Михаил Шервуд - Женечка, Женька и Евгеша

Но как? Ведь он выполняет уставные требования по проверке готовности солдата к «охране и обороне вверенного ему поста», а мы в данном случае охраняли склад боеприпасов дивизии. Тысячи тонн боеприпасов. Да и какая разница, на каком посту стоишь и в каком карауле. Он же за сутки все караулы обойдёт, гадина.

Теоретически, выход был. Надо было успеть начать стрелять прежде, чем он даст команду «отставить!». Тогда караул выскакивает по команде «Караул в ружьё!», дежурная рота на брониках летит к караулу, поднимают с койки генерала, а потом оказывается, что всё это туфта и развлекуха подполковника Суворова от скуки. И генерал снимает с него скальп. Всё так. Только автомат за спиной, на предохранителе. Надо успеть, пока падаешь в эту лужу, чтобы начать стрельбу в падении, что ли. И делать это гарантированно, каждый раз. И так, и этак – не получалось. Так и плюхаться рожей в грязную лужу, чтобы эта тварь радовалась?! Падла!

А тут были у пехоты боевые стрельбы в составе роты, а мы стреляли после разведроты. И увидели, как ему стреляет спец. Командир разведроты шёл, держа автомат в положении «на ремень», и как только начали подниматься мишени, он упал как-то странно, выгнувшись вперёд, как бы перекатившись колесом, и едва коснувшись локтями земли, дал очередь и мишень упала. И встал как-то весь сразу, непонятно как. Сплошной восторг! Вот подарок Суворову, вот он где! Я объяснил идею парням, меня с радостью поддержали. И найдя время, побежал к пехоте, в разведроту. Конечно, я не сказал ему, зачем мне это. Капитан посмеялся, но объяснил, подробно, что и как. И даже приходил к нам несколько раз, посмотреть. Сколько же мы шишек набили на локтях и коленках, вспомнить страшно. Тренировался весь наш взвод. Каждый день.

Прошло больше пятидесяти лет, а я до сих пор горжусь своей идеей и счастлив, что именно меня подполковник Суворов положил рожей в лужу, по которой он предварительно прошёлся пару раз, чтобы было погрязней. Ух, как он взъярился, когда я закатил очередь в указанном им направлении! Потому что был уверен, что у меня был патрон в патроннике и автомат снят с предохранителя, иначе, по его мнению, я не успел бы так быстро! Хоть бы автомат проверил, идиот, как положено, прежде чем давать такую вводную.

На следующий день начался разбор и я заявил, что всё было не так. Дали автомат, я показал раз, другой, третий, десятый, пятидесятый. И вхолостую, и с патронами. И просто так. И по мишени. Просто удивительно, ведь есть же офицер, до которого мне, как до неба. И рота, которую он обучает. В голову никому не пришло.

Конечно, генерал снял с Суворова скальп, потому что я закатил очередь на весь магазин по стене склада боеприпасов, со стороны которого было «нападение». Тревога в дивизии была что надо! Мне объявили отпуск за успехи в овладении личным оружием. Но пошло всё не так. Командир разведроты со смехом рассказал офицерам о наших тренировках, Суворов взбесился. Батя наш посоветовал ему «воздержаться от дурных проступков», потому что «советский солдат самый находчивый в мире». Скорей всего, именно это подействовало, он же знал, что тренировался не я один. Ротный в отпуск меня не пустил, потому что офицеров надо уважать, а не тренироваться ради мести старшему офицеру. «А кто ты такой, подумаешь, пара лычек, а он подполковник». Хм. А кто-то там уже второй год талдычит о чести советского солдата, о высоком звании советского военнослужащего. Ротный сказал, что я так нихрена и не понимаю. Ну и фиг с ним, нет и нет.

А зато какая рожа бывала у подполковника Суворова, когда мы проходили мимо друг друга, случалось.

Как раз в этом году впервые стали призывать на службу женщин. Событие! Их поселили в отдельно стоящем здании, у которого поставили на посту первогодка. А они, известное дело, чуть что, первым делом стреляют. И дали мне отделение для прохождения с ними курса молодого бойца. Посмотрел на них и пришёл в ужас. Причёски должны быть одинаковыми или нет? Какая длина волос допустима? Потому что головной убор должен быть одет на всех единообразно. Или, как говорит старшина, единогласно. Как они будут на строевой в таких узких юбках поднимать ногу на уставную высоту?

Конечно, я согласен с Женькой, я засолдафонился, можно сказать. Но вот ротный не смог ответить:

согласно Строевому Уставу по команде «Равняйсь!» надо видеть грудь четвёртого человека. Так грудную клетку или бюст? Помялся - помялся: «Ты, это, значит, понимаешь, не первый год в армии, ну и конечно...» Поводил в воздухе рукой и ушёл. А Женька сказал, что все ждут концерта «Строевая подготовка с девками» и ты, соответственно, готовься. А скажи, говорит, как их именовать: «личный состав» или «женский состав»? И этот туда же, значит! Ещё проблема: можно ли в строю пудриться и красить губы? И ещё: мы чистим оружие, раздевшись до пояса, чтоб не заляпать маслом обмундирование. А как с ними? Батя сказал: ты не дёргайся, они радистки - телефонистки, машинистки секретной части, бухгалтеры службы тыла, санитарки лазарета, прочее такое. Ну, почистишь ты им автомат пару раз. Отстреляются перед присягой – и забудут. Они забудут, а мне строевуху с ними не забудут никогда. Говорю: «Товарищ подполковник, а за какие заслуги нас наградили этими девками? Вроде бы за нами ничего особо героического не числится. Или есть что-то, чего мы не знаем? Если это не служебная тайна, а?» - «Я бы сказал так: приказали – выполняйте, товарищ сержант! Вы первый день в армии? Но скажу, в чем дело, потому что, считаю, тебе надо знать. Старший сержант Комиссаров… известен тебе такой?» Я кивнул. «Так вот, старший сержант Комиссаров замечен целующимся с одной из военнослужащих в кустах, что вокруг плаца. Известно место?» Я кивнул. «Так вот, Командир приказал передать этих военнослужащих нам. И поручили тебе.» Интересно как! «Товарищ подполковник, а я, что, импотент?» - «Нет, надеюсь, - усмехнулся Батя, - только тебе служить ещё долго, ты не захочешь портить себе жизнь. А у старшего сержанта Комиссарова уже сразу же после Приказа демобилизация.» - «Товарищ подполковник, а пусть кто-то другой не захочет, а?» - «Ты первый день в армии? Нет? Выполняйте, товарищ сержант!» Вот и весь разговор.

Построил их на плацу. Видик! Поясные ремни болтаются, гимнастёрки под ремнями не заправлены, сапоги не начищены, зато намазаны губы и напудрены носы. Пилотки как попало. Полюбоваться на строевую припёрлись все, кто мог. Как же, посреди армейской сухой и навсегда застандартизированной жизни – и вдруг такой бесплатный цирк. Дежурный по части, Батя, ротный, командиры других рот, дежурные по ротам, дежурный по КПП, ещё какие-то зрители. Обратился к командиру роты: «Товарищ капитан, разрешите спросить!» Он кивнул. «Товарищ капитан, почём билеты на концерт продавали? Неужели бесплатно?» Вызверился на меня, но подошёл к Бате. Сказать ничего не успел. Из форточки высунулось лицо КП: «Все по своим местам!» И – кто куда, как ветром сдуло.