Джованни Гуайта - Крик с Арарата. Армин Вегнер и Геноцид армян

Здесь речь идет о нации высокой культуры, с богатой и славной историей, внесшей неоценимый вклад в искусство, литературу, науку. Из этого народа вышло много выдающихся, талантливых, глубоко религиозных личностей, замечательных священников. Речь идет о христианском народе, сыновья которого рассеяны по всему миру, а многие из них долгие годы живут в Вашей стране, господин Президент. Это люди, говорившие на всех языках земли; их жены и дочери привыкли сидеть в качающихся креслах за изящно накрытым столом, а не скорчившись возле ямы, вырытой в песке пустыни. Это искусные купцы, талантливые врачи, ученые, художники, честные и счастливые земледельцы, сумевшие сделать землю плодородной, и чья вина состояла единственно в том, что они были беззащитны, что они говорят на языке, отличном от языка их преследователей, и исповедуют другую веру.

Каждый, кто знаком с событиями этой войны в Анатолии и внимательно следил за судьбой армянского народа, знает, что все обвинения, с большим коварством и усердием выдвинутые против армян, есть не что иное как отвратительная клевета, сфабрикованная бесчестными правителями для прикрытия учиненного ими безумного, жестокого насилия и несовместимая с духом правдивости и человечности. Но даже если бы эти обвинения были обоснованными, они ни в коем случае не оправдывали бы столь жестоких действий, которым подвергали сотни и тысячи невинных людей.

Я не обвиняю в этом ислам: дух каждой великой религии благороден, и поступки некоторых магометан заставляют нас краснеть от стыда за определенные действия европейцев.

Я не обвиняю простой народ этой страны, чья душа глубоко честна; но я думаю, что каста властителей, направляющая его, никогда за всю историю не будет способна сделать его счастливым, после того как она полностью уничтожила нашу веру в их способность стать цивилизованными и навсегда лишила Турцию права управлять сама собой.

Господин Президент! Вы должны поверить в мою беспристрастность, поскольку я говорю с Вами как немец. Мой народ был глубоко дружественен Турции и тем самым навлек на себя обвинение в соучастии в чудовищной охоте на людей. Но немецкий народ ничего не знал об этих преступлениях.

Если его правительство, которое всегда решительно выступало против невообразимой жестокости этих событий, в чем-то и виновато, то только в незнании психологии турок и в том, что оно имело слабость чисто по-человечески тревожиться о будущем своего народа.

Я не отрицаю, что слабость — это тоже вина, когда речь идет о жизни целых народов. Но горький упрек в том, что непростительно было допущено выселение, должен относиться не только к немецкому правительству.

В Берлинском трактате от июля 1878 года вся Европа дала самые надежные гарантии того, что она будет защищать спокойствие и безопасность армянского народа. Но выполнялось ли когда-нибудь это обещание? Даже массовые убийства, проводимые при Абдул-Гамиде, не заставили Европу задуматься: она продолжала в слепой алчности преследовать свою выгоду и не потрудилась защитить гонимый народ. В условиях перемирия между Турцией и союзными с Вами странами, подписания которого с волнением ждали армяне, рассеянные по всему миру, «армянский вопрос» был едва упомянут.

Неужели эта недостойная игра повторится вновь, и армянам придется снова извлечь уроки разочарования из прошлого? Будущее этого маленького народа не должно быть отодвинуто на задний план эгоистическими замыслами и претензиями великих государств.

Господин Президент, спасите честь Европы!

Совет Народных Комиссаров России признал право армян на самоопределение, и их народные делегаты в Париже провозгласили независимость Армении.

Но народы не должны довольствоваться признанием этого права, потому что армянская территория в Турции — это равнина, превращенная в пустыню, куда уже не смогут возвратиться две трети ее жителей. Было бы непоправимой ошибкой не отделить навсегда российские армянские области от России и не соединить их с армянскими провинциями Анатолии и Киликии, сформировав таким образом одну страну, свободную от турецкого господства и имеющую выход к морю. Только так может быть достигнуто новое равновесие, необходимое для того, чтобы не только вернуть на родину многочисленных беженцев, поселившихся по ту сторону русской границы, но и возродить жизнь в опустевших городах и деревнях.

Недостаточно, господин Президент, чтобы Вы знали о страданиях этого народа. Недостаточно, чтобы Вы дали ему государство, в котором дома разрушены, поля опустошены, а жители убиты.

Эта страна настолько истощена, что уже не сможет подняться своими силами. Торговля расстроена, ремесло и промышленность ослаблены до предела. Уничтоженные человеческие ресурсы никогда не восстановятся. Огромные богатства, которые жестокие поработители в своей неутолимой алчности накопили, присвоив имущество выселенных, очень малый залог.

Многие тысячи армян силой обращены в ислам, тысячи детей похищены, тысячи увезенных женщин превращены в рабынь в турецких гаремах. Всем этим людям должна быть гарантирована возможность вновь обрести свободу.

Все жертвы преследований, которые возвращаются в родную страну, прожившие два года и более в пустыне, должны получить компенсацию за понесенные убытки. Сирот необходимо принять и вырастить. Что необходимо этому народу, так это любовь, которой он был так долго лишен. Все это будет признанием, со стороны всех нас, нашей вины.

Господин Президент! Гордость не позволяет мне просить за свой народ. Я не сомневаюсь в том, что он, восстав из бездны скорби, найдет в себе силы способствовать будущему искуплению мира, даже если ради этого придется идти на жертвы.

Но я осмеливаюсь вступиться за армянскую нацию, которая была так чудовищно унижена. Ведь если и после этой войны не будут признаны и по мере возможности вознаграждены ее ужасные страдания, эта нация будет навсегда потеряна.

С жаром человека, который видел неописуемый позор их страданий и сам переживал его в своей душе, я поднимаю голос от имени этих несчастных, чьи стенания был вынужден слышать, не имея возможности помочь, чьи страшные смерти бессильно оплакивал, чьи кости усеивают пустынные берега Евфрата и вновь становятся живой плотью в моем сердце, побуждая меня говорить с Вами.

Однажды я уже стучался в дверь к американскому народу, когда принес в Ваше посольство в Константинополе письма-прошения от выселенных из лагерей Мескене и Алеппо, и знаю, что это было сделано не зря.

Я не надеюсь получить ответ на это письмо, но если Вы, господин Президент, действительно приняли как основной принцип своей политики высокую идею защиты угнетенных народов, то Вы непременно почувствуете, что и в моих словах звучит мощный голос — единственный, который имеет право быть услышанным во все времена: голос человечности.