Владимир Крючков - Личное дело.Три дня и вся жизнь

Чего только не написано авторами книги обо мне! Был социальный заказ, и они действовали. Вот одна из цитат: «Крючков, знавший Андропова лучше, чем Горбачев, был убежден, что Андропов никогда бы не позволил покушаться на систему. Действия Горбачева он воспринимал с недоумением, они ставили его в тупик, порождая подозрения в искренности клятв Горбачева в «верности» социалистическому пути».

И далее: «Всю жизнь он боролся с оппортунизмом. Гордился, что отстоял социализм в Венгрии в 1956 году. Горбачев перед всем миром признал события в Венгрии преступлением. Крючков принимал участие в осуществлении ввода войск в Чехословакию в 1968 году. Горбачев принес свои извинения народу Чехословакии за «вмешательство во внутренние дела, допущенные КПСС в 1968 году». Крючков приветствовал возведение Берлинской стены и все делал, чтобы сохранить ее в целости. Горбачев разрушил ее. Крючков с ликованием встретил вторжение войск в Афганистан. В Кабуле его боевики штурмовали дворец Амина. Горбачев назвал афганскую войну «исторической ошибкой».

Думаю, что подобные пассажи делают мне честь.

В 1992 году, когда писалась книга «Кремлевский заговор», ее авторы, видимо, еще не предполагали столь низкого падения России, какое произошло спустя совсем короткое время. Поэтому они позволяли себе такие высказывания: «Крючкову всюду мерещились «агенты влияния», он все время ссылался на какие-то только ему одному известные источники информации о том, что Запад вынашивает идею «сокращения» населения СССР» — и т. д. Для того чтобы это утверждение прозвучало более убедительно, Степанков и Лисов не побрезговали даже ссылками на предателей: «В КГБ вообще большие параноики. Воображают порой нечто невероятное», — считает бывший советский разведчик Олег Гордиевский».

Так пошли в ход заявления человека, приговоренного к расстрелу Военной коллегией Верховного суда СССР за предательство Родины и агентурную работу в пользу английской разведки!

В 1993 году в России умерло на 800 тысяч человек больше, чем в 1992 году, а в 1994 году уже более чем на один миллион. Когда такое наблюдалось в нашей стране? Даже в суровые годы Великой Отечественной войны такого не бывало.

Население России продолжает сокращаться вследствие повышенной смертности, а также выезда в другие страны. Прокурорам столь высокого ранга стоило бы над этим задуматься. А они нет — делают из этого насмешку.

Тут же авторы книги вспомнили мое выступление на сессии Верховного Совета СССР 17 июня 1991 года и с издевкой упомянули: «Крючков сообщил депутатам, что стране грозит катастрофа». А что, разве катастрофы не произошло?

Интересно было бы спросить Степанкова и Лисова, какие предсказания, сделанные Комитетом госбезопасности в его официальных записках высшему руководству страны, выступлениях председателя КГБ на сессиях Верховного Совета, не нашли подтверждения? Что, разве сохранился, укрепляется, процветает Советский Союз? Наша экономика на подъеме? Наши внешнеполитические позиции укрепились, мы приобрели новых друзей и никого из прежних не потеряли?

«Старательность» авторов книги превзошла мыслимые и немыслимые границы. Вместо приобретения политического багажа, укрепления позиций режима и разоблачения «преступлений» членов ГКЧП они оказали режиму медвежью услугу. Вынудили даже проправительственную печать высказать серьезные нарекания в адрес книги и ее авторов.

Сошлюсь на статью Валерия Руднева в газете «Известия» за 21 августа 1992 года. Она называется «Дело ГКЧП: следствие еще не закончено, но книга уже написана». Ссылаюсь на эту статью, потому что ее автор никак не может быть заподозрен в каких-то симпатиях к лицам, проходящим по делу ГКЧП. Руднев пишет, что главный вопрос — имеет ли вообще генеральный прокурор право обнародовать следственные документы, которые составляют суть публицистического замысла авторов. Ссылаясь на мнение Степанкова о том, что обвиняемые точно следят за тем, как ухудшается социальное и экономическое положение в стране, и что их действия все меньше теперь осуждаются российской общественностью, Руднев пишет: «Вот так безо всяких затей сформулировал Степанков свой публицистический замысел — чтобы российская общественность больше осуждала (?!) обвиняемых по делу ГКЧП. Чем, видимо, по мысли Степанкова и будет поправлено социальное и экономическое положение в стране».

Воспроизвожу примечательный вывод Руднева: «И такое говорит Генеральный прокурор России, чья важнейшая должностная обязанность в сфере уголовного судопроизводства — блюсти принцип презумпции невиновности при любой политической ситуации. Прокурор, который — цитирую кодекс — «обязан обеспечить обвиняемому возможность защищаться установленными законом средствами и способами от предъявленного ему обвинения и обеспечить охрану его личных и имущественных прав». Уж простите, но более пренебрежительно относиться к закону просто невозможно. А мы еще рассуждаем сегодня о правовом нигилизме рабочего или колхозника, служащего или бизнесмена…»

Лучше, как говорится, не скажешь. Для того чтобы поставить точку в рассуждениях по поводу публикации книги «Кремлевский заговор», стоит воспроизвести заключительные слова Руднева: «Одно меня беспокоит. Когда произошла утечка информации в «Шпигель» (помните знаменитые пленки с признанием главных «путчистов»?), генеральный прокурор справедливо возбудил уголовное дело. Кто нынче будет решать подобный вопрос, если следственные документы, изобличающие обвиняемых по делу ГКЧП, до решения суда будут разглашены самим генеральным прокурором?»

В книге муссируются слухи, домыслы, предположения относительно судьбы «денег КПСС», нахождения их на счетах в зарубежных банках, в коммерческих структурах и совместных предприятиях.

Какое же государство после всего этого будет иметь контакты с нашей страной по вопросам, составляющим ту или иную степень тайны, без опасения, что это может быть предано гласности?

И это делается в то время, когда Соединенные Штаты Америки и другие западные страны не отрицают проведения ими тайных операций, признают оказание помощи организациям и движениям в других странах, занимающим проамериканские позиции. Эта помощь во много крат превышает ту, которую КПСС оказывала братским партиям. Нет признаков, указывающих, что Соединенные Штаты Америки и другие западные страны отказались или намерены отказаться от этой практики.

Вскоре после августовских событий в средствах массовой информации на территории бывшего Советского Союза и в зарубежных странах были опубликованы некоторые материалы Комитета госбезопасности и ряда других ведомств. Они касались вопросов внешней и внутренней политики и представляли собой документы, содержащие совершенно секретные сведения. По этим материалам можно было легко выйти на наши агентурные источники, доверительные связи в других странах и подставить под удар тех, кто помогал нашему государству, рисковал собой. Разумеется, это не может быть оправдано никакими политическими соображениями.