Камиль Гижицкий - Через Урянхай и Монголию

Минусинская тайга является наиболее далёкой полосой Алтайских боров, Кузнецкой тайги и соединяется с непроходимыми Верхнеангарскими лесами. Пространства, покрытые лесом, насчитывают сотни тысяч квадратных километров. Часть тайги, называемая Минусинской, имеет ширину около 300 км, считая от Григорьевки до речки Хемчик. Несколько самых значительных горных цепей, называемых Таскылами, пересекают тайгу. Среди этих гор имеют свои истоки реки: Оя, Тола, Ус, а также многочисленные речушки, которые, протекая между скалами, создают водопады. Растительный мир тайги восхищает красотой сосновых, кедровых и еловых деревьев, импонирующих прямо-таки недосягаемой высотой и громадной толщиной. Поляны и долины речек покрыты травами, высотой в рост человека, а также всяческого рода кустарниками ягод: малины, смородины и многих других. Находясь в течение нескольких месяцев в тайге, убедился я, какие неистощимые богатства скрываются в её глубине. Во время охотничьих вылазок, зачастую находил я оловянную руду, медь, железо, пласты слюды, а также аметисты и рубины. Золото имеется здесь почти в каждом ручье и речке. Прельщённые богатством тайги корейцы, многократно проникали в её глубины, но завистливые туземцы истребили искателей «золотого руна».

Тайга имеет свои налаженные законы и обычаи. Один из них состоит в том, что при встрече двух незнакомых между собой людей, обе стороны прежде всего должны отложить в сторону оружие и поднять вверх руки, чтобы показать отсутствие оружия в руках и на одежде. Тот, кто не имеет этой привычки или не хочет соблюдать этот обычай, идёт на верную смерть. Впрочем, в тайге убийство человека равносильно убийству волка или медведя, потому что не влечёт за собой никаких неприятных последствий. Но местность эта безлюдна. В течение нескольких месяцев не встретил я в глубинах тайги ни одной живой души.

Первый период нашего путешествия через тайгу происходил в очень ускоренном темпе с точки зрения на возможность встречи с большевистскими патрульными отрядами, заброшенными некогда в глубь тайги. Одним из самых тяжёлых моментов этого периода был переход через горную цепь, называемую Красным Таскылом. Прекрасный лес, покрывающий склоны этих гор, был почти весь повален ураганом, что неизмеримо затрудняло нам путь. Дойдя до долины «Чёрной речки», задержались мы на более долгий привал, который, к сожалению, был нарушен близким соседством медведей, населяющих эту долину просто в небывалом количестве.

В общем, путешествие наше проходило очень медленно по причине трудных для переправы болот и исключительно густых лесных чащ, через которые пробивались мы с топорами в руках. Но все эти неприятности нашего путешествия оказались незначительными в сравнении с ужасными трудностями, которые ожидали нас при переходе через горы, называемые Снежным Таскылом.

Взбираясь на вершины этих гор, мы должны были вытягивать наверх и наш багаж, и коней с помощью арканов. Более или менее таким же образом (то есть при помощи чего-то вроде «лифта», по правде сказать, очень примитивного, но безмерно хорошо и отлично работающего) спускали мы при сходе с горных вершин весь наш скарб, то есть коней и вещи. Вся эта горная переправа происходила в условиях, серьёзно угрожающих нашей жизни и стоила нам больших затрат времени и сил. Тем более славным показался нам отдых после трудов в долине золотоносного ручья Курумистого. После вкусного ужина и купания в ручье, с настоящей роскошью легли мы спать. К сожалению, наш отдых продолжался не долго. В полночь мы были разбужены угрожающим рычанием медведей. В присутствии такого соседства трудно было отдыхать беспечно. Всё же один из медведей поплатился жизнью за свою смелость. Влезши на скалу, находящуюся на высоте каких-то ста метров над нашими головами, он скатил оттуда огромный камень, который упал в ручей. Видя это, я схватил карабин и, не колеблясь, выстрелил. Медведь, ужасно зарычав, поднялся на задние лапы, но в тот же самый момент рухнул на скале, поражённый несколько раз выстрелами братьев В. и Мишки. Был это огромный экземпляр, занявший своей тушей весь скальный выступ. После сдирания шкуры и развешивания на ветвях высокого кедра мяса убитого медведя, двинулись мы в дальнейший путь.

Вскоре, двигаясь берегом Ои, мы добрались до места, называемого Шедаковой Ямой, которое было концом первого этапа нашего путешествия. Трудно описать нашу радость, когда Мишка, показывая нам маленькую мазанку, прилепившуюся наподобие ласточкиного гнезда к огромным скалистым стенам правого берега реки, объяснил, что это одна из его охотничьих избушек, и что здесь мы проведём несколько недель, необходимых для полной подготовки к дальнейшему путешествию в Урянхай. После раздачи указаний, относительно рабочих обязанностей каждого участника путешествия, я и Мишка — так как на нашу долю выпала хозяйственная часть — отправились на место, где мы оставили мясо убитого недавно медведя. Вытопив сало, мы слили его в кожаные мешки и с этой ценной добычей возвратились в хату.

Несколько первых дней нашего пребывания в долине Ои пробежали в напряжённой работе около дома, строительство которого оказалось необходимым, потому что мазанка Мишки не могла вместить в себя всех людей. Спустя неделю наш дом был уже готов. Правда не было в нём пола, крыша же была сделана временной из ветвей, но зато в камине и печи пылали беспрерывно огромные деревянные щепки, на стенах мы развесили оружие, оленьи рога и немного птичьих чучел, что придавало нашему хозяйству видимость жилья. Вечера проводили мы в основном на рыбалке, при помощи сети или трезубца (остроги). Мы выплывали на середину улова на небольших плотах, с зажжёнными на обеих сторонах плота смоляными щепками. Каждый из нас держал в руке длинный прямой шест, завершённый металлическим трезубцем. Рыбалка заключалась в ударе рыбы упоминаемым орудием. Это не было слишком затруднительным, тем более, что находили мы очень много хариусов (форелей), неподвижно стоящих под водой. Я всё же не имел сноровки в метании трезубца и почти всегда не попадал в цель, тогда как Мишка с удивительной меткостью пронзал несчастную рыбу.

Спустя несколько дней по завершению строительства дома, наш товарищ Мишка выехал назад в деревню за запасом продуктов. Так как у нас заканчивалось свежее мясо, собрались мы с Андреем за новыми трофеями. Нам удалось убить хорошего марала (Cevus maral ogilby). Вырезав окорок и седло, остальное мы закопали в снег на вершине горы, отметив это место рогами убитого самца. Когда спустя несколько дней мы вернулись туда, надеясь забрать остатки добычи, мяса уже не было, рядом лежали отброшенные рога. А на снегу остались следы медвежьих лап. При помощи собак удалось нам, однако, отыскать украденные запасы, спрятанные под грудой ветвей в нескольких верстах от места, где было оно закопано перед этим нами. Медведи часто таким образом воруют охотничью добычу, но так как не едят свежее мясо, прячут его до времени, пока не испортится. Тогда они соблаговолят наесться им досыта.