Алексей Карпов - Великий князь Александр Невский

…Что сказать или что возглаголать о бывшей на нас от Бога напасти?! Так что иные из простой чади людей живых резали и ели, а иные мёртвых мясо, с трупов срезая, ели, а другие конину, псину, кошек… иные же мох ели, ужей (?), сосну, кору липовую и лист ильмов [45], кто что промыслит; а иные ещё злые люди начали добрых людей дома поджигать, где рожь чуяли, и так расхищали имение их, вместо покаяния. И горше того зло было; видели пред очами своими гнев Божий: мертвецы по улицам, и по торгу, и по Великому мосту псами изъедены, не погребённые. И вторую скудельницу поставили на поле, в конце Чудинцевой улицы, и была та полна, в ней же и числа нет; и третью поставили на Колени, за Святого Рождества церковью, и та наполнилась, в ней же и числа нет. Нам бы, всё это видящим пред очами своими, лучше становиться, мы же только пуще: брат брата не пожалеет, ни отец сына, ни мать дочери, сосед соседу хлеба не преломит; не было милости между нами, но были туга и печаль, на улице скорбь друг между другом, дбма тоска при виде детей плачущих о хлебе, а других умирающих. И покупали хлеб по гривне и больше, а ржи четвёртую часть кади покупали по гривне серебра; и отдавали отцы и матери детей своих за хлеб купцам. Горе же это было не только в нашей земле одной, но по всей области Русской, кроме одного Киева. И так Бог воздал нам по делам нашим.

…Загорелся [Новгород] от двора Матвея Вышковича, и погорел весь конец Словенский, даже и до конца Холма… Такой лютый пожар был, что и по воде огонь шёл, через Волхов… Того же лета открыл Бог милосердие Своё на нас грешных, сотворил милость Свою вскоре: подоспели немцы из-заморья с житом и мукою и сотворили много добра — а уже при конце был город сей…

ГОД 1232

Новгород

Сторонники черниговских князей предприняли в этом году последнюю попытку вернуть себе власть над Псковом и Новгородом. Беглый новгородский тысяцкий Борис Негочевич и другие бояре явились из Чернигова во Псков, схватили наместника князя Ярослава Всеволодовича Вячеслава, избили и оковали его.

В Новгороде же был мятеж велик, ибо не было князя Ярослава, но был тогда в Переяславле. И приехал князь из Переяславля, схватил псковичей и посадил их на Городище, в гриднице. И послал во Псков с такими словами: «Мужа моего пустите, а тем путь покажите прочь, откуда пришли». Они же… так сказали: «Пришлите к ним жён их и товары, тогда мы Вячеслава отпустим; или — вы себе, а мы себе». И так не было мира всё лето. И не пустил князь купцов к ним, и покупали [во Пскове] соль по 7 гривен за берковец [46], и отпустили Вячеслава. Князь же пустил к ним жён Борисову [и других], а мира не взял. На зиму пришли псковичи, поклонились князю: «Ты наш князь» и попросили у Ярослава [на княжение] сына Фёдора. И не дал им сына, и сказал: «Се даю вам шурина своего Юрия [47]», и повели его ко Пскову. А Борисову чадь прогнали с жёнами их. Они же пошли в Медвежью Голову [48].

На следующий год «Борисова чадь» изгоном захватила Изборск. Псковичи выступили против них, многих взяли в плен и передали князю Ярославу; «князь же, исковав, заточил их в Переяславль».

Так завершилась борьба за Новгород между черниговскими и суздальскими князьями. Отныне до конца ХШ века в Новгороде будут княжить только потомки князя Ярослава Всеволодовича.

ГОД 1233

Новгород

Ещё одно, на этот раз трагическое, событие в семье князя Ярослава Всеволодовича, в значительной степени определившее последующую судьбу княжича Александра. С этого времени он стал старшим среди сыновей и наследников своего отца.

…В том же году, 10 июня, преставился князь Фёдор, старший сын Ярославов, и положен был в монастыре Святого Георгия [49], и молод ещё был. И кто не пожалеет о нём: свадьба приготовлена, мёды наварены, невеста приведена, князья позваны; и были вместо веселия плач и сетования за грехи наши. Но, Господи, слава Тебе, Царю небесному, так изволившему, но упокой его со всеми праведными.

В то же лето заложена была церковь на воротах от Неревского конца во имя святого Фёдора.

По предположению некоторых историков, невестой юного Фёдора Ярославича была дочь князя Михаила Всеволодовича Черниговского — будущая знаменитая русская святая, игуменья суздальского Ризположенского монастыря Евфросиния; брак этот должен был скрепить мир между Михаилом и Ярославом (см., напр.: 117. С. 43). Отметим, однако, что Житие преподобной Евфросинии Суздальской по-другому называет имя её жениха, скончавшегося накануне свадьбы, — им был некий суздальский князь Мина (18. С. 185–186). Что ж, подобные случаи, вероятно, не были исключением в то суровое время…

ГОД 1234

Новгород

На весну князь Ярослав Всеволодович выступил в большой поход на орденские владения. По всей вероятности, в этом походе принял участие и его четырнадцатилетний сын Александр. Знаменательно, что некоторые эпизоды сражения на реке Амовже (по-эстонски, Эмайыги), в частности эпизод с проломившимся под тяжёлыми немецкими рыцарями льдом, впоследствии стали связывать с победой над немцами князя Александра Невского на льду Чудского озера. (В наиболее ранних источниках, рассказывающих о Ледовом побоище, этой подробности нет.)

В лето 6742 (1234). Пошёл князь Ярослав с новгородцами и со всей областью и со своими полками на немцев под Юрьев. И остановился князь, не дойдя до города, с полками, и пустил людей своих в зажитье [50]воевать; немцы же выступили из града, а иные из Медвежьей Головы на сторожи [51], и бились с ними те до подхода полка. И помог Бог князю Ярославу с новгородцами, и били их до реки, и пало тут несколько лучших немцев; а когда были немцы на реке Амовже, обломился лёд, и утопло их тут много, а иные, раненые, вбежали в Юрьев, а другие — в Медвежью Голову; и много опустошили земли их и урожай потратили. И поклонились немцы князю; Ярослав же заключил с ними мир на всей правде своей. И возвратились новгородцы все здравы, а низовцев [52]несколько погибло.

В том же году литовцы напали на Старую Руссу и разорили город, а затем отступили к Клину.

…Тогда же весть пришла в Новгород, к князю Ярославу; князь же с новгородцами, рассевшись в насады, а иные на конях, пошли за ними по Ловати. И когда были у Моравьина, возвратились ладейщики обратно в город, и князь отпустил их, потому что не хватило у них хлеба, а сам с конниками пошёл за литовцами. И настиг их на Дубровне, на селище, в Торопецкой волости, и тут бились с безбожной окаянной литвою; и пособил Бог и крест честной и Святая София, Премудрость Божия, князю Ярославу с новгородцами над погаными, и отняли у них коней 300 и товар их; а те побежали в лес, побросав оружие, и щиты, и сови [53], и всё с себя; а иные тут костьми пали. А новгородцев тут убили 10 человек… Покой, Господи, души их в Царствии небесном, проливших кровь свою за Святую Софию и за кровь христианскую.