Иван Никитчук - Закованный Прометей. Мученическая жизнь и смерть Тараса Шевченко
- Название:Закованный Прометей. Мученическая жизнь и смерть Тараса Шевченко
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Родина
- Год:2019
- Город:Москва
- ISBN:978-5-907149-04-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Иван Никитчук - Закованный Прометей. Мученическая жизнь и смерть Тараса Шевченко краткое содержание
Родившись крепостным в нищенской семье и рано лишившись родителей, он ребенком оказался один среди чужих людей. Преодолевая все преграды, благодаря своему таланту и помощи друзей, ему удается вырваться из рабства на свободу и осуществить свою мечту — стать художником, окончив Петербургскую Академию художеств по классу гениального Карла Брюллова.
В это же время в нем просыпается гений поэта. С первых строк его поэзия зазвучала гневным протестом против угнетателей-крепостников, против царя, наполнилась болью за порабощенный народ. Царский режим не долго терпел свободное и гневное слово поэта, забрив его в солдаты на долгие 10 лет со строжайшим запретом писать и рисовать. Трудно было представить более изощренную пытку для такого человека как Шевченко — одаренного художника и гениального поэта. Но ничего не смогло сломить его могучий дух. Он остался верен своим убеждениям, любви к своему народу и своей земле. И народ ответил ему взаимностью.
Имя Тараса Шевченко остается святым для каждого человека, в котором жива совесть. Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Закованный Прометей. Мученическая жизнь и смерть Тараса Шевченко - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Проскакав весь день, к вечеру Тарас сказал:
— Надо искать место для ночлега.
— Едем к Бутакову, — отозвался Макшеев. — Он и накормит, и спать уложит…
— Где же его теперь найти?
— Найдем, — уверенно сказал Макшеев. — Его палатка приметна…
Ночью Тарас вспомнил Айбупеш, ее нежные темно-каштановые глаза, полные слез и невысказанной печали, ее припухлые губы и дрожащие руки во время прощания. Ему почему-то подумалось, что она сейчас тоже думает о нем и, наверное, плачет… Айбупеш… Милая, ласковая казахская женщина, которую он в мыслях всегда называл девочкой… Вот она наклонилась над водой и черпает воду пиалой. Вот она наклонилась над ступкой, устала, мелкий пот выступил на смуглом лице, стоит, опираясь на большой деревянный толкач, отдыхает… А вот собирает хворост и кизяки для костра, тоже наклонившись… И только один раз он увидел ее, когда она стояла выпрямившись, — тогда, когда прощалась с ним.
Она поднялась на цыпочки, чтобы видеть его глаза и смотрела, заплаканная, но прямая, чистая, гордая в своей невысказанной любви-печали.
И вдруг вспомнились другие заплаканные глаза. Глаза княжны Репниной. Почему он сейчас вспомнил и ее? Не знает Тарас… Где-то на Украине плачет за ним еще одна женская душа — совсем другая, но такая же наивная, как и эта казахская душа… «Одна слеза с очей карих — и я пан над панами».
Нет, сейчас, вспоминая их слезы, Тарас об этом не думает. Ему как-то не по себе, ему тяжело осознавать, что он, Тарас, принес печаль и слезы двум женщинам… Но нет, он принес им не только печаль. Он знает, что есть в той печали и своя радость… Ему кажется, что Айбупеш через всю свою жизнь пронесет в своем сердце пламя любви к нему, Тарасу, что оно будет согревать ее даже в самые трудные минуты. Он помог Айбупеш понять, что она не бессловесная вещь, а — человек, женщина, способная любить… А он, Тарас, никогда не забудет Айбупеш, и тот вечер на берегу Ори, ее неосознанный порыв, подобный пробуждению после тяжелого сна… Она проснулась и его разбудила… Когда ему было особенно тяжело, он всегда приходил в юрту Саримбека, часами сидел там, смотрел на Айбупеш и Масати. А они делали свое дело, изредка перебрасываясь с ним словами… И только… Но после этого почему-то хотелось жить, бороться, писать, несмотря на все запреты…
А утром он снова был на коне и снова думал об Айбупеш: «Спасибо тебе, милая Айбупеш, что ты есть на свете…»
Конь шел спокойно. Утро было чудесное — тихое, ласковое, прозрачное, как улыбка Айбупеш…
Но вот караван зашел на выжженную огнем степь. В воздух сразу поднялась гарь, стало трудно дышать… Тарас ехал… Пекло солнце, в рот и нос лезла черная пыль, застревала между зубами, от чада кружилась голова…
Теперь караван казался белой полосой в черной степи… Только через несколько часов, когда солнце давно уже перевалило за полдень, дошли они до бело-зеленой степи, до берега реки. Бутаков еще не успел отдать команду разбить привал, как все бросились к воде, а потом попадали на землю. С полчаса все лежали как убитые, и только потом принялись за свои обычные дела — начали разгружать верблюдов, распрягать лошадей, ставить палатки.
Макшеев пригласил Шевченко снова в свою палатку.
— Сегодня уже никуда не поедем, — сказал он. Надо хорошо отдохнуть и выспаться.
Тарас прилег на траву и жадно хватал легкими чистый воздух. Он слышал, как Бутаков приказывал солдатам разбить его палатку.
— А также, — дополнил он, — приготовьте все необходимое для приема гостей. Хочется выпить, хорошо поесть и поговорить.
Стало веселее на душе. Хотя ни пить, ни есть не хотелось. Но выпить надо — это поддержало бы, поскольку все очень устали.
— Эй, господин художник, — крикнул Бутаков Тарасу. — Лежите, лежите!.. Устали? Наверное, не только фрейлины бывают нежными, но и мы, слуги Марса…
— Вы слуги Нептуна, а я Аполлона, — отозвался Тарас.
Бутаков подошел ближе, сел на траву и засмеялся от удовольствия:
— Прекрасно, черти бы его взяли… Прекрасно — вот так себе сесть или лечь. И ни о чем не думать, и ничего плохого не вспоминать. Правда?
— Конечно, — ответил Тарас. — А еще лучше, если бы плохого вообще не было.
— Да вы, дорогой, и в самом деле переутомились. Как ни прячете усталость, а я ее вижу и без подзорной трубы…
— Конечно, ведь сколько прошли, да еще в таких ужасных условиях. Стоит и отдохнуть, — ответил Тарас, уставив свой взгляд в небо.
— Сейчас немного отдохнем. А потом сядем возле чарки. Увидим, как и к вам силы вернутся. Вы же молодой человек, а к таким силы возвращаются быстро…Ну что, ребята, все готово?
Тарас краем глаза увидел подошедших солдат.
— Так точно, — ответили они.
— Поднимайтесь, Тарас Григорьевич, пойдем к нашему скромному столу…
Сели вокруг расстеленного рядна, на котором лежали мясо, хлеб, сухари, стояло несколько бутылок. Бутылки открыли.
— Как говорится в пословице: «Если захочешь, то и снег подожжешь», — промолвил Бутаков, бросив взгляд на присутствовавших. — Будет сейчас у нас вечеринка не хуже, чем в Петербурге. Жаль только, что нет дам.
— А они будут в наших воспоминаниях — и это еще лучше, — улыбаясь, сказал Макшеев.
— Это тоже идея, господа! Всем налито? Ну, тогда мой тост. Мы прошли горелой степью, спалив своих кораблей. Честь нам и слава! А еще большая слава нашим ребятам, которые все на свете выдержат ради науки. За наших ребят! — провозгласил он, подморгнув Тарасу.
Выпили, а Тарас, поднеся стакан ко рту, сказал:
— И вот это надо пить? Я привык к холодному квасу со льдом, а как же мне пить эту теплую водку. Горькая же, и как ее пьют капитаны?..
Все засмеялись.
— Но люди обидятся, если не выпью, — продолжил Тарас. — Так пусть оно, это бесовское зелье, горит у меня в горле! — и одним духом опрокинул чарку водки и, вместо закуски, понюхал кулак.
— Ого! Это петербургская школа Дениса Давыдова! — одобрительно отозвался Бутаков.
— Это запорожская школа… Когда не было чем казакам закусывать, то нюхали кулак, а когда пили в море и не было тарани, то соленый от морской воды ус сосали — очень вкусно, — ответил Тарас.
— О! — поднял палец Бутаков. — А вы говорите — художник! Моряк! — и сразу, перейдя на серьезный тон, добавил: — Еще адмирал Ушаков оставил о подвигах запорожских казаков слова, полные уважения и любви…
И действительно, после чарки стало как-то веселее, где и сила взялась и настроение восстановилось, — и уже захотелось петь, танцевать, рассказывать что-нибудь веселое.
— Ну, что, господа, — промолвил немного погодя Бутаков. — Пока на море нет шторма, надо успеть выпить и по второй. Так за что поднимете вы эту чарку, Тарас Григорьевич?
— Я?
— Вы!
Тарас поднялся, глянул в железную кружку, наполненной водкой:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: