Александр Дзасохов - Как много событий вмещает жизнь

Образно говоря, поход на «брежневскую вершину» продолжался. И победа была близка. 1 мая 1975 года Ясир Арафат в числе зарубежных гостей был на праздничной демонстрации на Красной площади. Я находился там же. Неожиданно ко мне подошел полковник из службы охраны Л.И. Брежнева и сообщил, что после демонстрации Генеральный секретарь ЦК КПСС встретится с Арафатом, и сказал, где надо быть на территории Кремля. Нам помогли туда пройти. С трибуны Мавзолея Ленина начали спускаться и проходить на территорию Кремля сначала военачальники, а затем члены Политбюро. Палестинский лидер видел всех. Они его тоже. Но в отсутствие «главного» самостоятельных инициатив ни одна из сторон не предприняла. И это понятно. Потом появился Л.И. Брежнев, а с ним Председатель Верховного Совета СССР Н.В. Подгорный. Состоялась короткая беседа, как говорится, «на ногах». Беседу переводил наш работник, блестящий арабист М. Зейналов. Это был политический сигнал для гостей со знаком плюс. Однако никаких сообщений в печати не последовало.

Как-то в свой очередной приезд в СССР в конце 1970-х годов Арафат выступал перед преподавателями и студентами Университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы. В это время мне позвонил Евгений Самотейкин, помощник Брежнева по международным вопросам, и сказал: «Через десять минут, максимум через пятнадцать лидер Организации освобождения Палестины должен быть у Брежнева в Кремле». Я ответил, что не могу за это ручаться, потому что Арафат сейчас находится в другом конце города. Самотейкин заявил: «Не можете, значит, встречи не будет».

Я тотчас же позвонил ректору университета Владимиру Францевичу Станису, он снял Арафата с трибуны, и тот пулей помчался в Кремль. Я тогда вместе с ним на эту встречу не успел.

Возможно, в ближневосточной политике СССР в 1970-х годах были ошибки. Но очень важно понять, что если бы СССР не стал уделять особое внимание палестинскому вопросу, то Ближний Восток пошел бы совершенно другими путями. Мы всегда стремились поддерживать умеренных деятелей палестинского сопротивления в окружении Я. Арафата. Например, нынешнего главу Палестинской автономии Махмуда Аббаса – одного из давних соратников Арафата, который часто приезжал с ним в Москву.

Аббас был сторонником курса, ориентированного на использование политико-дипломатического инструментария, чем вызывал негодование отдельных палестинских деятелей, называвших его соглашателем. Кстати, Махмуд Аббас блестяще защитил в Москве, в Институте востоковедения, кандидатскую диссертацию по истории израильско-палестинских отношений.

В апреле 1975 года к власти в Камбодже под знаменем марксизма-ленинизма пришел кровавый режим Пол Пота. Красные кхмеры переименовали свою страну, назвав ее Демократической Кампучией, хотя никакой демократии там, разумеется, не было. В течение 72 часов более 2,5 миллиона жителей Пномпеня, столицы Камбоджи, были изгнаны в отдаленные сельские районы. 30 тысяч государственных служащих и офицеров бежали за пределы страны и получили убежище на военной базе США в соседнем Таиланде.

Полпотовцы развернули жесточайший террор против образованного класса и городских жителей. Сам Пол Пот был Генеральным секретарем Коммунистической партии Камбоджи и в своей идеологии пытался опереться на идеи Мао Цзэдуна. Он считал, что суть учения Мао Цзэдуна сводится к крестьянской революции, восстанию деревни против города, и бросил в крестьянские массы лозунг «Существование городов – порок Отечества». Возглавляемые Пол Потом красные кхмеры намеревались превратить Камбоджу, страну с древней культурой и богатой историей, в одну большую деревню. Так они понимали социализм и коммунизм и не останавливались на своем пути ни перед какими преступлениями.

Обезумев на почве политического фанатизма, Пол Пот и его приспешники потеряли всякое понятие о ценности человеческой жизни и встали на путь геноцида собственного народа. За время полпотовщины было уничтожено от полутора до трех миллионов камбоджийцев – четверть населения страны. А потом красные кхмеры решили, что «крестьянскую революцию» надо распространить дальше – на соседний Вьетнам и весь Индокитай.

Пол Пот предъявил территориальные претензии Вьетнаму и начал военные действия против этой страны. Вьетнамцы ответили, их армия вступила на территорию Камбоджи, что вызвало резкое недовольство Пекина. Необходимо отметить, что все это происходило в период разлада в советско-китайских отношениях.

О знаменитой песне «Москве – Пекин» уже давно не вспоминали. Китайцы называли руководителей в Москве «ревизионистами», а те оценивали политику Компартии Китая как «гегемонистскую». Налицо был чрезвычайно запутанный узел политических противоречий в мировом левом движении: маоизм, гегемонизм, ревизионизм, красные кхмеры, а также ставший на путь социализма непокоренный и самостоятельный Вьетнам, пользовавшийся поддержкой СССР. Несколько упрощая ситуацию, западные политологи называли происходившее опосредованной войной между Москвой и Пекином.

Между тем конец полпотовщине был положен именно при военной поддержке Вьетнама. В январе 1979 года части вьетнамской армии вошли в Пномпень, и Пол Пот был свергнут бывшими соратниками, провозгласившими создание Народной Республики Кампучия.

Делегация Комитета солидарности стран Азии и Африки отправилась в Кампучию через неделю после падения режима Пол Пота, когда в стране еще шли ожесточенные боевые действия. Инициатива командировки исходила от Ростислава Александровича Ульяновского, известного ученого-востоковеда, заместителя заведующего международным отделом ЦК КПСС. Спустя годы я благодарен Ульяновскому за то, что он направил меня в Кампучию в те непростые дни. Мы стали свидетелями хаоса, стрельбы, видели картины невиданных преступлений. Однако политику, особенно публичному, чрезвычайно важно лично быть на месте событий и в своих оценках опираться на то, что сам видел и слышал.

В Кампучию я отправился с известным журналистом Александром Каверзневым и моим помощником Владимиром Любомудровым. В связи с преступлениями Пол Пота, который утверждал, что он марксист и строит социализм, во многих странах звучала ожесточенная критика в адрес СССР: дескать, строительство социализма ведет к геноциду собственного народа. Нам надо было решительно опровергнуть эти обвинения, с фактами в руках доказать, что полпотовщина не имеет ничего общего ни с идеями Маркса, ни со строительством социализма.

Мне предстояло быстро оценить политическую обстановку в Кампучии и уже через два дня лететь в Ханой, чтобы встретиться с членом Политбюро Компартии Вьетнама, премьер-министром Фам Ван Донгом.