Анастасия Постригай - Влюбиться в искусство: от Рембрандта до Энди Уорхола

В Санкт-Петербурге Шагал пытался поступить в Училище технического рисования барона Штиглица, но провалил экзамены и понял, что придется вернуться домой, где его ждут отец с селедкой и отсутствие перспектив. Он был уязвлен, ведь, несмотря на амбиции «ученика Рембрандта», его не оценили. Почувствовав разочарование, он отложил кисти и холсты и стал часто проводить время в одиночестве. Мама, которая очень любила своего мальчика и всегда в него верила, начала беспокоиться о его психическом состоянии. Действительно, он был уже на грани, иногда часами стоял на единственном в Витебске мосту и думал, что делать дальше. Именно там однажды он встретил девушку с прекрасными темными глазами, которую звали Белла Розенфельд. Она была дочкой известного в то время ювелира и обладала прекрасными манерами. Девушка тонкой натуры мечтала стать актрисой и даже пыталась воплотить задуманное, но в Санкт-Петербурге сильно потянула ногу и вынуждена была вернуться. Белла хотела танцевать, но не могла из-за травмы. На момент встречи она была примерно в таком же состоянии фрустрации, что и Шагал.

Две юные души сразу поняли, что созданы друг для друга. Белла была настоящей мечтой гения, готовой на жертву во имя мужчины. Она сразу показала возлюбленному, что готова идти за ним куда угодно, преумножая вдохновение. Так она поступала всю жизнь.

Что писал Марк о своей прекрасной возлюбленной? «Она молчит. Я тоже. Она смотрит — о, ее глаза, я тоже. Как будто мы давным-давно знакомы, и она знает обо мне все — мое детство, мою жизнь, и что теперь со мной будет. Как будто бы всегда наблюдала за мной, как будто где-то рядом, хотя я ее видел в первый раз. И я понял — то моя жена. На бледном лице сияют глаза — большие, выпуклые, черные. Это мои глаза, это моя душа».

Любовь давала Шагалу вдохновение. Жажда творить вернулась к нему. Он верил, что все возможно, поэтому снова поехал покорять Санкт-Петербург. Настойчивость принесла плоды: Марка заметили в столичных еврейских кругах, ему стали помогать, а потом он очаровал Льва Самойловича Бакста, который на тот момент являлся главным художником Дягилевских сезонов. Бакст оплачивал самородку жилье, обучение и вообще всячески пытался его поддержать, потому что чувствовал в нем большую силу.

Но только Шагал успокоился и начал творить и развиваться, как его покровитель Бакст сказал, что отправляется во Францию с Дягилевским балетом. То есть только все наладилось — и опять удар. Шагал спросил: «Можно я поеду с Вами?» Бакст поинтересовался: «Сможешь грунтовать холсты для декораций?» Шагал заверил, что сможет. По правде он не умел этого делать, но быстренько научился и поехал в Париж. Это был поворотный момент в его жизни и карьере.

Во Франции искусство Марка Шагала заиграло новыми красками. Там он попал в «Улей»: легендарное арт-общежитие, где жили Модильяни, Хаим Сутин, часто бывал в гостях Пикассо… В этом культовом месте рождалось искусство XX века.

Есть парижская работа Шагала «Автопортрет с семью пальцами». Это иллюстрация еврейской пословицы про семь пальцев у того, кто быстро работает (а Марк Захарович творил с завидной скоростью). На картине он одет, как франт, в смокинг и бабочку. Несмотря на тяжелейшее существование, он всегда оставался модником. Многим эта работа кажется странной фантазией, но сам Шагал говорил, что он не фантазер, а реалист. Просто его ви́дение мира очень отличалось от среднестатистического.

Работа «Я и деревня»(1911), к примеру, очень правдоподобна — в понимании Шагала. На заднем плане идут крестьянин с женой, которая так ругается, что перевернулась вверх тормашками от негодования. В это время корова намекает хозяину о своих желаниях: в ее голове изображена композиция, где ее доят.

В известной работе «Уличный скрипач»Шагал рассказывает историю о своем дяде, который любил играть на скрипке, хотя делал это очень плохо, будто пилил смычком мозги. С таким звучанием его отовсюду прогоняли, и музыкант вынужден был играть на крыше. Поэтому Шагал и говорил, что он реалист: сцена ведь взята из жизни!

Но вернемся к Белле. На самом деле девушку звали Берта. Полюбив ее, Шагал дал девушке новое имя. Сам он изначально был Мовшей, но в Париже к евреям отношение было не очень душевное, поэтому художник выбрал себе имя без эффекта красной тряпки для антисемитов.

Когда он уехал во Францию, Белла ждала в Витебске три года. В 1914 году он вернулся сделать предложение, и вскоре они поженились. Этому посвящена картина «Свадьба»(1918): Белла с Марком обнимаются, а ангел пухленькими ручками закрепляет брак, заключая пару в объятия.

Этот союз, наверное, самый прекрасный за всю историю искусства. Если посмотреть на отношения любого другого художника с женой или возлюбленной, там все время проскочит какая-нибудь интрижка или другой факт, омрачающий картину. Пикассо был тираном и изводил своих муз. Матисс и Лидия Делекторская — особая история платонических отношений юной девушки с 60-летним мужчиной…

Во взаимоотношениях Марка и Беллы не было неровностей. Они эталонные. Хотя, один момент многих смущает: Шагал был жутким подкаблучником и ни одну работу не мог завершить без одобрения жены. Все ключевые решения в жизни тоже были за ней, но это всех устраивало. Белла была очень практичной женщиной, и это хорошо: когда муж постоянно летает в небесах, кто-то должен следить за бытом, чтобы вся семья не улетела туда же.

В картине 1915 года «День рождения»хотелось бы обратить внимание на перспективу. В ней все как будто вывернуто наизнанку, нет глубины пространства. Это не потому, что Шагал не умел писать. Он вдохновлялся русской иконописью, несмотря на иудейскую веру. Шагал, как и Матисс, смотрел на иконы не как на религиозные объекты, а как на образец художественной техники. Почему в иконах обычно обратная перспектива? На них изображен не реальный мир, а духовный. В «Дне рождения» Шагал тоже изобразил не нашу землю, а свои фантазии. Обратная перспектива подчеркивает необычность его мира.

Еще одна очень известная его картина «Над городом»находится в Третьяковской галерее. Мало кто замечает, но в левом нижнем углу полотна изображен человек, у которого скрутило живот. Белла с Марком парят над землей, а внизу некто пристроился по нужде у витебского забора… В этом и есть весь Шагал. Он летал и фантазировал, но в то же время был человеком, который понимал: жизнь прекрасна во всех ее проявлениях. Так что такой неожиданный персонаж — будто напоминание этой истины, возвращение к реальности. Мечтать не значит забываться.

Родной Витебск Шагал писал подробно и реалистично даже после эмиграции. Кстати, особенностью этого города в то время были невероятно длинные заборы, которые часто встречаются на картинах Шагала.