Вадим Осипов - Мореходка

Вечером вышел на палубу. Был отлив. Вода опустилась на 3 метра. Гавань сильно обмелела. Днём мы спускали на причал парадный трап, и тот едва доставал до земли. А сейчас наш борт ниже уровня причала. В акватории порта некоторые небольшие суда оказались прямо на песке. Осохли полностью! Да, приливы и отливы здесь – будь здоров!

Разница во времени составляет два часа. Поэтому по судовому времени у нас уже полночь, а по местному – десять часов вечера. Через полчаса по телевизору будут показывать какой-то боевик с ковбоями, индейцами и самураями. Похоже, там также снимался Ален Делон! Интересное должно быть кино. Называется «Красное солнце». Это мы в анонсе телепередачи увидели. Ну что же, посмотрим фильм на языке оригинала!

CXI.

Ох, как же тяжело было сегодня подниматься! Вчера смотрели кино до половины третьего ночи. Это был боевик, здесь его называют «вестерн», с участием Чарлза Бронсона, Алена Делона и Тосиро Мифуне. Фильм 1971 года выпуска. Здесь его по телевизору показывают, а у нас в Союзе он ещё не шёл. Это, как «Золото Маккены»: снимали в 1969, а когда весь мир его тысячу раз посмотрел, включая телепоказы, этот фильм и мы закупили по дешёвке. Ну что же, хотя бы так, с опозданием, посмотрели. А «Красное солнце» мы вчера видели. В кино его уже смотреть не будем. Там, конечно, артисты хорошие, играют прекрасно! Но смысл фильма не соответствовал нашим морально-политическим принципам строителей коммунизма и служил нам иллюстрацией тлетворного влияния Запада и загнивания чуждого нам, капиталистического мира наживы и угнетения трудящихся масс! Мы досмотрели его до конца, под синхронный перевод с английского нашим старшим помощником. Поскольку слов было гораздо меньше, чем звуков выстрелов и погонь, то в целом весь сюжет был нам понятен. Когда единственный выживший главный герой фильма уезжал на своём коне в закатное солнце с надписью «The End», мы выключили телевизор и пошли спать.

После завтрака, зевая и периодически впадая в дремотное состояние, мы с начальником радиостанции какое-то время занимались судовой антенной. А потом пришёл второй помощник и предложил мне сходить в город в составе его группы. Я моментально взбодрился, и с разрешения зевающего начальника был отпущен в увольнение. Третьим в нашей троице был судовой кок. И вот мы идём по земле «старой доброй Англии». Это уже третье иностранное государство, которое я посетил за две недели нашего плавания! Интересно будет найти различия между Голландией, Францией и Англией! Если идти по дороге, то расстояние от порта до города километра три. И, хотя «для бешеной собаки семь вёрст не крюк, а для советского моряка двадцать километров не расстояние», мы решили пойти коротким путём. Второй помощник нашёл какую-то заросшую тропку, вьющуюся между кустов, и уже через пятнадцать минут мы были у моста «Рочестер бридж». Интересная деталь: город Рочестер находится на левом берегу реки Медуэй, и начинается он сразу за мостом; а на правом берегу, с другой стороны моста, тоже есть городок, и называется он Рич. Мы побывали в обоих городках. Заходили в магазины. Цены здесь были в фунтах и такие же недосягаемые для меня, как и в предыдущих странах. Поэтому я был на экскурсии. А второй помощник и кок могли позволить себе небольшой «шоппинг». Они купили в музыкальном магазине несколько пластинок и плакаты рок-групп. Я же наслаждался видами и щёлкал фотоаппаратом. Погода была хорошая, и мы гуляли до двух часов дня. Второй помощник не раз бывал в этих краях и рассказал, что в этом городе жил и создавал свои произведения великий английский писатель Чарлз Диккенс. Рочестер отличается от Кале. На берегу реки стоит старинный Рочестерский замок, уходящий своей историей в средние века. Дома здесь выглядят по-иному, чем во Франции. Всё как-то теснее, тяжеловеснее что ли. Но тоже красиво! Здесь я впервые увидел двухэтажные красные автобусы «Routmaster». Улицы здесь совсем неширокие, но машин на них много. Движение левостороннее, поэтому все машины с правым рулём. Непривычно для нас.

Когда мы вернулись на судно, разгрузка уже почти закончилась. Мы с начальником натянули главную антенну. Потом настроили телевизионную антенну, чтобы вечером смотреть телевизор без проблем. После ужина по телевизору показывали кинокомедию, а потом был рок-концерт. Смотрели телек до одиннадцати часов местного времени. Стали совсем как англичане: днём – работа, вечером – телевизор. В час ночи будет лоцман. Нам предстоит отправиться в Бельгию, в славный город Антверпен! Это столица маклаков, или, как их ещё называют, шипчандлеров (судовых поставщиков). Там цены на интересующие нас товары гораздо ниже, чем в остальных иностранных портах. Наконец-то будет возможность «отовариться»! Идти нам туда сутки. В Антверпене нас загрузят железом, и мы отправимся в Выборг. И это здорово, так как от Выборга до Ленинграда ехать всего два часа на электричке! И мы с Иринкой наконец-то увидимся! С такими приятными мыслями я засыпал, расставаясь со «старой доброй Англией».

CXII.

Сегодня в Антверпен мы так и не попали. Стоим на рейде небольшого голландского городка Флиссинген, в устье реки Шельды. Мы пришли сюда утром. Море было в дымке, но погода – тёплая. После завтрака я пошёл на радиостанцию и написал радиограмму Иринке. Эх, взглянуть бы мне на неё, хоть одним глазком! Ведь очень трудно все чувства вместить в несколько скупых слов радиограммы. Нас разделяют 1900 километров. Радиосигнал преодолеет это расстояние почти мгновенно, но мои мысли о любимой опережают даже его. Поэтому я «всегда на связи» с моим любимым человеком!

Начальник радиостанции решил приучать меня к самостоятельной работе. Сегодня я набивал на телетайпе радиограммы (включая и мою). Всё, что я печатаю, набивается на телетайпную ленту, которая выползает из кожуха буквопечатающего аппарата и свивается змейкой на полу. При сеансе радиосвязи эта лента будет заправлена в передающее устройство аппарата, и радиограммы уйдут в эфир, чтобы быть принятыми на таком же аппарате в приёмном радиоцентре пароходства. Это очень экономит время, когда нужно передать большой объём корреспонденции. Перед отправкой радиограмм нужно дать настройку, чтобы аппарат принимающей стороны правильно воспроизводил передаваемую информацию. Для этого отправителем сначала передаётся комбинация «РЫ», которая должна без ошибок воспроизвестись на аппарате принимающей стороны. Поэтому сначала радиооператоры начинают сеанс связи с помощью общения азбукой Морзе, потом переходят на частоты передачи с использованием буквопечатающей аппаратуры. Комбинация «РЫ» набивается на телетайпную ленту, которая склеивается в кольцо, и гоняется «по кругу» до момента, пока принимающая сторона не даст сигнал «ГА», что означает «начинайте передачу корреспонденции». И вот тогда судовой радиооператор заряжает в аппарат БПЧ (буквопечатающий аппарат) вместо ленты «РЫ» ленту с набитыми радиограммами. И телетайп стремительно пропускает её через себя, отправляя в эфир передаваемую корреспонденцию. Вот такая автоматизация труда радиооператора. Красота! Примечательно, что для проверки буквопечатающих аппаратов, с использованием шрифта на русском языке существует «волшебная» фраза, которая позволяет проверить работоспособность аппарата. Оператор набирает на клавиатуре: