Шерил Стрэйд - Дикая. Опасное путешествие как способ обрести себя [litres]

– Схожу отошлю письмо, – сказала я остальным и, подсвечивая себе налобным фонариком, пошла по траве и протоптанной в глине тропинке к почтовому ящику, который висел на дверях закрытого магазина.

– Эй, красавица! – донесся до меня мужской голос, когда я опустила письмо в прорезь ящика. Я видела только горящий кончик сигареты на темном крыльце.

– Привет, – ответила я неуверенно.

– Это я, бармен, – проговорил мужчина, делая шаг вперед, чтобы я могла увидеть его лицо в слабом свете своего фонарика. – Как тебе понравилось вино? – спросил он.

– А, это ты! Привет. Да, понравилось, и это было очень мило с твоей стороны. Спасибо!

– Я пока еще работаю, – проговорил он, стряхивая пепел сигареты в урну. – Но скоро закончу. Мой трейлер стоит прямо через дорожку. Если хочешь, приходи, устроим вечеринку. Я могу принести целую бутылку того пино гри, которое тебе понравилось.

– Спасибо, – проговорила я. – Но мне завтра рано вставать, утром мы уходим.

Он еще раз затянулся сигаретой, кончик которой ярко мигнул. Я наблюдала за ним некоторое время после того, как он принес мне вино. На вид ему было около тридцати. И он отлично выглядел в своих джинсах. Почему бы мне не пойти с ним?

– Что ж, у тебя есть время подумать об этом. Если вдруг передумаешь… – сказал он.

– Мне завтра предстоит пройти тридцать километров, – ответила я, как будто это что-то для него значило.

– Ты могла бы переночевать у меня, – ответил он. – Я отдам тебе свою кровать. Я-то могу поспать и на диване, если хочешь. Спорим, постель – это классно, после всех тех ночей, которые тебе пришлось провести на земле?

– Все мои пожитки вон там, – махнула я рукой в сторону лужайки.

Я шла обратно в лагерь, взволнованная, в равной мере обеспокоенная и польщенная его интересом, временами меня пронзала стрела отчаянного желания. К тому времени как я вернулась, женщины уже закрылись на ночь в своих палатках, но Брент еще не спал, он стоял в темноте и глядел на звезды.

– Красиво, правда? – шепнула я, тоже поднимая взгляд к небу. И в этот миг мне пришло в голову, что с тех пор как встала на маршрут, я ни разу не заплакала. Как такое может быть? После всех моих слез это казалось невозможным, но так и было. Осознав это, я едва не разрыдалась, но вместо этого засмеялась.

– Что ты увидела смешного? – спросил Брент.

– Ничего, – пожала я плечами и взглянула на часы. Четверть одиннадцатого. – Обычно к этому моменту я уже сплю без задних ног.

– Я тоже, – сказал Брент.

– Но сегодня спать совершенно не хочется.

– Это потому, что мы переволновались, попав в город, – сказал он.

Мы оба рассмеялись. Весь день я наслаждалась компанией женщин, благодарная за такие разговоры, какие мне ни разу не случалось вести с тех пор, как я начала свой поход. Но, как ни странно, Брент казался мне ближе всех, пусть даже только потому, что был как-то привычнее, что ли. Стоя рядом с ним, я осознала, что он напоминает мне брата, которого, несмотря на разделявшее нас расстояние, я любила больше всех на свете.

– Нам надо загадать желание, – сказала я Бренту.

– А разве не нужно дождаться падающей звезды? – удивился он.

– Традиционно – да. Но мы можем придумать новые правила, – возразила я. – Например, я хочу, чтобы у меня были ботинки, от которых не болят ноги.

– Но ведь произносить желание вслух нельзя! – воскликнул он расстроенно. – Это все равно что не вовремя задуть деньрожденные свечки! Нельзя говорить никому, какое у тебя желание. Теперь оно не исполнится. У тебя же на ногах живого места нет!

– Вовсе не обязательно, – повторила я нетерпеливо, хотя у меня было неприятное чувство, что он прав.

– Ладно, я свое загадал. Теперь твоя очередь, – сказал он.

Я уставилась на звезду, но разум мой лишь прыгал от одной мысли к другой.

– Ты во сколько завтра снимаешься с места? – спросила я.

– С первыми лучами.

– Я тоже, – сказала я. Я не хотела прощаться с ним завтра утром. Мы с Триной и Стейси решили идти и ночевать вместе в течение следующей пары дней, но Брент двигался быстрее нас, и это означало, что он пойдет один.

– Ну что, ты загадала свое желание? – спросил он.

– Все еще думаю.

– Сейчас для желаний самое время, – заметил он. – Это ведь наша последняя ночь в Сьерра-Неваде.

– Прощай, Хребет Света, – сказала я небу.

– Ты могла бы пожелать себе лошадь, – предположил Брент. – Тогда тебе не пришлось бы беспокоиться о своих ногах.

Я взглянула на него в темноте. Это было верно – МТХ был открыт и для пеших туристов, и для вьючных животных, хотя я еще не встречалась ни с одним всадником на маршруте. – У меня когда-то была лошадь, – сказала я, снова обращая взгляд к небу. – На самом деле даже две.

– Ну, тогда тебе повезло, – сказал он. – Не у каждого есть лошадь.

Несколько минут мы молчали.

Я загадала свое желание.

Я стояла на обочине шоссе сразу на выезде из городка Честер, пытаясь поймать попутку, когда мужчина, сидевший за рулем серебристого «Крайслера», притормозил и вышел из машины. За истекшие пятьдесят с чем-то часов я прошла около 80 километров со Стейси, Триной и ее псом от Белден-Тауна до местечка под названием Стовер-Кемп. Но мы расстались минут десять назад, когда рядом с нами остановилась пара в маленькой «Хонде», объявив, что у них в машине есть место только для двух из нас. «Поезжай ты, – говорили мы друг другу. – Нет, поезжайте вы», – пока я не настояла на том, чтобы Стейси и Трина забрались в машину, и не запихнула вслед за ними Одина, которому предстояло сидеть, где получится. Я уверила их, что со мной все будет в порядке.

«И все будет в порядке», – думала я, пока водитель «Крайслера» шел ко мне по покрытой гравием обочине дороги, хотя и ощутила тошнотворный трепет в желудке, пытаясь определить за доли секунды, каковы его намерения. Он вроде бы выглядел довольно приличным парнем, на пару лет старше меня. Да нет, он и вправду отличный парень , решила я, бросив взгляд на бампер его автомобиля. На бампере была зеленая наклейка, которая гласила «Представь себе мир во всем мире».

Существовал ли в истории хотя бы один серийный убийца, который пытался представить себе мир во всем мире?

– Привет, – сказала я дружелюбно. Я сжимала в ладони свой «самый громкий в мире свисток», моя рука бессознательно потянулась к нему, пропутешествовав вверх по раме Монстра и охватив нейлоновый шнурок, свисавший с рюкзака. Я не пользовалась свистком с тех пор, как на меня бросился бык. Но с того самого раза у меня присутствовало постоянное и инстинктивное знание, где он находится, словно он был привязан шнурком не только к моему рюкзаку, но и другим, невидимым шнурком – прямо ко мне.