Николай Антипенко - На главном направлении

Новый начальник инспекции тыла фронта подполковник Б. А. Мариупольский, также юрист по образованию, обладал теми же ценными качествами, что и его предшественник. Инспекция всегда занималась рассмотрением важных вопросов, и я не допускал того, чтобы ее превратили в придаток следственных органов. Жизнь выдвигала множество проблем, и именно для этой цели важно было иметь инспекцию, укомплектованную квалифицированными кадрами разных специальностей. Благодаря помощи инспекторов мы избегали ошибок в оценке отдельных работников.

В ходе Висло-Одерской операции войска 1-го Белорусского фронта несколько раз удостаивались высокой чести — благодарственных приказов Верховного Главнокомандующего и салютов в Москве по поводу освобождения крупных городов. Обычно такой приказ адресовался командующему и начальнику штаба фронта. В нем перечислялись фамилии особо отличившихся командующих войсками и начальников штабов армий, начальников родов войск фронта и армий, командиров соединений и частей. Но совершенной неожиданностью для меня явилось то, что в приказах № 243 от 22 января и № 246 от 23 января 1945 года по случаю взятия городов Гнезен (Гнезно) и Бромберг (Быдгощ) говорилось, что они освобождены и войсками генерала Антипенко. Читаю и думаю: «Не во сне ли это?» Звоню начальнику штаба фронта Малинину:

— Не ошибка ли в газете?

Нет, говорит, не ошибка, пусть знают, что и тыл воевал. Конечно, не только я радовался этим приказам: огромный коллектив работников тыла фронта по праву принял похвалу на свой счет. К сожалению, таких фактов за время войны было только два.

Войска могут обороняться или вести успешное наступление лишь в том случае, если тыл обеспечивает их бесперебойно. История знает немало случаев, когда имущества на фронтовых и армейских складах было вдоволь, а войска испытывали в нем острый недостаток, и это отражалось на их боевой деятельности. Почему? Да потому, что какое-то звено в тыловом механизме не сработало в нужном направлении и ритме, что организация доставки оказалась недостаточно четкой. Боеспособность органов военного тыла достигается предельно четкой слаженностью его механизма, способностью мгновенно улавливать биение пульса на передовой и быстро реагировать на нужды войск. Там, где действуют войска, должен действовать и тыл. Хорошо организованный тыл не боится распутицы, холода, солнцепека и т. д. Наши органы тыла в годы Великой Отечественной войны не раз показывали образцы героизма.

Вот почему упоминание в приказе Верховного Главнокомандующего фамилии начальника тыла фронта было воспринято как признание заслуг многочисленного коллектива работников тыла, не раз жертвовавших своей жизнью во имя победы над врагом.

Завершилась одна из выдающихся стратегических наступательных операций Великой Отечественной войны. С полным основанием историки относят ее к числу классических. Она действительно содержит в себе наиболее характерные черты советского военного искусства.

После войны я около девяти лет преподавал в Академии Генерального штаба, и каждый раз на лекциях по военному искусству передо мной открывалась картина именно Висло-Одерской операции: методика планирования, выработка решения, формы оперативного маневра и т. д. Разумеется, в учебные программы вносятся поправки с учетом новых средств борьбы, но сохранилось главное: стремительность, высокий динамизм, решительность и смелость в достижении поставленной цели. Полководческие качества, проявленные тогда командующими фронтами и армиями, лежат в основе воспитания военной молодежи в наши дни.

У каждого командующего, естественно, был свой стиль работы, свой метод, одному ему присущий образ мышления и оценки явлений. Командующий 1-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза Г. К. Жуков отличался немногоречивостью: лишнего слова, не имеющего отношения к рассматриваемому вопросу, не произносил. Краткость и сжатость формулировок, чисто военная отточенность языка, предельно четкая и ясная постановка задач, способность верно оценить возможности и готовность подчиненного выполнить поставленную задачу — это те особенности, какие я уловил в характере Жукова за время работы с ним. Внешне он был суховат, но когда обстановка позволяла несколько ослабить постоянное напряжение ума и воли, он становился простым и открытым, любил поговорить и о «невоенном», пошутить.

Глубокая внутренняя и внешняя собранность, подтянутость, высокая требовательность, прямолинейность и принципиальность во взглядах и во взаимоотношениях с людьми, железная воля и неспособность подлаживаться под чьи бы то ни было настроения и мнения — это те черты его личности, которые вызывали глубокое уважение к Жукову. Не говорю уже о его выдающемся полководческом таланте.

Мне как заместителю командующего фронтом по тылу особенно дорого было то, что Жуков реально представлял себе сражение в целом, отдельные его этапы, умел рассчитать действия каждой из частей огромной и сложной военной машины. Думаю, меня не обвинят в «ведомственном подходе», если к лучшим качествам Жукова-полководца я отнесу его внимание к безотказной работе фронтового тыла, без которой не сможет выполнить свои задачи ни один из родов войск.

Но я не могу ограничиться этим.

Не претендуя на раскрытие образа Жукова, я все же чувствую себя обязанным написать несколько строк о замечательном человеке, под непосредственным руководством которого мне посчастливилось участвовать в войне и встречаться с которым часто довелось в послевоенные годы. У меня сложились с Георгием Константиновичем самые добрые, товарищеские отношения, не прекращавшиеся до последнего дня его жизни. После войны многие часы проводили мы в беседах о минувших сражениях. Иногда эти беседы носили острый, дискуссионный характер. Мы не раз вместе выступали с докладами перед военными и гражданскими аудиториями, вместе отдыхали в санаториях, встречались с моими земляками, рыбачили, посещали театры, лечились в госпитале. Подружили и наши семьи.

В доме Г. К. Жукова мне чаще всего приходилось видеть его старших дочерей Эру и Эллу, их мужей, детей, его двоюродного брата М. М. Пилихина с семьей. Бывал также и И. X. Баграмян.

18 июня 1975 года под моим председательством в Москве, в Доме Советской Армии, был проведен памятный вечер в честь Г. К. Жукова. На нем с воспоминаниями о прославленном полководце выступили друзья, соратники и видные общественные деятели. На вечере велась стенографическая запись и фотографирование. Командная Академия ПВО страны имени Маршала Советского Союза Г. К. Жукова выпустила альбом об этом вечере.

После кончины маршала Жукова наша связь с его семьей не прекращается. Со всеми тремя дочерьми — Эрой, Эллой и Машей — сохранились самые добрые отношения.