Татьяна Матасова - Софья Палеолог

Во-вторых, некоторые историки полагают, что опала на Ряполовского и Патрикеевых не была прямо связана с династической ситуацией, а являлась следствием изменения внешнеполитического курса Русского государства. Опальные бояре были сторонниками сближения с Литвой (они имели прямое отношение к заключению брака между Александром и Еленой), тогда как великий князь к 1499 году решил продолжить военное наступление на Запад. {832} 832 См.: Зимин А. А. События 1499 г. и борьба политических группировок при дворе Ивана III // Новое о прошлом нашей страны. М., 1967. С. 103. Но почему Софья и ее греки должны были непременно хотеть войны с Литвой, в любом случае остается неясно.

Династическая борьба всегда сопровождается жестокими расправами. 11 апреля 1502 года Елена Волошанка и Дмитрий-внук были брошены в темницу за некое «прегрешение» {833} 833 ПСРЛ. Т. 26. С. 295. перед государем. О них было запрещено молиться «на литиях и ектеньях» во время литургии. {834} 834 ПСРЛ. М., 1994. Т. 39. С. 175. Через три дня после этой расправы Василий был объявлен соправителем Ивана III.

Сделав выбор в пользу второй семьи, Иван III захотел легитимизировать права Василия как своего наследника. Учитывая то, что Дмитрий-внук был «венчан на царство», можно думать, что предполагалось и «венчание» Василия. По крайней мере именно так можно объяснить невероятные на первый взгляд сведения, содержащиеся в «Дневниках» венецианского сенатора Марино Санудо. Он сообщал, что в декабре 1499 года в Венецию прибыли посланники «русского короля» Дмитрий Ралев и Митрофан Карачаров. Одной из целей их миссии была покупка драгоценного шейного украшения ( collare ) на астрономическую сумму — 36 тысяч (!) дукатов. Нельзя исключать того, что это collare представляло собой драгоценные бармы, необходимые для церемонии «венчания на великое княжение». Присмотримся к этой истории более внимательно.

Известно, что collare было отдано в залог «римским королем» Максимилианом представителям одного из знатнейших венецианских родов — Капелло. {835} 835 Sanuto M. Op. cit. Venezia, 1879. T. 2. Col. 731. Из этого рода происходили выдающиеся военные, дипломаты, чиновники и деятели искусства. В данном случае наиболее интересны Ветор Капелло и «братья Капелло», старшим из которых был Андреа. Ветор Капелло был коллегой Марино Санудо в сенате. {836} 836 Ibid. Col. 1110. Он занимал должность savio ai ordeni — был одним из так называемых «мудрецов порядка». Это была одна из самых почетных в Республике должностей.

Незадолго до приезда русских посланников Ветор предпринял попытку продать ожерелье французскому королю Людовику XII, когда тот со своими войсками в ходе так называемых «итальянских войн» занял в 1499 году Милан. {837} 837 Sanuto M. Op. cit. T. 3. Col. 18. Инициатива по продаже дорогого collare тогда не увенчалась успехом. Между тем семье Капелло были крайне необходимы деньги. Требовалось как-то компенсировать убытки от разорения знаменитого банка Томмазо Липпомано, где «Андреа Капелло с братьями» был одним из главных кредиторов. {838} 838 Malipiero D. Op cit. P. 717. Sanuto M. Op. cit. T. 2. Col. 723, 731 и др. Вероятно, представители рода Капелло решились предложить столь дорогую покупку русским, поскольку были удивлены их богатством. Ралев и Карачаров привезли с собой драгоценные меха: многие тысячи шкурок пушного зверя и прочие северные диковины. Всё это они собирались продать. {839} 839 См.: Матасова Т. А. Русские посланники в Венеции… С. 65–67. Высказанная мной в этой статье гипотеза о том, для чего Ивану III потребовалось «collare», сегодня не представляется мне убедительной.

Санудо отмечает некоторые особенности сделки по покупке collare . Она «была заключена следующим образом: 12 тысяч дукатов наличными, а не достающая до 36 тысяч дукатов сумма — многими шкурками пушного зверя, то есть 16 частей шкурками белки и других зверей, по 36 дукатов за тысячу, 6 частей соболями, каждый из которых стоил 2,5 дуката, и 2 части горностаями, по 10 дукатов за связку в сто штук. И там же был отдан задаток в 1000 дукатов наличными, с условием, что в течение пяти месяцев они получат деньги, а в течение года — выделанные шкурки, привезенные в Портогруаро. В случае нарушения данного договора они (русские. — Т. М .) теряли здесь указанные 1000 дукатов наряду с другими условиями, которые были заключены между ними». {840} 840 Sanuto М. Op. cit. Т. 3. Col. 89.

Как видим, б о льшую часть суммы русские должны были отдать пушниной, причем не привезенной с собой, а скорее всего той, которую предполагалось специально отловить или выменять у северных народов для этой цели: на доставку меха отведен целый год. Значительную часть наличных денег (11 тысяч дукатов) русские должны были привезти через пять месяцев. По тогдашним меркам — очень быстро: Санудо указывает, что до «русского короля и московского князя» три месяца пути. {841} 841 Ibid. Это значит, что гонец отправился из Венеции в Москву сразу же по заключении сделки (в декабре 1499 года), то есть гораздо раньше, чем уехали Ралев и Карачаров (не ранее марта 1500 года). Кроме того, из текста неясно, кто именно должен был прибыть с мехами в Портогруаро: лично Ралев и Карачаров или же их доверенные лица. Как видим, торговые связи Москвы и Венеции были гораздо интенсивнее, чем можно предположить, опираясь лишь на данные русских источников.

Сумма в 11 тысяч дукатов наличными представляется в руках гонцов Ивана III поистине фантастической: если верить источнику, речь шла более чем о 38 килограммах золота! {842} 842 Ле Гофф Ж. Средневековье и деньги. СПб., 2010. С. 161, 164. Впрочем, подобные суммы как раз и были нужны представителям рода Капелло в тот момент. Более того, северные диковины и меха, привезенные посланниками в Венецию, вполне могли быть проданы за эти огромные деньги.

Кто знает, купили ли Ралев и Карачаров бармы для «венчания на царство» Василия, и если да, довезли ли они их до Москвы в целости и сохранности?.. Возможно, венецианские архивы еще скрывают документы, которые могут пролить свет на эти вопросы. Но известно, что «венчание на великое княжение» Василия так и не состоялось ни до, ни после смерти Ивана III.

В чем бы ни были истинные причины «политического переворота», произошедшего в январе — апреле 1499 года, завершился он победой Софьи Палеолог и ее окружения. Василий получил гарантии власти над Русью. Теперь уже Софья запечатлела свою радость на пелене, которую она в 1499 году (видимо, после 21 марта) передала как вклад в Троицкий монастырь в знак почтения к преподобному Сергию. Этому святому Софья молилась и перед рождением Василия, и, по-видимому, в трудный для сына 1498 год. Память об этих молитвах могла сыграть свою роль в особом отношении к Троицкой обители ее внука — Ивана Грозного. Первый русский царь чтил память отца и положил начало обычаю многодневного царского паломничества в обитель преподобного Сергия.