Николай Антипенко - На главном направлении

Ровно в 8 часов утра 14 января 1945 года открыла ураганный огонь артиллерия. Дальнобойные пушки стреляли через головы своих войск, и вспышки их выстрелов не освещали нашу вышку. Но когда открыли огонь «катюши», стоявшие рядом с нами, стало светло, как днем. Маршал Жуков, увидев меня, спросил:

— А вы зачем на вышку поднялись?

Я ответил:

— Вы еще не подписали приказ по тылу на операцию, которую уже начали. Правда, тыл давно работает по нему и вами он одобрен. Но все же нужна ваша подпись, хотя бы для истории.

Я остался на вышке.

По плану артиллерийской подготовки интенсивный огонь предстояло вести еще изрядное время. Но прошло не более 25 минут, как командующий фронтом приказал прекратить артподготовку и двинуть войска в наступление. Впоследствии выяснилось, что это был своевременный приказ, ибо дальнейшая стрельба пришлась бы по пустому месту: гитлеровские войска не выдержали огня и начали повсеместно отходить. Таким образом, из запланированных 53 тысяч тонн боеприпасов израсходовали не более половины. Образовалась экономия около 30 тысяч тонн, что имело исключительное значение для борьбы с противником на завершающем этапе операции.

Возвратившись в блиндаж, маршал Жуков подписал приказ по тылу и две ведомости: по службе ГСМ и продовольственной.

Службы тыла готовились к наступательной операции в строгом соответствии с намеченным планом, выраженным главным образом графически, а не в виде какого-то большого сводного документа. Для сохранения военной тайны категорически запрещалось составлять сводные документы, в какой-либо мере раскрывающие замысел операции. Организация тыла фронта отображалась графически на картах масштаба 1:200 000 и 1:500 000. Лишь за пять дней до наступления, 9 января 1945 года, мы подготовили проект приказа по тылу с перечислением важнейших организационных мероприятий (базирования, разграничительные линии, пути сообщения и т. п.) и специальных задач основных служб, что явилось как бы сжатым планом работы тыла. За два дня до начала наступления штаб тыла разработал план перемещения тыловых частей и учреждений в ходе операции.

Уже после войны в стенах Академии Генерального штаба мне пришлось не раз слышать мнение командиров, которым не довелось быть на фронте, что, поскольку в архивах не обнаружен «План организации тыла и материального обеспечения Висло-Одерской операции», значит тыл работал без плана. Такое мнение можно отнести лишь за счет незнания условий, в которых велась война. В мирное время, вырабатывая единую методику, мы придаем большое значение всевозможной документации на играх и учениях. И это вполне правильно: жизнь внесет поправки в те или иные частности, а основы обучения должны способствовать выработке определенного образа мышления.

Известно, что мощное наступление войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов на центральном направлении в январе 1945 года составило Висло-Одерскую стратегическую операцию. 1-й Белорусский фронт провел Варшавско-Познан-скую фронтовую операцию, разработанную штабом фронта во главе с генералом М. С. Малининым и утвержденную Ставкой Верховного Главнокомандования (ВГК). Войскам фронта предстояло, начав наступление 14 января, не позднее 23–24 января выполнить ближайшую задачу: разгромить варшавско-радомскую группировку противника и овладеть рубежом Петрувек, Жихлин, Лодзь на глубине 150–180 километров. В дальнейшем фронту надлежало развивать наступление в общем направлении на Познань.

При выполнении ближайшей задачи темп наступления для общевойсковых армий планировался 10–15, а для танковых — до 40 километров в сутки. Однако уже в течение первых четырех суток войска фронта продвинулись на 100–130 километров, а на шестой день наступления вышли на рубеж, достижение которого планировалось лишь на 11—12-е сутки. Таким образом, темпы наступления были в два раза выше намеченных.

17 января Ставка ВГК уточнила фронту дальнейшую задачу: не позднее 2–4 февраля овладеть рубежом Быдгощ, Познань на глубине 180–200 километров. Выполнение ее требовало увеличения темпов наступления, и основную роль здесь уже играли танковые армии и механизированные корпуса. Используя свою подвижность и обходя встречавшиеся узлы сопротивления противника, они при поддержке авиации смело устремились вперед. Вслед за ними, отставая на 45— 100 километров, продвигались общевойсковые армии с темпом до 30 километров в сутки.

25 января, на неделю раньше срока, войска фронта выполнили свою дальнейшую задачу — овладели рубежом Быдгощ, Познань и завершили Варшавско-Познанскую операцию. Продолжая успешное наступление, они 30–31 января вышли на Одер и захватили плацдарм на его западном берегу.

3 февраля завершилась Висло-Одерская стратегическая операция двух фронтов. Всего 21 день потребовался войскам 1-го Белорусского фронта, чтобы, прорвав оборону противника на Висле, продвинуться в глубину до 500 километров и выйти на Одер. Средний темп наступления составлял 25 километров в сутки, а в отдельные дни — 45 километров. Танковые и механизированные войска продвигались по 70 километров в сутки.

Все это превосходно! Высокие темпы наступления прежде всего сохраняли тысячи жизней наших воинов. Одерживать победу ценой малой крови — это первейшая заповедь для каждого военачальника. Кроме того, высокие темпы наступления обычно дают огромную экономию материальных средств, что легко доказать, если подсчитать, какой ценой доставался нам каждый километр завоеванной территории. Поспешно отходящий противник не успевает разрушать дороги, мосты, другие важные объекты, и это облегчает задачу восстановления, не снимает ее, конечно, а только облегчает, ибо почти все мосты стратегического значения противник успевал и в этом случае подорвать. Наконец высокие темпы наступления дают много трофеев, пусть даже частично приведенных в негодность.

А что может быть «плохого» в высоких темпах? На это отвечу с некоторой дозой условности: тылу становится все труднее обеспечивать далеко оторвавшиеся войска. Расход горючего неизмеримо возрастает, а подавать его можно только автотранспортом, так как первое время железные дороги бездействуют. А где взять столько наливных машин? И кроме того, дороги… Ведь зима, гололед, метели.

Наш фронт сэкономил около 30 тысяч тонн боеприпасов на вислинских плацдармах. Какое это имело значение? Допустим на минуту, что все эти боеприпасы были бы расстреляны, как это предусматривалось планом артиллерийской подготовки. Задачей тыла оставался бы тогда только вывоз с исходных позиций стреляных гильз. Не спорю, задача важная, но прямого отношения к успеху наступления в данный момент она не имела бы. Теперь речь шла о рациональном использовании сэкономленных боеприпасов, оставленных на плацдармах.