Виссарион Григорьев - И корабли штурмовали Берлин

На исходе ночи в полуглиссер попала мина, ранив нескольких десантников, а моториста — смертельно. Николаю Баранову было 19 лет, из которых три года он провоевал: на фронт ушел 16-летним мальчишкой… Немного позже, разрывом фаустпатрона убило Николая Филиппова, второго за неполных три часа командира этого корабля.

К рассвету на западном берегу находились стрелковый полк в полном составе и подразделения других частей. Они вели тяжелый бой, необходимо было наращивать там наши силы. Но огонь врага угрожал вывести полуглиссеры из строя. Да и потери среди десантников, ничем не защищенных на открытых катерах, были значительны, и командир корпуса временно приостановил десантирование. Бойцы стали ставить дымзавесу. Генерал Рослый сообщил вызванному на его НП лейтенанту Калинину, что к реке подтягиваются танки и самоходные орудия — прикрывать переправу огнем прямой наводки. И вновь потребовал, чтобы моряки, как только будут возобновлены рейсы, действовали с предельной быстротой.

— От этого, — подчеркнул генерал, — зависит успех наступления корпуса.

Весь день 23 апреля переброска войск через Шпрее продолжалась. Отряд Калинина постепенно редел. Катеров, не задетых осколками и пулями, уже не было. Но поврежденные корабли не выводились из строя, если могли держаться на плаву и двигаться. А раненые моряки, перевязанные за время короткой стоянки, шли в следующий рейс. Некоторые старались скрыть свои ранения. Днепровцы видели, как нужны на том берегу подкрепления. Да и знали — командиру отряда некем заменять выбывших.

Две стрелковые роты перебросил через Шпрее полуглиссер № 104 с первоначальным своим экипажем: командир — старшина 1-й статьи Георгий Дудников, моторист — старший краснофлотец Александр Самофалов (это они обеспечивали разведку под Сероцком). Старшине было 30 лет, мотористу всего 19, но он уже стал отличным специалистом и подтверждал это на Шпрее, быстро устраняя повреждения в двигателе. Полуглиссер, имея на борту десантников, загорелся от фаустпатрона. Экипаж и солдаты потушили пожар. Старшина Дудников, сильно обожженный, успешно завершил рейс. А на обратном пути — новое попадание фаустпатрона, и старшина был убит. Моторист Самофалов довел катер до берега и, ликвидировав последствия пожара, еще раз возвратил корабль в строй. Через несколько часов был убит и Самофалов. Но «Сто четвертый» еще мог действовать.

Геройски закончил свой последний рейс старшина Александр Пашков, командир полуглиссера № 116 и одной из трех групп отряда. Его катер попал под огонь крупнокалиберного пулемета, вероятно только что выдвинутого к реке. Пашкова ранило в руку. А ему надо было не только доставить на берег солдат, но и подавить огневую точку, опасную для двух других кораблей группы, для всего участка переправы, за который старшина отвечал.

Передав штурвал мотористу Борису Бочкареву, Пашков бросился к пулемету и заставил замолчать вражеский. Но ранен был уже и моторист, а старшина — повторно, в другую руку. Бочкареву запомнилось, как Пашков крикнул солдатам: «Ничего, ребята, берег близко!» — и навалился на штурвал, уткнулся в него головой. И как у самого берега, разжав зубы, которыми вцепился в штурвал, выдохнул: «Брешь, матроса не возьмешь!»

Когда десантники уже прыгнули на берег, Пашков был сражен фаустпатроном. Бывалый моряк-североморец, он к началу войны служил последний год срочной. Пошел добровольцем в морскую пехоту. Раненный под Старой Руссой, попал из госпиталя на Волжскую флотилию, а с нее на Днепровскую. И вот закончил свой путь на Шпрее…

Убитых или тяжело раненных старшин заменяли матросы. Полуглиссером № 107 стал управлять и переправил около пятисот десантников 19-летний краснофлотец Владимир Черинов. Становились к штурвалам и офицеры. Более десяти рейсов совершил старший лейтенант Серегин, помначштаба бригады. Помогая Калинину, он брал в свои руки непосредственное руководство переброской войск на особенно трудном в данный момент участке. И успевал каждые два часа доносить по армейской связи о положении на переправе и состоянии отряда.

Вновь позвонил по ВЧ Николай Эрастович Берзарин:

— Я был на НП у Рослого и видел, как действуют ваши ребята. Спасибо за них! Будем представлять на Героев!..

На плацдарм, захваченный на западном берегу Шпрее, надо было переправлять все больше и больше бойцов, а также орудия, танки, боеприпасы. Обстановка позволила спустить на воду понтоны, составить из них паромы, и теперь полуглиссеры стали использоваться в качестве буксировщиков. Конечно, они не могли при этом пересекать реку с прежней скоростью, но все равно такой способ переброски войск и техники был наиболее быстрым.

А гитлеровцы все еще пытались ликвидировать наш плацдарм. На одном из участков на набережную прорвались самоходные орудия «фердинанд». Прорыв приостановила наша артиллерия. Фашистскую пехоту сразу же удалось отсечь от самоходок. Однако момент был напряженный, и в эти минуты еще раз отличился экипаж полуглиссера № 117 — старшина Григорий Казаков и моторист Виктор Черников, уже перевезшие более четырехсот бойцов.

Посреди реки находился паром с танком Т-34 и группой автоматчиков. От прямого попадания танк загорелся. Лейтенант Гавриил Суворов, понимая, что на тридцатьчетверке вот-вот начнет рваться боезапас, бросился на катер, только что подошедший к берегу, и приказал Казакову идти к парому спасать людей.

Вплотную подвести деревянный катер с бензиновым двигателем к парому, где бушует пламя, — огромный риск. Командир танковой бригады с берега крикнул танкистам, чтобы те прыгали в воду. Но лейтенанта Суворова опасность не остановила (не сомневаюсь, что старшина Казаков и сам действовал бы так же, не окажись лейтенанта рядом). На полуглиссер приняли с парома раненых, а затем и всех остальных, подобрали и тех, кто был уже в воде. И успели отойти за мгновение до того, как танк взорвался. На берегу моряки попали в объятия танкистов, благодаривших за спасение товарищей.

Появление за Шпрее советской артиллерии и танков обеспечивало уверенное отражение вражеских контратак. Плацдарм постепенно расширялся. В воспоминаниях маршала Г. К. Жукова отмечается, что 23 апреля наибольших успехов в штурме Берлина добился именно 9-й стрелковый корпус. А к утру 24-го на плацдарме, увеличившемся до двух с половиной километров по фронту и до двух в глубину, находились уже две стрелковые дивизии и танковая бригада. К исходу дня корпус Рослого, продвигаясь дальше, овладел территорией Трептов-парка.

Отряд лейтенанта Калинина продолжал переправлять части корпуса через Шпрее и в этот день, и на следующий, но уже в более спокойной обстановке. Никто в отряде не вел учет сделанному — было не до того. Но штаб корпуса потом удостоверил: на полуглиссерах и на буксируемых ими паромах перевезено 16 тысяч бойцов, 600 орудий и минометов, 27 танков, сотни повозок с боеприпасами и другими грузами… [7] См.: Воробьев Ф. Д. и др. Последний штурм. М., 1975, с. 231. Моряки отряда участвовали в наведении понтонной переправы, вели разведку приречных кварталов Берлина, поддерживали связь между дивизиями и полками. Боевую работу на Шпрее отряд заканчивал, имея в строго всего 16 человек.