Марк Лебуше - Бах

Хотя сыновья Баха отдавали предпочтение классическому и галантному стилю, они по-своему увековечили его имя и память о нём. Эстафету поколений приняли и все ученики маэстро, а также мастера фортепианной педагогики, многое почерпнувшие из его произведений, например Карл Черни. Одним из доказательств этой преемственности служит то, что в библиотеке Бетховена после его смерти нашли два экземпляра «Искусства фуги», а «Чакона» послужила источником вдохновения для финала «Героической симфонии», тоже в форме чаконы.

В XIX веке исполнялось больше произведений лейпцигского кантора, порой в виде грандиозных постановок. Так, Феликс Мендельсон, семья которого перешла из иудаизма в протестантизм, приложил к этому руку, хотя, повторим, об открытии Баха заново речи не было. Вслед за Бахом Мендельсон переделал лютеровский хорал «Господь — твердыня наша», имеющий символическое значение для протестантской культуры [52] Этот хорал называли «Марсельезой Реформации». , для своей симфонии «Реформация», а не менее известный хорал «Пробудитесь, спящие» Филиппа Николаи процитировал в начале оратории «Павел». Исполнив «Страсти» Баха с большим оркестром и хором в 1829 году в Берлине, в светском концертном зале, Мендельсон смешал романтизм с изначальным церковным произведением в эпоху развития моды на публичные концерты. Это же влияние чувствуется в некоторых его фортепианных пьесах.

Ференц Лист, обладавший почти маниакальной страстью к переложениям, сделал в том же духе адаптации произведений Баха для фортепиано. После вариаций на темы моцартовского «Дон Жуана» и «Севильского цирюльника» Россини, «Прелюдия и фуга» BWV 543, написанная для органа, приобрела совершенно иное звучание. В том же духе он сочинил свою «Прелюдию и фугу на имя В. А. С. Н.». Глубоко верующий человек и тоже органист, Лист станет одним из величайших преемников Баха, гениальным распространителем его творчества, начиная со своего времени и до наших дней, как подтверждают все, кто делал записи его произведений, от Самсона Франсуа до Фазыла Сая. Когда в душе венгерского музыканта образовывалась пустота, например в связи с уходом из жизни дочери Бландины в 1862 году, он обращался к Баху, сочиняя вариации на тему кантаты «Стенанья, плач, заботы и тревоги» («Weinen, Klagen, Sorgen, Zagen» BWV 12). В определённом смысле преемниками Баха можно также назвать Брамса, Шопена и, конечно же, Шумана.

Но наряду с музыкальной преемственностью шла иная работа по увековечению и историографии, изучению и систематизированию творчества Баха. Если первое биографическое описание вышло, как мы помним, ещё при жизни композитора из-под пера Иоганна Готфрида Вальтера, было опубликовано в «Музыкальном лексиконе» 1732 года, то свои воспоминания Иоганн Фридрих Агрикола и Карл Филипп Эмануэль Бах стали собирать с 1750 года, объединив в «Некролог», опубликованный в «Музыкальной библиотеке» Мицлера в 1754 году. Кантор умер совсем недавно, информация поступала из первых рук — на её основе Иоганн Николаус Форкель напишет первую биографию, опубликованную в 1802 году. В этом труде Иоганн Себастьян Бах зачастую предстаёт как символ немецкой исключительности, воплощение некой формы германского национализма. Вспомним рассказ о несостоявшемся поединке между Бахом и французом Луи Маршаном: первый представлял великую немецкую виртуозность, второй — французское искусство, а потому был заранее побеждён. Впоследствии другие авторы сделают акцент на теме немецкого гения, например Рихард Вагнер, который довольно напыщенно писал:

«Если попытаться схватить чудесное своеобразие, силу и значение немецкого духа в одном несравненном ярком образе, то лучше всего взглянуть острым и осмысленным взглядом на почти необъяснимое, загадочное явление кудесника музыки — Себастьяна Баха» [53] Цит. по: Вагнер Р. Что такое немецкое? // http://www. hrono.ru/biograf/bio_we/vagner.php .

Наряду с памятниками Баху, которые поставят в Германии, в частности в Лейпциге неподалёку от церкви Святого Фомы, музыковед Филипп Шпитта (1841–1894) посвятит музыканту не менее монументальную биографию в двух томах. В самом начале XX века пастор Альберт Швейцер, богослов, органист и будущий участник гуманитарных миссий, по-новому взглянул на кантора в книге «И. С. Бах — музыкант и поэт» (1905), уделив главное внимание фигуративному аспекту. Но наряду с работой музыковедов, которая продолжалась на протяжении века (Андре Пирро, Альфред Дюрр, Оливье Ален), развивалась деятельность по научной идентификации и классификации произведений великого композитора. Начиная с 1850 года Общество Баха (Bach-Geselleschaft) занимается изданием его сочинений. Сегодня эстафету приняло «Новое издательство Баха» (Neue Bach Ausgabe), публиковавшее его наследие с 1954 по 2007 год в издательстве «Беренрайтер». Каталог Bach-Werke-Verzeichnis, составленный и впервые опубликованный Вольфгангом Шмидером в 1950 году, остаётся наиболее привычным и знакомым для поклонников кантора. Однако Bach Compendium, издаваемый в издательстве «Петерс» с 1986 года, стремится заменить классификацию BWV на основе работы, проведённой Гансом Иоахимом Шульце и Кристофом Вольфом.

Благодаря деятельности «Нового общества Баха» работа по исследованию и продвижению творений кантора продолжается по сей день. Турист, находящийся в Лейпциге, может послушать хор церкви Святого Фомы, который вот уже более восьмисот лет сохраняет литургическую традицию, центральное место в которой занимает Иоганн Себастьян Бах.

Память об этом музыканте — это и память о его Германии.

Творчество Баха, на которое зачастую смотрят сквозь призму национализма, пытались использовать в политических целях. В то время как Третий рейх объявил вне закона музыку Мендельсона из-за его еврейского происхождения (дошло до того, что «Свадебный марш» заказывали другим композиторам, но безуспешно), с музыкой кантора дело обстояло иначе. Нацистские руководители культуры всеми силами способствовали распространению немецкого гения, присутствующего в его сочинениях, равно как в произведениях Бетховена и Вагнера. Как странно! Ничего удивительного в том, что гитлеровский режим тяготел к мифам и богам из вагнеровского пантеона, но к чему распространять музыку, основанную на христианстве и Ветхом Завете? Нужно ли было таким образом привлечь к себе лютеранскую общественность? Возродить мрачную сторону лютеранства определённого толка, проповедующего порядок и дисциплину, безусловное повиновение властям, даже антисемитизм, который присутствует в сочинениях Мартина Лютера?

Не менее странная история приключилась несколько десятилетий спустя, когда Германская Демократическая Республика подняла на щит великого соотечественника, уроженца Эйзенаха и кантора из Лейпцига, наряду с бунтарём Лютером, символом немецкой гордости и немецкой души. Бах на службе коммунизма и наследников Сталина? Однако Ролан де Канде подчёркивает в написанной им биографии, что после войны исследования и конференции, посвящённые Баху, велись параллельно в обеих Германиях. Как не вспомнить об ужасных последствиях Тридцатилетней войны, наложившей глубокий отпечаток на историю германского народа?