Игорь Ефимов - Пять фараонов двадцатого века

Прямая вооружённая конфронтация с США в 1961–1962 годах, описанная выше в Летописи седьмой, показала, что Фидель Кастро способен эффективно руководить военными операциями самого разного характера. Дерзость, с которой он противостоял самой могучей державе мира, необычайно подняла его престиж. Вашингтон принял решение оставить Кубу в покое, пик борьбы с коммунизмом переместился в Юго-Восточную Азию, и Кастро смог вернуться к разжиганию революционных пожаров в Западном полушарии.

О появлении в их стране партизанских групп жители благополучной Венесуэлы узнали по начавшимся сериям взрывов на улицах столицы — Каракоса. Для разжигания революционных настроений на Гаити кубинские самолёты сбрасывали крестьянам портативные радиоприёмники, настроенные только на пропагандистское радио Гаваны. Подпольные ячейки стали появляться в Эль Сальвадоре, Гондурасе, Коста-Рике, на островах Карибского архипелага. Даже страны с относительно устойчивой демократией — Уругвай, Чили, Аргентина — не смогли предотвратить проникновение кубинских агитаторов. [711] Geyer, op. cit., p. 307.

Бывший телохранитель Фиделя, Хуан Рейналдо Санчес, впоследствии описал, как происходила подготовка и тренировка засылаемых революционеров и террористов. Главный лагерь Пунто Сера де Гуанабо располагался в пятнадцати милях к востоку от Гаваны. На лесистой территории площадью примерно в четыре квадратных мили были выстроены коттеджи для проживания обучающихся, столовые, здания для классных занятий, стрельбища, карьеры для испытания взрывчатых веществ. На отдельной площадке стояли два самолёта и вертолёт, прикреплённые к земле, на которых можно было обучать методам захвата воздушного транспорта и заложников. [712] Sanchez, op. cit., p. 93.

В этом лагере огромное значение придавалось секретности. Группы курсантов из разных стран должны были жить отдельно, питаться в столовых и пользоваться стрельбищами в разное время, перемещаться по территории в миниавтобусах, и если автобусы проезжали навстречу друг другу, пассажирам следовало опускать лицо в колени. [713] , p. 99. Неизвестно, делалось ли это для того, чтобы личности проходящих обучение не стали известны полиции их стран, или из опасения, что они установят прямые контакты, создадут новые межнациональные союзы и тем лишат Кубу её роли главного центра всей подрывной деятельности.

Курс этой «Академии революционеров» был рассчитан на четыре или шесть месяцев. По приблизительным оценкам, его оканчивали полторы тысячи курсантов в год. Около 90 % лидеров повстанческих групп в Южной Америке были выпускниками Гуантонабо. [714] , p. 94. Но обучались здесь и террористы из других регионов мира: баскские сепаратисты ЕТА, ирландцы из IRA, палестинцы из ПЛО и ФАТХа, марокканцы из Полисарио, чёрные пантеры из США. Особенную известность приобрели такие «выпускники», как Ильич Рамирес Санчес (Карлос Шакал), братья Даниэль и Умберто Ортега (будущие марксистские правители Никарагуа), Абимаэль Гузман, основавший движение «Сияющий путь» в Перу. [715] Sanchez, op. cit., pp. 94–95.

Гавана проявляла большой интерес и к Африканскому континенту. Уже в 1961 году она посылала оружие алжирским повстанцам, воевавшим за независимость от Франции. В 1965 году Че Гевара появился в Конго в сопровождении группы кубинцев и пытался организовать там партизанское движение из различных левых группировок. Ему удалось образовать армию из нескольких тысяч и вступить в бой с наёмниками из Европы, защищавшими правительство страны, но успеха эти отряды не имели. В широких массах населения доминировали тайные общества «симба», ставившие своей целью уничтожение всех белых, включая и «освободителей». Через полгода Че вернулся на Кубу. [716] Geyer, op. cit., p. 309.

Историки считают, что к этому моменту его отношения с Кастро сильно охладели, но не могут с уверенностью указать на причину. Неизвестно даже, согласился ли команданте на экспедицию в Боливию или Че уехал туда в конце 1966 года самовольно. Боливийские коммунисты отказались поддержать кубинского эмиссара, потому что он предъявлял им невыполнимые требования: прекратить слушаться приказов из Москвы и перейти в полную зависимость от Гаваны. [717] , p. 313.

Отряд, который удалось создать Че, не превышал и сотни бойцов. Он провёл несколько стычек с частями боливийского спецназа, получившими тренировку под руководством американских инструкторов. Отступая вдоль русла реки в джунглях, повстанцы устроили ночной привал, и их голоса услышала местная крестьянка, которая поспешила сообщить об этом военным. Те подкрались к привалу и напали на отряд врасплох. После короткого боя он был разбит, и Че попал в плен. Он вёл себя вызывающе, грубил боливийским офицерам, советовал им не спешить с его расстрелом, потому что живой он стоит гораздо больше, чем мёртвый. Те не послушались и расстреляли его, не утруждая себя судебным фарсом. [718] , p. 317.

Историки отмечают сходство судьбы Че Гевары с судьбами других близких соратников Кастро по революционной борьбе. Если кто-то из них приобретал авторитет и приближался по своему статусу в революционном движении к самому команданте, он вскоре исчезал или погибал загадочной смертью. Называли имена Камило Сиенфуэгоса, Франка Пайса, Хубера Матоса, Сори Марина. [719] , pp. 310–311. Даже брат Рауль часто исчезал из страны, отправленный с дипломатическими или торговыми заданиями за границу.

В 1971 году произошло событие, которого давно можно было ожидать: в одной из стран Южной Америки к власти, в результате нормальных демократических выборов, пришёл убеждённый марксист. Сальватор Альенде, избранный президентом Чили, решительно начал проводить социалистические реформы. Кастро примчался повидаться со своим единомышленником и провёл в стране целый месяц. Он выступал перед восторженными толпами в столице, поздравлял чилийский народ, «выбравший верный путь», обещал плодотворное сотрудничество с Кубой. Параллельно он внедрял своих агентов в ключевые структуры чилийской администрации и прессы. Ему даже удалось привлечь на свою сторону дочь Альенде, Беатрис, которая вскоре вышла замуж за кубинского дипломата, аккредитованного в Чили. [720] Sanchez, op. cit., p. 103.

Но социалистические реформы приживались плохо, в стране нарастало напряжение. Ситуация напоминала Испанию 1936 года. Угроза гражданской войны стала реальной, и армейские офицеры решили предотвратить её, устроив военный переворот. 11 сентября 1973 года президентский дворец был атакован с земли и воздуха, защитники его быстро рассеяны. Сам Альенде, осознав безнадёжность ситуации, застрелился из автомата, подаренного ему Фиделем Кастро. Дарственная надпись гласила: «Сальвадору Альенде, моему товарищу по оружию». Страну возглавил генерал Пиночет, которого называли «чилийским Франко». Как заметила американский историк Энн Гейер: «Кастро не удалось построить в Чили социализм, но он сильно посодействовал концу демократии в стране». [721] Geyer, op. cit., p. 339.