Николай Шараев - Пригорьевская операция

Рыков хорошо знал местных жителей. Отряд быстро пополнялся людьми. Можно было начинать боевые действия.

В начале октября двенадцать партизан под командой Озернова напали на небольшой гарнизон оккупантов в деревне Забелышино. На местном маслозаводе, обслуживаемом хозкомандой, партизанам удалось захватить много крайне нужных продуктов.

Через несколько дней группа под командованием Хлебцева разбила из засады немецкую машину. Озернов и Костенко записали в этом бою на свой счет по одному уничтоженному гитлеровцу.

Спустя несколько дней километрах в десяти от стоянки отряда совершил вынужденную посадку фашистский самолет. Партизаны подоспели к нему раньше, чем техпомощь, и распорядились по своему усмотрению: пулемет сняли, а машину сожгли.

К началу ноября в отряде насчитывалось уже двести семьдесят человек. Полковник Хлебцев решил вести его через линию фронта. Все поддержали это решение: за немногим исключением, отряд состоял из военнослужащих. Лесными чащобами без боев партизаны пересекли Ершичский и Дубровский районы, беспрепятственно переправились через Десну и вышли к железной дороге Брянск — Рославль северо-восточнее станции Жуковка.

Готовясь ночью перейти железную дорогу, Хлебцев приказал командиру конного взвода Озернову объехать населенные пункты, стоявшие на пути. С наступлением темноты взвод отправился на разведку. Охраны на железнодорожной линии в месте предполагаемого перехода не оказалось. Отправив в отряд двух разведчиков с донесением, Анатолий оставил часть людей на месте для наблюдения, а с остальными пересек железную дорогу и, миновав небольшой кустарник, приблизился к деревне, за которой чернел лес. Разведчики остановились, чутко прислушались: ничего подозрительного.

Двинулись дальше. Но не проехали пятидесяти метров, как тишину разорвали пулеметные и автоматные очереди.

— Засада! Назад! — крикнул Озернов и, круто повернув лошадь, поскакал к переезду.

Или разведчики не попали в темноте к тому месту, где оставили часть своих товарищей, или те снялись, не дождавшись команды, только Озернов со своей группой никого на дороге не нашел. Бросились в деревню, где оставили отряд, но его там уже не было. Хозяин дома, в котором находился Хлебцев, сказал, что все ушли в лес. Пытаясь догнать отряд, помчались к лесу, в котором были только вчера. Почти в тот же час в деревню вошла большая колонна гитлеровцев.

Три дня двенадцать разведчиков взвода Озернова, в числе которых были Костенко и Рыков, безуспешно искали следы отряда. По всей видимости, партизаны успели проскочить через железную дорогу. Рыков убедил всех вернуться в Ершичский район. В конце ноября разведчики добрались до леса неподалеку от деревни Мостицкое и начали создавать здесь базу на зиму. Решено было прекратить попытки перехода через линию фронта и бить врага на месте. Командиром единодушно выбрали Озернова, комиссаром — Рыкова.

Прежде всего позаботились о продовольствии. Четыре партизана во главе с Костенко отправились в одну из деревень Прыщанского сельсовета, где, по предположению Рыкова, не была эвакуирована часть скота. Рыков оказался прав: перед приходом оккупантов по просьбе правления колхоза крестьяне распределили между собой свиней и овец и сохраняли их для партизан. Посланцев из леса приняли радушно. Для них тут же прирезали и освежевали здоровенного кабана, взвалили его на подводу, пожелали ребятам счастливого обратного пути. И все бы, возможно, обошлось благополучно, прислушайся Костенко к предупреждению жителей и прими меры предосторожности. Он же спокойно выслушал, что в Прыще назначен новый бургомистр — кулацкий сынок, недавно вернувшийся из заключения, и что в полицию он подобрал таких же, как сам, уголовников. В общем, поездка закончилась печально. Ребята напоролись на засаду полицаев. Костенко и Шарипов получили ранения, а Виктор Михайлов погиб в перестрелке.

Возвратившись на базу, Костенко честно доложил о случившемся. Партизаны поклялись отомстить за погибшего товарища.

— Первой нашей боевой операцией, — заявил Озернов, — будет разгром прыщанской полиции.

…Появление группы Озернова в лесной части Ершичского района ускорило процесс собирания сил и развертывания партизанских действий. Вылазка четверых партизан в деревню, закончившаяся так неудачно, послужила как бы сигналом для всех, кто жаждал борьбы с ненавистным врагом.

Обстоятельства сложились так, что в момент оккупации района ершичские коммунисты не сумели организоваться в отряд, хотя и были к этому подготовлены. Был определен состав отряда, каждому, кого включили в него, сказали, куда направляться в случае отхода наших войск.

Узнав, что гитлеровцы захватили ближайшую к Ершичам станцию Понетовка, а чуть позднее и Рославль, руководители района собрали нужных людей. Уходить в лес никто не спешил. Куда торопиться? Это можно сделать в самый последний момент. Раскинувшееся на правом берегу Ипути село Ершичи с трех сторон окаймлено лесом. На противоположном берегу реки поднималась стена леса, протянувшегося на десятки километров.

На исходе дня 8 августа по селу начала бить вражеская артиллерия. В райком примчался выставленный в деревне Танино наблюдатель и сообщил, что немцы находятся в двух километрах. Посоветовавшись с командиром части, оборонявшей село, секретарь райкома дал команду коммунистам двигаться за Ипуть, в Сукромлянский лес. Добраться до леса им не пришлось. Через три четыре километра лоб в лоб встретились с вражеской колонной. Люди шарахнулись с дороги в лес. Открытый оккупантами сильный огонь из пулеметов и автоматов шал их все дальше в лес…

А над лесом быстро сгущались сумерки. Ершичские коммунисты не собрались снова ни этой ночью, ни в последующие дни. Кое-кому удалось податься на восток или влиться в отходившие с боями части. Большинство же остались в родном районе, укрылись в глухих лесных деревушках у дальних родственников, знакомых, а иногда и у совсем незнакомых, но добрых и верных людей, начали осторожно нащупывать связи друг с другом.

Никогда не забудут бывшие партизаны лесника Деньгубовского лесничества Романа Семеновича Анодина. Давно перевалило Роману Семеновичу за пятьдесят, но был он крепок и неутомим. Окрестные леса знал как своя пять пальцев. В его доме на хуторе Лузганки, у самого леса, побывало много военнослужащих, местных коммунистов, и всем им Анодин помогал, чем мог. Не одну группу военных провел он к линии фронта.

Одним из первых встретил Роман Семенович коммуниста Михалева, посланного в первые дни войны руководить Прыщанским сельсоветом. Помогал ему продуктами, не раз давал приют. В одну из темных осенних ночей к леснику зашли бывший заведующий райзо Носовец (перед войной переведенный в Вязьму, а затем посланный сюда обкомом) и начальник районной милиции Бобков. Анодин накормил гостей, дал продуктов в дорогу, подсказал, где лучше обосноваться в лесу. А через несколько дней свел с ними Михалева.