Рудольф Ветишка - Прыжок во тьму

В обкоме КПЧ жизнь била ключом. Ежедневно сюда приходили не только рабочие, но и резервисты из воинских гарнизонов. Все нуждались в советах: что делать, как следует вести пропаганду среди военнослужащих. Ежедневно приходили в секретариат Юлиус Фучик и Олдржих Беран, которые вели пропагандистскую работу в Кладно, в том числе и в казармах.

Такие контакты были очень важны, они укрепляли связь партии с рабочими заводов, с крестьянами и солдатами, коммунисты получали точные сведения о настроении масс. Не все сообщения радовали. Солдаты жаловались, что нет достаточного количества боеприпасов, требовали организовать подвоз боевой техники и других необходимых материалов. Людей тревожило, что склады оружия и снаряжения закрыты. Они требовали устранить недостатки и прежде всего оказать давление на правительство, с тем чтобы ускорить доставку военных материалов на боевые позиции.

Компартия не оставляла эти голоса без внимания. К правительству, к государственным учреждениям она вновь и вновь предъявляла требования: полностью вооружить армию, не капитулировать, воевать.

Поступали тревожные сообщения от рабочих: на заводах и шахтах по приказу сверху мобилизация проводится не так, как это было необходимо, чувствуется непоследовательность, половинчатость, меры принимаются недостаточно решительные.

Как-то в конце сентября 1938 года в секретариате КПЧ собрались коммунисты кладненского гарнизона, польдовские металлисты, шахтеры из Роновки и других шахт. Говорили о положении в стране, о продолжающейся капитулянтской политике Франции и Англии. Слово за слово, и тут вдруг кто-то крикнул роковое слово: «Измена!» «Неужели нам хотят втереть очки мобилизацией?» «Сволочи, низкие твари!» — отвел кто-то душу, и тяжелый кулак с грохотом упал на стол. «Свернуть им шею, ничего другого они не заслуживают».

О том, каких масштабов достигло к тому времени недоверие правительству и правительственным партиям, свидетельствует такой случай. Однажды меня разыскал советник полиции в Кладно Женишек. В ходе разговора он между прочим заметил: «Я имел возможность следить за работой КПЧ и знаком с действиями правительства, противоречащими интересам народа. Теперь я пришел к выводу, что положение правительственных партий и правительства катастрофическое, поэтому я охотно помогу вам, пан секретарь».

Представителям социалистических партий — социал-демократам и национальным социалистам — оставалось только одно: выжидать, чем все кончится. «Лишь бы идти не с коммунистами!» — призывали они. «Пережили Австрию — переживем и Гитлера!» — говорили другие в свое оправдание. В этом заключалась трагедия народа: рабочие, крестьяне, служащие, прогрессивная интеллигенция искали и нашли совместный путь, но руководство социалистических партий даже в последний момент этого пути не отыскало.

Опасения, возраставшие день ото дня, подтвердились.

Правительство пренебрегло волей народа. Оно приняло позорное Мюнхенское соглашение. Капитулировало.

Как только мюнхенский диктат вступил в свою силу, немцы начали захватывать пограничные районы (кое-где еще до Мюнхенского соглашения).

Политбюро заседало непрерывно. Оно следило за развитием событий и принимало все меры к тому, чтобы помешать капитуляции, предотвратить катастрофу.

После получения сообщения о капитуляции руководство партии поставило на повестку дня один вопрос: как партия должна поступить дальше? Выдвинуть ли лозунг о захвате власти или избрать путь отступления и готовить народ к суровой, длительной и тяжелой борьбе?

Это было очень ответственное решение.

Каждому члену Политбюро предстояло высказаться по этому вопросу. В это время мне приходилось ежедневно ездить из Кладно в Прагу. На заседание я прибыл с запозданием. Товарищ Готвальд обратился ко мне: «Мы обсуждаем вопрос, призвать ли народ к захвату власти или избрать тактику отступления? Все члены Политбюро уже высказались. Каково твое мнение?»

После минутного размышления я ответил: «В данной обстановке, которая возникла теперь, после капитуляции, мы не можем призвать народ к захвату власти. Сейчас мы должны выбрать путь отступления». «Это значит, что Политбюро единодушно в своем мнении», — сказал товарищ Готвальд.

Возмущению народа по поводу принятого правительством решения не было предела. Однако призывать к захвату власти в то время, когда фашистская армия при молчаливом согласии западных союзников двигалась по нашей земле, когда войска стояли уже под Мельником, под Лоунами, под Раковник, под Плзнем, под Остравой и Брно, было бы равноценно поражению и подрыву сил народа, необходимых для дальнейшей борьбы.

История подтвердила, что это решение, несмотря на тяжелую борьбу, которую пришлось вынести на своих плечах партии и народу, было правильным.

Фашистские войска захватили значительную часть земель Чехии и Моравии. Империалисты западных союзников разоружили нас, отдали на растерзание Гитлеру. Притом лицемерно кричали и ныне еще кричат: почему, мол, мы не сопротивлялись?

После того, как всех облетело страшное известие об оккупации пограничных районов, рабочие и шахтеры вышли на улицы Кладно. Партия возглавила их и призвала к суровой и упорной борьбе против фашизма.

Рабочие организовали мощную антиправительственную демонстрацию, гневно обличая в вероломстве западных союзников. У казарм к ним присоединились солдаты.

Наступили тяжелые дни. Тысячи и тысячи чешских беженцев из захваченных районов прибывали в Лоуны, Раковник, Кладно и другие города. Правительственные органы и тут оказались бессильными, они не сумели организовать помощь этим людям, которых сами же ввергли в катастрофу. За дело взялись коммунисты. Они самым активным образом организовывали помощь беженцам из пограничных районов.

В Кладно собрался Комитет действия Народного фронта. Что делать? Как быть дальше? Секретарь социал-демократической партии Самек заявил: «То, что произошло, — абсолютный крах всей двадцатилетней политики социал-демократии». А Муна продолжал: «Что делать дальше, пусть скажут коммунисты. Мы не сумели вовремя найти дорогу к сотрудничеству с ними, в этом все несчастье, в этом причина катастрофы нашего народа». Национальные социалисты отмалчивались. Сколько энергии потратили политиканы национально-социалистической и социал-демократической партии на то, чтобы изолировать коммунистов! «Найдем ли мы хотя бы теперь в себе достаточно сил, чтобы сделать правильные выводы из своих ошибок? — спрашивали рядовые члены этих партий. — Найдем ли мы достаточно воли, чтобы объединить все силы для совместной борьбы за освобождение народа?»