Виктор Брюхов - Градостроители

БРЮХОВ Виктор Васильевич — журналист, писатель, член Союза журналистов России. Автор статей по истории города Бийска, творчеству В.М. Шукшина, соавтор книги "С высоты Шукшинского полета".

Журналист радиокомпании "Бийск".

Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса. Прежде всего, начал строиться комплекс предприятий, так называемого, почтового ящика № 47. Но в ту пору, конечно же, все держалось в секрете, и даже жители города не знали, что за стройка разворачивается на западной окраине Бийска.

Уже осенью 1953 года в город пришли первые эшелоны с людьми, техникой, строительными материалами, прибыли и первые строительные батальоны с Дальнего Востока. Они разбили палаточный городок на опушке леса и жили там до тех пор, пока не построили казармы. Вот что рассказывает бывший боец — стройбатовец Георгий Иванович Бухарин, приехавший в Бийск с Дальнего Востока, из Советской Гавани:

— Получили мы назначение в Бийск летом 1953 года. Что характерно: именно 13 июля исполнилось 50 лет тресту № 122, а мне 50 лет, как я впервые вступил на опушку леса. Вот здесь под соснами до самых холодов спали, пока бараки не построили. Крыши не было над головой, а для санчасти, для штаба стройки, для продовольствия и вещей стояли большие палатки. А мы крышу видели два раза в месяц, когда ходили в баню на бывшую центральную электростанцию, ЦЭС звали ее.

Работали мы за солдатские 30 рублей, но кормежка, галифе, гимнастерка казенные были.

Через год я, снялся с воинского довольствия, демобилизовался и стал работать в тресте плотником-бетонщиком. Тут уж за настоящие деньги работал. Так называемый, почтовый ящик № 47 строили, кто на промышленных объектах, кто на железной дороге, кто на жилье… Генерал в ту пору нами командовал, а прорабом был Юра Шапо. И вот 50 лет пролетело. Последнее место работы — стадион "Прогресс", столяром-плотником там трудился, оттуда и на пенсию вышел…

1957 год. На перроне Московского вокзала в Ленинграде гремит оркестр. На одном из вагонов яркий кумачовый плакат: "Комсомольцы, даешь стройки Сибири!" Кругом чемоданы, рюкзаки, гитары. Молодежь Ленинградской области провожает своих посланцев на стройку в Сибирь. Этот эшелон направлялся в Бийск.

— Славка, ты напиши, как приедешь. Понравится, я следом…

— Сыночек, родной, береги себя. Говорят, морозы там, бураны,

— Ну что ты, мама! Там же юг, даром что Сибирь. Всего-навсего пятьдесят вторая параллель…

— Девочки, как вы думаете, на шпильках в Бийске ходят?

— С первой получки покупаю ружье и на охоту, рассказывают, дичи там!

И вот уже поезд мчит по Транссибирской магистрали шумную семью романтиков дальних дорог. И в каждом вагоне примерно одни и те же разговоры:

— Будем проситься в одну бригаду.

Бийску в те годы везло на приезжих. Они высыпали из вагонов на Привокзальную площадь, слушали приветственные речи, а потом под звуки духового оркестра грузили свои нехитрые пожитки в машины.

В приземистом длинном бараке, именуемом молодежным общежитием, комендант вручил приезжим ключи от комнаты. Обстановка обычная: кровати, тумбочки, стол, картина Левитана на стенке, радио.

— Граждане, я разочарован, — с шутливым огорчением говорил Толя Новоселов, смуглый черноглазый паренек. — Думал, нас встретят брезентом палаток и звездами величиной в кулак, а тут полный комфорт, как в ленинградской гостинице.

— Семочкин, тебе не кажется, что жизнь твоя поблекла с этого момента?

— Я лично приятно поражен. Кто-то до нас построил этот дом. Опередили все-таки, черти…

Анатолий Новоселов и Александр Семочкин — коренные ленинградцы, жили на Васильевском острове, чуть ли не в соседях. А третий — Слава Коновцев — из Волхова. Познакомились в вагоне и решили не расставаться.

Назавтра всех троих определили в бригаду каменщиков.

— Чует мое сердце, ребятки, бригадир — сердитый и суровый сибиряк. Готовтесь к встрече и запасайтесь мужеством.

Новоселов достал из чемодана томик Есенина и наугад прочитал:

— Разбуди меня завтра рано,

О, моя терпеливая мать!

Я пойду за дорожным курганом

Дорогого гостя встречать…

Утром, наскоро перекусив в столовой, зашагали на работу. Около вагончиков на железных полозьях уже сидело несколько человек.

— Где бригадир-то, представиться надо.

— А вон, с Любкой говорит. Саня, к тебе пришли…

Вместо здоровенного мужика, каким представляли ребята бригадира сибирской стройки, они увидели долговязого вихрастого одногодка. А когда Славка Коновцев бросился к нему навстречу с радостными возгласами: "Санька, Булочкин, ты ли это?" — совсем изумились. Такое действительно случается редко.

Оказалось, что Коновцев и Булочкин вместе росли в детском доме. Потом Слава поступил на завод, а Александр окончил строительное училище и приехал сюда, в Бийск, по комсомольской путевке, одним из первых. Оба, конечно, никогда не предполагали, что судьба сведет их снова вдали от родных краев, вот здесь, на строительной площадке…

Место было бугристое, песчаное. Росла буйная полынь, да кое-где торчали кленовые кустики. Слева, там, где река, из-за пригорков выглядывали черные крыши ветхих строений, а справа плотной стеной тянулась темно-зеленая лента бора. Между этими рубежами и закладывались первые фундаменты будущего городского района.

Анатолий Новоселов встал подручным у жилистого, неразговорчивого Федора Ядринцева. Работал тот споро и сноровисто. Только и слышишь: раствор, кирпич… Уже к полудню заныла спина. Семочкин с Коновцевым орудовали лопатами у бетономешалки, носили на вместительных носилках песок, гравий. Бригадир Саня Булочкин лазил по стенам с отвесом, вымерял что-то, потом сам брался за мастерок.

— А ну, добровольцы, поднажмем!

Кирпичи ложились в мягкий раствор, как в масло, стучали вразнобой мастерки, тарахтела бетономешалка, шуршали о гравий лопаты.

Так начались трудовые будни. Вскоре комсомольская бригада Александра Булочкина стала одной из лучших в тресте. Парни вошли во вкус, приноровились к работе, сдружились. Однажды в обеденный перерыв к дому подкатил мотоцикл.