Игорь Ефимов - Эрнест Хемингуэй

БАС: Не могло ли это ранение быть преднамеренным? Ван Гог, например, что-то явно хотел доказать Гогену, когда послал ему свое отрезанное ухо. Не следует забывать, что в молодости жену Дос Пассоса звали Кейт Смит и она была в романтических отношениях с Эрнестом, когда он начал ухаживать за своей первой женой. Может быть, накануне инцидента, в разговоре, Кейт или ее муж поставили под сомнение мужество Эрнеста и он хотел продемонстрировать им свою стойкость?

ТЕНОР: Перечень травм и ранений, полученных Хемингуэем в течение жизни, просто удручает. Причем больше в мирное время, чем во время тех войн, в которых он участвовал. В парижской квартире ухитрился ночью обрушить себе на голову оконную раму, вделанную в потолок, в результате — двухдюймовая рана и последующий шрам над левой бровью. На ночной дороге в Вайоминге слетел в канаву, сломал руку, двое пассажиров вылетели из автомобиля, но уцелели. Глубокие порезы ножом или гарпуном во время рыбалки с последующим воспалением — без счета. В июне 1945 года он повезет свою четвертую жену Мэри в гаванский аэропорт, не удержит “линкольн” на скользкой дороге, и опять — канава, удар о дерево, оба покрыты кровью, у Эрнеста сломано пять ребер и опасное кровоизлияние в колене. Описание самолетных и автомобильных аварий, в которые он попадал не по своей вине, могло бы составить отдельный том в его биографии.

БАС: Получать удовлетворение от причиняемой себе боли — мало изученный синдром. В массовом виде мы сталкиваемся с ним в процессиях религиозных флагеллантов, в индивидуальном — на примере так называемых “саморезов”, которые спокойно и с упоением наносят себе порезы бритвой, аккуратно убирают кровь заготовленной ватой и режут дальше. Вспоминаю, что один психиатр в 1930-е годы провел психоанализ типичного героя Хемингуэя. Это человек, который смотрит на женщину с презрением и постоянно должен доказывать себе, что не боится ее. Для этого ему необходимо все время самоутверждаться. И тут просто смело встречать опасности — недостаточно. Нужно искать их, идти на риск, спешить навстречу смертельной угрозе — только так проявляется настоящее мужество.

ТЕНОР: И надо же, чтобы судьба устроила Хемингуэю встречу с женщиной, которая — по его собственному признанию — не уступала ему в смелости. К моменту их знакомства в Ки-Уэсте в начале 1937 года Марта Геллхорн была известной журналисткой, только что опубликовавшей нашумевшую книгу “Беда, увиденная мною”. Ее талант восхваляли Герберт Уэллс и Грэм Грин, газеты были полны восторженными рецензиями, Элеонор Рузвельт многократно упоминала ее в своей колонке “Мой день”. Темой книги были жизненные тяготы простого американца, пытающегося выжить под гнетом Великой депрессии. Марта имела возможность встречаться с сотнями людей, будучи инспектором в том же “Бюро оказания срочной помощи”, в котором работала подруга Элеонор Рузвельт Лорена Хикок. Один из критиков писал о книге: “Эта проза жжет. В воссоздании подлинной американской речи Марта Геллхорн не уступает Хемингуэю. Да и умению экономить слова он вряд ли может научить ее”.

БАС: Я не верю, что их встреча произошла случайно. Со студенческих лет Марта восхищалась книгами Хемингуэя. Пусть ее биографы рассказывают кому-нибудь другому, будто она вот так просто увезла мать и брата на отдых во Флориду; дескать, им не понравилось в Майами, они сели в автобус, поехали дальше на юг неизвестно куда, доехали до крошечного Ки-Уэста, пришли в бар “Неряха Джо”, а там как раз сидит в грязной рубахе и шортах — кто? Надо же такое совпадение — любимый писатель! И они знакомятся, и вот он уже катает ее по островку, приводит домой, знакомит с женой. Как удачно!

ТЕНОР: Поначалу Полина не почувствовала опасности. К тому времени она уже пять лет с тревогой и терпением следила за романом мужа с Джейн Мейсон. Каждая его поездка на Кубу наполняла сердце тоской. Кроме того, она должна была чувствовать себя без вины виноватой, потому что после двух кесаревых сечений врачи объявили, что новая беременность может окончиться для нее смертельным исходом. При таких обстоятельствах может ли католичка, не применяющая противозачаточные средства, много требовать от мужа, оставленного во власти дракона сладострастия?

БАС: Но похоже, что к тому моменту Эрнест начинал уставать от неустойчивого характера и нервных срывов красавицы Джейн. Она не раз покушалась на самоубийство, боялась сойти с ума. Оказывается, рассказ “Какими вы не будете” был написан в утешение ей. Хемингуэй описал там контуженного солдата, у которого случаются припадки полного затмения, дикого страха, утраты ориентации. Более правильный перевод на русский был бы “Какою ты не будешь”.

ТЕНОР: Кроме того, Джейн была замужем, а Марта — свободна. Полину должно было бы насторожить то, что на следующий день после отъезда гостьи ее муж тоже вдруг сорвался и объявил, что срочно едет в Нью-Йорк. Но вряд ли она могла узнать в те дни, что он догнал Марту в Джексонвилле и вскоре они уже мчались на север вместе, глядя на пролетающие пейзажи из окна вагона-ресторана.

БАС: Марта рассказывала ему о гражданской войне в Испании. О героических защитниках Мадрида, о детях, гибнущих под бомбами и снарядами, об оружии, получаемом фалангистами от Гитлера и Муссолини, о бойцах интернациональных бригад. Новая женщина, новая война — можно ли было устоять перед таким соблазном? И в апреле 1937 года они оба уже в осажденной столице Испании. Ужинают в подвале отеля для журналистов водянистой пшенной кашей и сильно припахивающей рыбешкой. Лифт не работает, горячая вода — редкость, свежий апельсин — праздник. В таких условиях сохранить в тайне интимные отношения нелегко. Ночью сняряд угодил в отопительный бак, обитатели отеля начали выскакивать из номеров — тут и обнаружилось, кто с кем спит в перерывах между поездками на фронт.

ТЕНОР: Любовь под бомбами была описана Хемингуэем в пьесе “Пятая колонна”. Марта и Эрнест часто выезжали на передовую и потом посылали отчеты о боях в американские газеты. Летом они вернулись в Америку и привезли документальный фильм о войне, который произвел сильное впечатление на обитателей Белого дома и на делегатов литературного конгресса в Нью-Йорке. Впоследствии Марта вспоминала, что в Испании Эрнест покорил ее своим мужеством и бескорыстной преданностью делу республики. Он учил ее искусству выживания во время обстрелов и прочим премудростям военного дела. Она всегда могла опереться на него в опасных ситуациях и в сложных переплетениях политической борьбы между различными группами лоялистов. Но, главное, во влюбленном Хемингуэе просыпался юношеский жар, он делался неотразим, он покорял женщину яркостью и искренностью своего чувства.