Детлеф Йена - Екатерина Павловна, великая княжна

Екатерина Павловна прилагала к завещанию длинный список, в котором перечислялись все принадлежащие ей ценные вещи, а именно: мебель, украшения, произведения искусства, памятные подарки… Он содержал также имена лиц, выступающих в качестве наследников:

«1. Нашим детям от первого брака должны быть переданы те принадлежащие нам драгоценности, которые ранее были собственностью их покойного отца, его светлости принца Георга Шлезвиг-Гольштейн-Ольденбургского. Мы определяем в частности следующее:

2. Портрет нашего возлюбленного брата, императора российского Александра, украшенный большим бриллиантом и пожалованный нам его императорским величеством по случаю нашего первого замужества, переходит нашему старшему сыну, принцу Фридриху Павлу Александру Шлезвиг-Гольштейн-Ольденбургскому, мы хотим, чтобы он был представлен на обозрение при дворе герцогства Ольденбургского и находился там на сохранении в качестве фидеикомисс [26] Фидеикомисс — завещательное распоряжение, в силу коего какое-нибудь имущество, преимущественно недвижимое, должно оставаться во владении семьи неотчуждаемым и переходить в определенном порядке наследования. , во владении старшего принца этого дома, и наследовался прежде всего по линии нашего старшего сына, вышеупомянутого принца Фридриха Павла Александра Шлезвиг-Гольштейн-Ольденбургского, далее по линии нашего второго сына, принца Фридриха Константина Петра Шлезвиг-Гольштейн-Ольденбургского; если же представителей этой мужской ветви не будет в живых, то по установленному при дворе герцогства Ольденбургского порядку наследования.

3. Та часть наших драгоценностей, которую мы получили в подарок от правящего ныне и здравствующего его величества короля Вюртембергского, должна принадлежать нашим детям от второго брака, и мы назначаем их прямыми наследниками по отношению к нашему нынешнему горячо любимому супругу.

4. Те из принадлежащих нам драгоценных камней, относительно которых не даны распоряжения в предыдущих пунктах, должны быть разделены на две, равные по своей стоимости части. Одну из них мы предназначаем нашим детям от первого брака, вторую передаем далее, по нисходящей линии наследования (вторую часть Екатерина Павловна передавала королю для дальнейшего распределения. — Примеч. авт.).

5. Наше серебро должно перейти к нашим детям от первого брака; взамен этого мы завещаем:

6. Наши наряды, столики (туалетные) со всеми принадлежностями нашим детям от второго брака.

7. Нашего верного пса Пруссака мы хотели бы передать после нашей смерти нашим сыновьям от первого брака».

Чрезвычайно важным было следующее распоряжение: «Наконец, мы определяем:

8. Нашим детям от второго брака ту сумму в размере тысячи ста семнадцати (гульденов? — Примеч. авт.), которую мы предоставили взаймы нашему горячо любимому супругу, его величеству королю Вильгельму Вюртембергскому для погашения сделанных ранее личных долгов вышеупомянутого, в размере которых можно удостовериться на основании документа, приложенного к завещанию в запечатанном конверте. Если к моменту нашей кончины наш нынешний брак будет бездетным, мы назначаем наследником вышеназванной суммы нашего горячо любимого супруга, его величество короля Вильгельма Вюртембергского».

Итак, мы можем констатировать следующее: весной 1817 г. Екатерина Павловна дала взаймы своему супругу деньги для погашения его старых долгов, хотя в статье № 11 брачного договора было четко указано, что каждый из партнеров рассчитывается со своими долгами самостоятельно. Екатерина предоставила Вильгельму деньги именно в тот момент, когда должна была получить от него одобрение на написание завещания. Прилагаемый к завещанию запечатанный в конверте листок содержал следующий текст:

«Согласно нашему завещанию от 19 июня 1817 г., а именно его статье № 5, пункту 8, мы, Екатерина Павловна, Божией милостью королева Вюртембергская, урожденная великая княгиня Российская, объявляем, что деньги в размере тысячи ста семнадцати (гульденов? — Примеч. авт.) мы дали весной взаймы нашему супругу, его величеству королю Вильгельму Вюртембергскому, для погашения сделанных ранее личных долгов Вышеупомянутого на общую сумму в восемьдесят четыре тысячи сто шестьдесят три гульдена и двадцать крейцеров. Данный документ подписан нами собственноручно, Штутгарт, 19 июня 1817 г. Екатерина».

Королевская чета опять нарушала брачный договор, и снова в пользу Вильгельма I. В случае преждевременной кончины Екатерины и ее дочери Марии король не должен был выплачивать взятую им взаймы сумму, ему нужно было лишь внести «искупительные деньги». Екатерина заявляла, что Центральное управление Благотворительного союза должно было получить 10 000 гульденов в вюртембергской валюте, «выплачиваемых из процентов от капиталов, которые Наш нынешний супруг должен Нам и которые Мы предоставили Вышеупомянутому для погашения личных долгов». Это означало, что до июня 1817 г. Вильгельм не выплачивал ни взятых им у Екатерины взаймы денег, ни текущих по ним процентов. Вполне вероятно, что он мог полностью избежать возврата долга. Подобное великодушие русской княгини по отношению к своему супругу вряд ли получило бы одобрение в Санкт-Петербурге. Логичным, т. е. вытекающим из предыдущего, был и следующий шаг Екатерины: она оставляла мужу львиную долю принадлежавших ей ценных вещей: мебели, ковров, ваз, светильников, зеркал, посуды и предметов гардероба. Все это король мог оставить себе на память или раздать своим друзьям и прислуге.

Следующее распоряжение было еще более необычным. Пожалования Екатерины супругу просто поражали своими размерами. Она завещала мужу:

«…миллион рублей в российских банковских ассигнациях, которые были переданы Нам в качестве Нашей доли после продажи принадлежащего Нам в Санкт-Петербурге дворца. Согласно Нашей воле, данный пансион безо всяких налогов и прочих вычетов, в чистом виде должен быть предоставлен Нашему горячо любимому супругу».

Итак, в случае преждевременной смерти Екатерины Вильгельма ожидала сумма в миллион рублей! Что касается долгов, то до настоящего пункта она упоминала лишь старые личные долги Вильгельма. Теперь же появлялось следующее распоряжение:

«Наше намерение состоит в том, чтобы долги, которые должны выплачиваться Нам вследствие предоставленного займа и которые в случае Нашей смерти могут остаться все еще не выплаченными, распределить между Нашими детьми от обоих браков в зависимости от размеров их доли наследства».

Вильгельм не должен был выплачивать свои долги из миллиона рублей, это вменялось в обязанность детям согласно их долям наследства! Более того, король получал еще один источник пополнения своих финансовых резервов: