть до следующей встречи, нет однозначного ответа. Прямая параллель с чувствами и мыслями влюбленного молодого человека, который еще не выработал в себе терпения рыбака, часами ожидающего поклевки, или равнодушия старого ловеласа, у которого всегда есть два или три запасных варианта.

Да, проводить такую параллель в учебных пособиях по разведке не принято. А жаль.

Очень трудно из египтянина сделать агента в его классическом определении, в соответствии с которым агент должен выполнить любое указание точно и в срок, как старшина роты приказ капитана.

Как бы в качестве возмещения за эти недостатки национальной особенности (у какого народа их нет?) египтяне радушны и гостеприимны. Это у них в крови, с этим связано много ритуалов. Самой минимальной формой проявления гостеприимства является предложение выпить чашечку кофе или чая в учреждениях, крупных магазинах.