Александр Дзасохов - Как много событий вмещает жизнь

Приведу один факт. Осенью 1999 года во время новой эскалации военной напряженности на территории Чечни поступила директива: перераспределить находившиеся на подходе в Чеченскую Республику 200 тысяч тонн пшеницы, передав ее соседям, в том числе Северной Осетии.

Руководство нашей республики не приняло это предложение. Пшеница предназначена жителям Чечни, и лучше, если она пойдет по назначению. Так и произошло. Позже многие чеченские политики говорили, что этот поступок тоже останется в истории наших народов.

Хочу отдельно сказать о Дудаеве. Кажется, что сегодня, когда чеченская война завершилась, наступает время попытаться понять внутренний мир и мотивы тех, кто выступал в 1990-х годах под знаменами сепаратизма. Одна из наиболее противоречивых фигур здесь – это именно Дудаев. Советский военный летчик, дослужившийся до генеральского звания, волей судеб вернулся на свою историческую родину в переломный момент истории.

Личный авторитет быстро привел Дудаева в президентское кресло. А здесь перед ним открылись два пути. Первый, несомненно достойный, был обусловлен верностью присяге и Отечеству, которому Дудаев служил долгие годы. Но прежней страны уже не было. СССР распался, Закавказские республики стали независимыми государствами, причем во главе их оказались не генералы, а диссиденты, литераторы, научные сотрудники и т. д. Дудаев мог спросить себя: почему его народ не может идти по тому же пути, по которому пошли народы по ту сторону Кавказского хребта? И он пошел по ложному, неверному пути, грозившему трагически развести судьбы Северного Кавказа и России. Фанатичный путь сепаратизма, упрямство Дудаева стали причиной большого кровопролития.

Не думаю, что советский генерал Дудаев имел врожденную ненависть к России и русским. Роковую роль сыграли исторические обстоятельства. Многие из тех, кто пишет сегодня о том периоде в истории страны, не без основания, утверждают, что тогда не были исчерпаны все имевшиеся возможности, чтобы удержать Дудаева в рамках своего влияния и политического диалога.

Между тем время шло. На смену Дудаеву пришел Аслан Масхадов. Военно-политическая обстановка несколько улучшилась, но до положительного перелома было еще далеко. Северный Кавказ оставался «закрытым» для экономических и социальных проектов, а тем более для инвестиций.

Приход на должность председателя правительства России Е.М. Примакова после августовского дефолта 1998 года был воспринят на Юге России как хорошая новость. Евгений Максимович пользовался на Северном Кавказе, как и теперь, большим авторитетом и доверием.

Уже в октябре 1998 года Е. Примаков провел во Владикавказе совещание по вопросам социально-экономического и инфраструктурного развития Юга России. В итоге его обстоятельной работы с участием всех региональных руководителей мы располагали конкретной хозяйственной, экономической и социальной программой. Но не только этим запомнилось пребывание на Юге России Е. Примакова. В Северной Осетии Евгений Максимович встретился с Асланом Масхадовым. Встреча проходила в моем рабочем кабинете. Примаков и Масхадов беседовали один на один. Они договорились предпринять меры для преодоления последствий военного конфликта. Речь шла и о том, как не допустить создания нескольких центров власти в чеченском руководстве. По окончании встречи Евгений Примаков сообщил прессе, что правительство России выделит Чечне средства на погашение образовавшейся задолженности учителям, врачам, пенсионерам.

Вместе с Масхадовым во Владикавказ приехал президент Ингушетии Р. Аушев. Евгения Максимовича сопровождали министр по делам национальностей Р. Абдулатипов и министр внутренних дел С. Степашин.

После переговоров А. Масхадов уехал в Чечню. Е. Примаков в неформальной обстановке коротко рассказал, что достигнута договоренность о сотрудничестве правоохранительных органов в борьбе с похищением людей и преступностью, о восстановлении ряда предприятий в Чечне.

Со своей стороны правительство РФ начало активно реализовывать эти договоренности. По указанию премьер-министра включились в работу соответствующие федеральные министерства и администрации сопредельных с Чечней регионов Юга России.

…История знает много примеров, когда во время войны совершались поступки в духе гуманизма, когда это касалось не только политики. Нам в республике было известно, что Масхадов очень беспокоился о безопасности своей семьи и хотел бы, чтобы его близкие в столь непредсказуемое время находились в Осетии. Подчеркиваю – не на какой-то другой, даже более близкой территории, а именно в Осетии. Перед тем как принять такое решение, он направил ко мне доверенного человека в ранге заместителя председателя правительства.

Так Кусама, супруга Масхадова, и ее дочь приехали через Моздок во Владикавказ. Они находились в Осетии несколько месяцев, что не было большим секретом. Об этом знали федеральные власти и спецслужбы.

Наши гостьи часто выходили в город, гуляли по улицам, заглядывали в магазины. Супруга Масхадова была рада общению с жителями Осетии. Сама она произвела впечатление образцовой жены советского офицера. Образцовыми были ее высказывания о людях, о детях, о муже, о семье. В советское время она проехала с супругом полстраны по военным городкам. И хотя политические взгляды Кусамы не отличались от официальной позиции чеченского руководства, было видно, что в душе она человек неполитический и является прежде всего женой и матерью.

Когда прошло время, семья Масхадова покинула Владикавказ с благодарным чувством и через Грузию выехала в Турцию. Уверен, мы поступили абсолютно правильно, последовав кавказскому обычаю гостеприимства. Правильно поступили и власти России, не препятствуя пребыванию Масхадовых во Владикавказе и не ограничивая их в дальнейших передвижениях.

Трагична судьба самого Аслана Масхадова. В августе 1996 года он подписал известные Хасавюртовские соглашения. В те годы по-разному оценивали роль этих соглашений. Но понятно, что они не принесли мира ни чеченскому народу, ни России. После Хасавюрта Чечня была обречена дрейфовать к дальнейшему разрушению правопорядка, к симбиозу власти криминальных группировок и религиозного экстремизма. Масхадов был вынужден шаг за шагом уступать позиции и рычаги управления. Это закончилось нападением банд Хаттаба – Басаева на Дагестан в августе – сентябре 1999 года, новым масштабным вооруженным конфликтом с федеральными силами, разгромом террористического подполья. Масхадов был убит в 2005 году в ходе проведения контртеррористической операции. Его судьба стала олицетворением драматического тупика чеченского национально-сепаратистского движения. Этот тупик, к сожалению, был напрямую связан с выбором конфронтационного характера отношений с Россией. Выход из исторической западни, в которую завел Чечню сепаратизм и экстремизм, смог найти другой политический лидер – Ахмат Кадыров.