Ольга Ярикова - Юрий Поляков. Последний советский писатель

В том же году зрители ломились на «Маленькую Веру» Василия Пичула (аудитория — 55 миллионов человек). Фильм неприглядно показывает повседневную жизнь обычных советских людей, где есть место бытовому насилию, преступности и свободным нравам, вплоть до платной любви. Многие посмотрели его еще и из-за интимных сцен, столь нехарактерных для стыдливого советского кино. Наталья Негода, исполнившая главную женскую роль и признанная «Советским экраном» лучшей актрисой 1988-го, стала секс-символом перестройки. В 1988–1989 годах фильм получил несколько международных призов, а Негода вскоре снялась в фотосессии для «Плейбоя» и упорхнула в Америку.

Знаковым для того времени стал и документальный фильм Станислава Говорухина «Так жить нельзя», который снимался в его родном городе Березники, а также в Ленинграде, Нью-Йорке, Гамбурге, Берлине и Баку и который, по версии все того же «Советского экрана», был признан лучшим фильмом 1990 года. Правда, говорухинский фильм был скорее антигорбачевским, чем перестроечным, поскольку режиссер показал в нем бедственное состояние страны в поздний перестроечный период. Недаром некоторые утверждают, что эта картина Говорухина сыграла определенную роль в избрании председателем Президиума Верховного Совета РСФСР — в пику Горбачеву — Ельцина.

17 мая 1991-го, ночью, по Ленинградскому телевидению в передаче «Пятое колесо» был показан сюжет-мистификация, в котором участвовали музыкант Сергей Курёхин и журналист Сергей Шолохов. Сюжет строился в виде интервью, которое Шолохов брал у Курёхина, выступившего в роли молодого исследователя. Этот «исследователь» высказал убеждение, что Ленин долгие годы употреблял галлюциногенные грибы и со временем сам превратился в гриб (будучи одновременно еще и радиоволной). К такому выводу «исследователь» подводил зрителей постепенно, излагая ход своих рассуждений и подкрепляя его цитатами то из Сергея Аксакова, то из Карлоса Кастанеды. Курёхин убедительно продемонстрировал приемы манипуляции массовым сознанием, когда под видом объективной истины в сознание людей вколачиваются самые нелепые представления.

Сюжет вышел в эфир в самый разгар так называемой гласности, когда публиковались статьи и показывались сюжеты о многих прежде закрытых и недоступных исторических фактах, преподносившихся в искаженном либо усеченном виде — в угоду политическим взглядам ими оперировавшего. Зрители, привыкшие в советское время читать и смотреть чистый официоз, в годы перестройки легко принимали за правду заведомое вранье, а потому очень многие приняли сообщаемое Курёхиным за чистую монету. И поняли, что стали жертвами мистификации, ближе к окончанию передачи, когда сам Курёхин, его друг Шолохов и съемочная группа уже не могли сдерживать смех.

Наряду с телепередачами особым спросом пользовалась в те годы разоблачительная пресса, из которой своими сенсациями выделялись журнал «Огонек» и газета «Московские новости». «Огонек», имевший давнюю, еще дореволюционную историю, принадлежал тогда издательству ЦК КПСС и был очень популярен. Более четверти века его возглавлял поэт и драматург Анатолий Софронов, которого в либеральных кругах считали мракобесом и антисемитом. В 1986-м, по предложению Лигачева, на этот пост назначили Виталия Коротича, поэта, писателя и публициста. Его стихотворение «Последняя просьба старого лирника» в переводе с украинского Юнны Мориц стало известной песней супругов Никитиных «Переведи меня через майдан».

Победителями становятся те, кто в итоге пишет историю. А значит, армия поэтов и писателей ничуть не менее важна, чем просто армия, и ее должны возглавлять только самые достойные. Выбор Лигачева не был случайным: публицистика Коротича по духу ничем не отличалась от произведений других известных журналистов и бойцов идеологического фронта — Юрия Жукова, Валентина Зорина, Генриха Боровика. Западную критику в адрес СССР Коротич клеймил как злостную клевету и антисоветчину. Он писал: «Мы обязаны знать об этом и помнить: в Советском Союзе воплотились мечты всех трудящихся на земле» и т. д. За одну из своих самых известных книг — «Лицо ненависти», в которой Коротич разоблачал капиталистические нравы США, сопоставляя их с социальным прогрессом в Советском Союзе, автор был удостоен в 1985 году Государственной премии СССР.

Коротич занимал пост главного редактора, одновременно будучи секретарем правления Союза писателей СССР. Вот как описывает деятельность своего «прораба перестройки» сайт журнала «Огонек»: «С его приходом журнал повернул на 180 градусов. Трудно в мировой истории вспомнить издание, которое оказало бы на политическую жизнь страны такое же сильное влияние, как «Огонек» эпохи перестройки. Публицистика «Огонька» стала школой демократии в изголодавшейся по свободе стране. Разоблачения стали культовым жанром всей журналистики. Начинал эту эпопею журнал «Огонек»… С ним связаны эпоха «гласности», смена политической формации, крах советской власти — сначала в умах людей, а потом и в реальной жизни».

Оценка, конечно, преувеличенная, но по сути верная. Сотрудничая тесно с либеральной «Юностью», Поляков тем не менее не был автором «Огонька». Лишь однажды он выступил в этом журнале с острой заметкой в поддержку писателя Владимира Крупина, подвергшегося резкой критике со стороны ГлавПУРа за рассказ об изломанной судьбе воина-афганца.

В 1989 году американский журнал «Уорлд пресс ревью» присвоил Коротичу звание «Зарубежный редактор года». В том же году он был избран народным депутатом СССР и стал членом Межрегиональной группы. А 19 августа 1991-го, находясь в США, сдал билет в Москву, опасаясь репрессий со стороны ГКЧП, за что через неделю решением журналистского собрания редакции «Огонька» был освобожден от должности.

«В середине 1990-х, — вспоминает Юрий Поляков, — на каком-то мероприятии я стал случайным свидетелем разговора Андрея Дементьева и Виталия Коротича, преподававшего где-то на Западе и наезжавшего порой в демократическую Россию.

— Ну как, не скучно тебе там? — не без ехидства спросил Дементьев.

— Бывает. Но я тогда иду в магазин, покупаю свежей малинки — очень люблю! Съем — и отпускает… — искренне ответил Коротич.

Волосы шевелятся, когда понимаешь, что от таких «малиноедов» зависела судьба страны!»

Кстати, на пике разоблачительства — в 1990-м — тираж «Огонька» составил 4,6 миллиона экземпляров по сравнению с 2 миллионами в 1986-м. В 1991-м он упал до 1,8 миллиона, а в 1994-м — до 74 тысяч.

Еще один «рупор перестройки», газета «Московские новости» прежде выходила на английском и ряде других языков. Но в 1980 году, в преддверии московских Олимпийских игр, политбюро приняло решение выпускать ее и на русском. В 1986-м газету возглавил журналист и писатель Егор Яковлев, автор целого ряда книг о Ленине и антирелигиозных брошюр в духе Емельяна Ярославского. Одновременно Яковлев занял пост заместителя председателя правления агентства печати «Новости» (АПН), которому принадлежала газета, а затем возглавлял Всесоюзную телерадиокомпанию (ВТРК), переименованную при нем в Российскую телерадиовещательную компанию «Останкино».