Тимоти Листер - Двойной агент Сторм в Аль-Каиде и ЦРУ

Измученный, но довольный выполнением первого настоящего заграничного задания, я вылетел из Амстердама в Йемен. Американцы и датчане хотели, чтобы я вернулся в Сану поработать с йеменскими и сомалийскими радикалами, и англичане, явно предпочитавшие, чтобы я продолжил противодействие террористическим заговорам в Великобритании, согласились. Кроме того, мне нужно было воссоединиться с Фадией, мы не виделись уже несколько месяцев. Она понятия не имела, что за последние дни я побывал на трех континентах, работал с тремя спецслужбами. Она думала, что я живу в Бирмингеме.

Показывая посадочный талон в амстердамском аэропорту, я вдруг сообразил: прошел ровно год с того дня, как я бродил по армейскому магазину в поисках имущества для «Союза исламских судов» в Сомали. И мне удалось, наконец, передать оборудование восставшей из пепла группировке, но теперь обстоятельства изменились. При одной мысли о том, что могло бы случиться, я вздрогнул.

Зал прилета в аэропорту Саны как обычно представлял смесь шумных бестолковых очередей и суровых офицеров паспортной службы. Картина отлично знакомая, но теперь я смотрел на нее с противоположной стороны. Впервые я прошел через это здание наивным новообращенным. Теперь моя работа заключалась в том, чтобы найти, проследить и сообщить о людях, чьи убеждения я не так давно разделял.

Фадия была куда веселей, чем в период утраты мною веры в Дании, она наслаждалась пребыванием в кругу семьи и показалась мне гораздо увереннее в себе и взрослее. Она арендовала и обставила мебелью дом на 40-й улице, в уютном районе города, и ее родные были довольны тем, что она ни в чем не нуждалась, хотя ни они, ни она сама, разумеется, не подозревали, что источником львиной доли нашего дохода является датская разведка.

Через несколько дней после моего возвращения из тюрьмы вышел Анвар аль-Авлаки, отсидев почти 18 месяцев. Обвинения ему так и не предъявили. И примерно неделю спустя я пришел к нему в гости, в ту же квартиру, где он развлекал нашу компанию почти два года назад. Он был бледен и худ.

— Первые 9 месяцев меня держали в одиночной камере, — сказал он мне. — Видел я только охранника, а камера была длиной 3 метра. Под землей. Временами я думал, что изоляция и клаустрофобия сведут меня с ума… Писать я не мог — не было бумаги. Физических упражнений я не делал.

Авлаки был резок и зол, но в то же время был благодарен судьбе.

— Я выжил благодаря воле Аллаха, а страдания углубили мою веру. И хотя книги получить было очень сложно, мне удалось перечитать Кутба.

Египетского религиозного ученого Сайида Кутба многие считают родоначальником идеи глобального джихада «Аль-Каиды». Одним из его преданных учеников был Айман аз-Завахири, второй человек после Усамы бен Ладена.

«Благодаря гладкому стилю Сайида я читал по 100, 150 страниц в день, — писал впоследствии Авлаки о времени, проведенном в тюрьме. — Автор так сильно меня увлек, что мне казалось, будто Сайид сидит в моей камере и говорит со мной напрямую» [109] «Благодарягладкомустилю… напрямую»: Moazzem Begg, interview with Imam Anwar al-Alwaki, Cageprisoners.com, 31 December 2007. .

Я знал, что моих кураторов интересовала информация об умонастроении Авлаки. Тюрьма его ожесточила. Я видел это по глазам. Раньше они были веселыми, теперь во взгляде появилась сталь. И отблеск паранойи. Ему повсюду мерещились шпионы.

Он рассказал, что к нему приходили агенты ФБР, расспрашивали о встречах с двумя угонщиками 11 сентября. Он рассказал, что отказался говорить с ними по-английски, настаивая на переводчике. Сказал, что толкнул офицера ЦРУ на стул в знак протеста против того, что его допрашивают американцы. Сказал, что утешало только, что в отличие от других заключенных его не пытали. Охранники хорошо знали, что его отец знаком с президентом Салехом.

Он набрасывался и на упрятавшее его за решетку правительство, и на американцев. Сказал мне, что джихад нужен для свержения президента Салеха, который, как он выразился, только прикрывается исламом, а сам — марионетка американцев.

— Моджахеды учредят Исламское государство в Абье, как предсказано в хадисе, — сказал он мне. — Хадис говорит: «Из Адена-Абьи выйдет армия в двенадцать тысяч. Они принесут победу Аллаху и Его посланнику, они лучшие между мной и ними».

Авлаки верил, что Бог поручил ему нести знамя джихада и начать с Южного Йемена.

Когда Анвар вышел из тюрьмы, «Аль-Каида» возродилась в неподвластных правительству племенных районах к востоку и югу от Саны.

Воссозданную группировку — АКАП — возглавил Вухайши, протеже бен Ладена, в 2006 году совершивший побег из тюрьмы. Недавно шахиды в начиненных взрывчаткой автомобилях атаковали два объекта нефтепромысла в провинциях Мариб и Хадрамаут. Затем последовали нападения на йеменские силы безопасности и граждан западных стран. Для Вухайши это была первая глава в быстром восхождении к руководству «Аль-Каиды» [110] Вухайши… к руководству «Аль-Каиды»: «False Foundation? AQAP, Tribes and Ungoverned Spaces in Yemen», Combating Terrorism Center at West Point, October 2011. .

Группировка устроила сеть конспиративных квартир, в том числе в столице, Сане. Но главным ее пристанищем служили горы и труднопроходимая местность южных и восточных провинций страны — Мариба, Абьи и Шабвы, где велико влияние семьи Авлаки. Эти районы оставались под контролем местных племен, презиравших центральное правительство в Сане. Стремясь сохранить независимость, отдельные племенные группы предоставляли убежище и поддержку бойцам «Аль-Каиды».

Так накалена была обстановка в момент появления Авлаки, пусть даже еще неактивной фигуры в «Аль-Каиде».

В конце января 2008 года Авлаки и несколько друзей из кружка (неарестованных или недепортированных) пришли к нам в гости в дом на 40-й улице [111] Среди гостей были молодой чернокожий южноафриканец и 19-летний сомалиец Исса Хусейн Барре. Тот вскоре воспользовался моим знакомством с Варсаме и отправился на войну в Сомали. Обычно осторожные MИ5 даже одобрили перевод денег ему на свадьбу, чтобы я мог подкормить мой контакт для получения информации. К сожалению, он пал, сражаясь за «Харакат аш-Шабаб» – молодой муж, жертва ожесточенного джихада. . Сана была плавильным котлом для джихадистов. Моя жена приготовила множество блюд, в том числе курицу, рис и кастрюлю сельты — традиционного йеменского кушанья из говяжьего фарша, яиц, бамии и пажитника. Когда собралась компания, еду сервировали на большом листе пластика прямо на полу.

Когда все поели, я зажег бахур, наполнивший комнату травяным ароматом. Мы откинулись на подушки, лежавшие вдоль стен, и заговорили о джихаде, в том числе об успехах Аль-Каиды на юге Йемена и о том, как лучше всего свергнуть режим Салеха. Это был настоящий заговор.