Игорь Ефимов - Бермудский треугольник любви

ТЕНОР: Когда у дочери собирались друзья, Рот жаловался, что производимый ими шум мешает ему сосредоточиться. "Почему же ты не поднялся к ним и не попросил вести себя потише?", — спросила Клэр. "Потому что это твоя работа", — ответил Филип. Напряжение нарастало, и в какой-то момент он вручил Клэр письмо-ультиматум, содержавшее следующие условия: да, ему бы очень хотелось сохранить нынешний союз; но ни при каких обстоятельствах он не согласен жить в одном доме с Анной; если она откажется переехать, он возвращается в Америку; в этом случае их совместная жизнь будет ограничена шестью месяцами в Коннектикуте.

БАС: Впоследствии Клэр сожалела, что уступила нажиму и сняла для дочери отдельную квартиру. Но она к тому времени не имела сил противиться воле своего избранника, чья гневливость выплёскивалась на неё потоками больно жалящих сарказмов. Он обвинял её в том, что она впала в ненормальную невротическую зависимость от капризов дочери-подростка. Для неё же утратить на пятом десятке лет такого яркого и эмоционально богатого спутника жизни было бы мучительно. А последовать за ним в Америку она не могла, потому что как раз в это время в Лондоне начались съёмки телефильма "Возвращение в Брайдсхед", где ей была предложена очень заметная роль лэди Марчмэйн.

ТЕНОР: Мы снова, как и в истории Ричарда Бартона и Элизабет Тэйлор, должны вспомнить пьесу "Двое на качелях". Сближения и охлаждения, ссоры и возвраты нежности перемежаются, создавая непредсказуемый сюжет посильный только гениальнейшему драматургу по имени Судьба. Жизнь обоих осложнялась тем, что за порогом пятидесятилетия Филипа Рота поджидала хищная стая болезней: закупорка сосудов, боли в спине, ипохондрия. В 1987 году воспаление в колене так усилилось, что он решился на операцию. Она не помогла, боль сделалась невыносимой. Против начинающегося нервного расстройства психиатр прописал ему хальцион, и это лекарство довело больного до настоящей клинической депрессии.

БАС: Запертые вдвоём в загородном доме, Филип и Клэр не знали, к кому обратиться за помощью. У него начались галлюцинации, он прижимался к подруге и плакал, как ребёнок, звал умершую мать. Не будучи в силах помочь ему, Клэр тоже чувствовала себя на грани безумия.

ТЕНОР: В этот раз спасение пришло в облике знакомого литератора, Бернарда Авишая, который за год до этого тоже был доведён до нервного расстройства хальционом. Он приехал к ним и объяснил, что понадобятся семьдесят два часа, чтобы вырваться из зависимости от этого наркотика., и что борьба будет мучительной. Он оставался с Филипом каждую ночь, и наутро они появлялись обессиленные и измождённые. Вся эта эпопея впоследствии была воссоздана Ротом в романе под названием "Операция Шейлок" (1993).

БАС: Когда к Роту вернулась способность работать, он начал новый роман, построенный в виде диалогов между писателем и его женой, с которой он живёт в Лондоне, а также между писателем и его возлюбленными, с которыми он встречается втайне от жены. В конце жена находит записные книжки мужа (точно так, как жена Гумберта Гумберта в "Лолите" находит его дневник) и обрушивает на него горькие упрёки. Он же, ничуть не смущаясь, обвиняет её в интеллектуальной ограниченности, в неспособности отличать литературные фантазии от реальной жизни. С искусством умелого адвоката он размывает грани между правдой и вымыслом, переходит от обороны к нападению, объявляет упрёки попыткой наложить цензуру на его воображение. Роман вышел в свет в 1990 году под многозначительным названием "Обман".

ТЕНОР: В своих воспоминаниях Клэр Блум описывает, каким шоком было для неё чтение рукописи. Мало того, что точно воссоздавалось внутреннее убранство их лондонского дома, что эротические игры писателя с навещающими его красавицами описаны были до деталей (почему-то герой предпочитал заниматься этим на полу), что немолодая неинтересная жена только и способна была лить слёзы по поводу измен мужа и упрекать его. Она ещё являлась актрисой по профессии и носила имя Клэр. Этого реальная Клэр не могла стерпеть. Она заявила, что имя должно быть изменено, иначе она дойдёт до суда, чтобы остановить публикацию романа. Филип, видимо, почувствовал, что любовь к провокациям завела его слишком далеко, и уступил.

БАС: Весной 1989 года закупорка сосудов у Рота ухудшилась настолько, что понадобилась срочная операция на открытом сердце. Из Чикаго был вызван брат Сэнди, но восьмидесятилетнему отцу Филипа сказали, что сын просто уезжает на несколько недель в Европу. Операция прошла успешно, врачи обещали полное выздоровление. Радость и облегчение Клэр были беспредельны. По сравнению со страхом, пережитым ею у дверей операционной, все прежние обиды на возлюбленного потускнели. И она призналась ему, что ей хотелось бы, чтобы они, после пятнадцати лет совместной жизни, наконец, поженились.

ТЕНОР: Филип сказал, что такой серьёзный шаг требует серьёзного обдумывания, что ему понадобится месяц на размышления. Клэр уехала в Англию, не зная, что её ждёт впереди. Наконец, пришла телеграмма: "Дорогая актриса, я люблю вас. Согласитесь ли вы выйти за меня замуж? Поклонник". Клэр была так счастлива, что тут же, невзирая на то, что в Коннектикуте была глубокая ночь, позвонила, чтобы прокричать радостное "Да! да! да!". Ничто не должно было омрачать её ликования. Даже когда в Америке ей дали на подпись брачное соглашение, подготовленное адвокатом Филипа по его инструкциям, она подписала его, не пытаясь вдуматься в последствия, таившиеся в различных пунктах коварного документа.

БАС: И очень пожалела об этом потом. Хотя соглашение давало ей права на их ньюйоркскую квартиру и на изрядную сумму денег в случае смерти мужа, во всём остальном она оставалась абсолютно бесправной. Если муж решал развестись с ней, он мог сделать это в любой момент, без объяснения причин, и оставался свободен от каких бы то ни было финансовых обязательств перед ней. Квартира, имущество, автомобиль — всё оставалось его собственностью. Даже Элен Каплан, адвокат Филипа, рекомендовала Клэр посоветоваться с юристом, прежде чем подписывать такую бумагу. Но счастье делает людей беззаботными. Клэр подписала и весной 1990 года вступила в брачные отношения в третий раз в своей жизни.

ТЕНОР: Она с благодарностью ловила проявления нежности со стороны нового супруга и старалась не придавать значения недобрым выходкам. Вот он вдруг вручает ей письмо, в котором требует, чтобы дочь Анна проводила в его доме в Коннектикуте не больше недели в году, а в их доме в Нью-Йорке вообще не жила. Что ж поделать! Тяжёлый характер — обычный спутник таланта. Вот она пытается уговорить его на покупку небольшого дома в Италии, где они могли бы отдыхать время от времени. Он разражается гневной отповедью, осуждает её за транжирство. А некоторое время спустя она случайно обнаруживает, что весь их разговор с непонятной целью был записан им на магнитофон. Зато в другой момент говорит ей слова любви или пишет в записке: "Ты — самое драгоценное, что есть у меня в этом мире".