Пит Эрли - Товарищ Жан

Компьютеры и другое оборудование, входившее в систему "Импульс", располагались на 19-м этаже, куда имели доступ только офицеры СВР и их агенты. Весь этаж служил "второй резиденцией" СВР, в то время, как штаб-квартира находилась в миссии на 67-й стрит.

Обитатели жилого комплекса называли его просто "Ривердейл". Сергей должен был жить именно здесь, чтобы быть поближе ко "второй резиденции". Потолки в коридоре были покрыты асбестом. Выцветшие стены нуждались в покраске. Сергею выделили двухкомнатную квартиру на десятом этаже. Будучи заместителем резидента, он мог бы потребовать и трехкомнатную, в какие обычно селили большие семьи, но не хотел злоупотреблять служебным положением. Большая комната квартиры служила одновременно и гостиной и кухней. Довольно часто, засидевшись за работой до глубокой ночи, Сергей засыпал прямо здесь, на раскладном диване, а Елена и Ксения уходили в спальню, с трудом вмещавшую двуспальную кровать. В самом углу квартиры были крохотная ванная комната и один единственный стенной шкаф.

Все стены, кроме несущих, были полыми изнутри, в результате чего коридоры частенько наполнялись всевозможными кухонными ароматами. Больше того, в коридоре было слышно, о чем говорят за дверью соседи, как они ссорятся или занимаются любовью.

На первом этаже "Ривердейла" находились приемная и зал для дипломатических мероприятий. Небольшой бар, где продавали крепкие напитки и горячие сэндвичи, а также продуктовый магазин с искусственно заниженными ценами располагались на втором этаже. Блок сигарет, стоивший в Нью-Йорке 30 долларов, продавался здесь за десять. Бухло стоило в десять раз дешевле, чем в Манхэттене. Русским было запрещено продавать купленные тут товары за пределами жилого комплекса. Третий и четвертый этажи занимали школа и клиника. Учителей и врачей привозили из Москвы только после очень тщательной проверки. Предпочтение отдавалось тем, у кого дома остается семья, что уменьшало вероятность невозвращения сотрудника. В "Ривердейле" был еще бассейн и подземный гараж. Сергею выдали в пользование фордовский седан "Меркьюри". В то время как все подчинявшиеся ему офицеры СВР ездили на "Форд Таурус". Сотрудники рангом пониже на время пребывания в США получали ключи от "Форд Фокус".

Несмотря на вездесущих муравьев и тараканов, наводнявших "Ривердейл", и запущенное состояние квартир, получить разрешение на переезд в другое место хотели немногие. В основном из-за низкой ренты. Например, Сергей платил за квартиру всего 100 долларов в месяц.

Вполне очевидно, что постоянный представитель Российской Федерации при Организации Объединённых Наций, по рангу приравнивавшийся к послу, жил не в "Ривердейле". В 1995 году эту должность занимал Сергей Лавров, маститый дипломат, который впоследствии, при президенте Путине, стал министром иностранных дел. "Посол Лавров довольно часто менял квартиры, плата за которые иногда доходила до 30 тысяч долларов в месяц, переезжая из одного района Манхэттена в другой", — рассказывал потом Сергей. — Он был обязан сообщать СВР о каждом переезде, чтобы специалисты техотдела могли проверить новую квартиру на наличие прослушки ФБР. Но Лавров переезжал, не ставя нас в известность. Я подозреваю, что он больше боялся жучков СВР, чем тех, что могут установить в его квартире американцы".

Не только для посла Лаврова, но и для других россиян, являвшихся сотрудниками Секретариата Объединенных Наций, было логично снимать жилье подальше от "Ривердейла" и, в определенной степени, дистанцироваться от своих соотечественников, демонстрируя тем самым беспристрастность и независимый статус ООН. Тем не менее, большинство из них проводило свободное время в баре "Ривердейла" и отоваривалось в местном магазине.

Штаб-квартира СВР (или резидентура) находилась внутри Постоянной Миссии РФ при ООН на Ист 67-й улице между, Лексингтон и 3-й авеню. Это было ничем не примечательное 12-этажное здание напротив синагоги и пожарной части. Единственным его знаком отличия была соответствующая табличка на главном входе. Там же стоял охранник, который, как и его коллеги внутри, не был вооружен. Как это ни странно, по словам Сергея, в здании вообще не было огнестрельного оружия. Вместо этого, безопасность помещений обеспечивалась множеством дверей с электронными засовами и системой видеонаблюдения. Если охранник на входе не мог справиться с каким-то распоясавшимся демонстрантом или подвергался нападению, сотрудники миссии звонили 911.

"Чистые" дипломаты и другие офисные работники, подчинявшиеся Министерству Иностранных Дел, располагались на первых пяти этажах. На верхних четырех были вместительные апартаменты, в которых до развала СССР жили представители при ООН из таких бывших советских республик, как Украина и Грузия. Сейчас же, когда у этих республик были свои собственные миссии в различных районах Нью-Йорка, эти апартаменты арендовали ближайшие заместители Лаврова. Было, правда, одно исключение. Одну из квартир до сих пор занимал представитель Таджикистана. Резидент СВР, непосредственный начальник Сергея, также жил в этом доме, чтобы быть поближе к резидентуре и центру спецсвязи.

Была еще одна группа русских, обязанных жить в здании миссии, правда, их квартиры были значительно меньше просторных апартаментов, где обитали дипломаты и местный шеф СВР. Шифровальщики, сотрудники внешней разведки, занимавшиеся шифровкой и дешифровкой секретных депеш, теснились в каморках рядом с центром спецсвязи. Во времена Холодной Войны шифровальщики практически были узниками здания миссии при ООН из-за страха КГБ перед тем, что кто-нибудь из них перебежит на Запад или будет завербован. В те дни офицеры службы безопасности КГБ встречали шифровальщиков и их семьи в аэропорту, везли прямиком в здание миссии и, в буквальном смысле, держали их там под замком до тех пор, пока им не наставала пора возвращаться в Россию. Потом их под охраной везли в аэропорт и сажали в самолет. СВР сняла многие из ограничений КГБ, касающихся шифровальщиков, но условия их проживания в Нью-Йорке оставались довольно печальными. "Четыре семьи с детьми вынуждены были делить одну крохотную ванную комнату и маленькую кухню, — вспоминал Сергей. — Помню, как одна из жен шифровальщиков сказала мне: «Я мечтаю о том дне, когда у меня будет своя плита, и я буду пользоваться не одной, а всеми конфорками»".

Шестой, седьмой и восьмой этажи представительства охранялись особенно тщательно и считались сверхсекретными объектами. На шестом работали представитель России в ООН и высшие чины российского дипкорпуса. Седьмой занимали шифровальщики. На восьмом располагались резидентуры СВР и ГРУ. Этот этаж еще называли "подводной лодкой" из-за экстраординарных мер безопасности, предпринятых во время строительства здания. Специальная группа технических специалистов прилетела тогда в Манхэттен из Москвы, чтобы вести работы только на этом этаже. Они закрепили на бетонном полу, стенах и потолке всего этажа толстые пружины, на которых, в свою очередь, была установлена совершенно независимая внутренняя конструкция таким образом, что она нигде не соприкасалась с внешними стенами здания. Другими словами, это внутренне помещение фактически висело в воздухе внутри основной постройки.