Александра Давид-Неэль - Под грозовыми тучами. На Диком Западе огромного Китая

Однако слово «дыхание» подразумевает нечто необычное, отличающееся от того бессознательного процесса, которым сопровождается вся наша жизнь. Человек, стремящийся к бессмертию или, по крайней мере, к исключительному долголетию, должен на протяжении очень длительного периода упражняться в искусстве поглощения из воздуха питательных веществ.

По словам тибетцев, эволюция их предков происходила как бы в обратном направлении. Сначала единственной пищей был воздух. В ту пору тела людей были крайне легкими, и они могли свободно перемещаться по воздуху.

Следует отметить, что такой же способностью наделяют отшельников и даосских магов [89].

Но вот однажды кто-то из тибетцев взял в рот землю и решил, что у нее приятный вкус. Он рассказал об этом другим, й все принялись питаться промерзшей и таявшей на солнце землей. По другим версиям, в ту пору земля покрывалась по утрам влагой, напоминающей росу, и испарялась под действием солнечных лучей. Начав употреблять пищу, тибетцы утратили былую легкость и способность перемещаться по воздуху. Кроме того, они теперь нуждались в еде. Позднее туземцы попробовали дикий рис, и он также пришелся им по вкусу. После этого исчезла земная изморозь. Злаки, которые шли в пищу людям, вырастали сами собой, тем не менее некоторые люди стали задумываться о будущем. «А не случится ли так, — гадали они, — что срезанный рис вдруг перестанет расти? Не разумно ли будет откладывать его впрок?» Они начали делать запасы риса, и с тех пор срезанные стебли больше не отрастали.

Люди ссорились из-за обладания рисом и выбирали вождей, чтобы те издавали указы, регулирующие право собственности и общественные отношения, а также заставляли себе подобных соблюдать эти законы.

По причудливым перипетиям этого сказания мы можем воссоздать этапы деятельности первобытных людей, которые поначалу питались дикорастущими злаками и добычей, пойманной на охоте, а затем постепенно принялись возделывать землю и разводить скот. Множество тибетцев и по сей день занимаются скотоводством. Высокогорье, где они обитают, не подходит для земледелия; кроме того, пастухи, обитающие в юртах, относятся к труду хлебопашцев без всякого почтения. Все туземцы по возможности собирают дикие съедобные плоды, корни и растения.

Интересно, что в вышеупомянутом предании речь идет не о прогрессе, как в повествовании о боге-обезьяне и людоедке, а, напротив, о деградации. По мнению авторов этих историй, цивилизация, основанная на принципе власти людей и законов, как форма общественного устройства явно уступает тому обществу, где нет оснований для бурных проявлений людского эгоизма и, стало быть, нет нужды их пресекать.

Возвращаясь к вопросу о вере тибетцев в способности их предков перемещаться по воздуху, следует уточнить, что жители Тибета нисколько не сомневаются, что это удел необыкновенных людей: магов либо святых отшельников. Например, способность летать приписывают известному поэту-отшельнику Миларепе {110} (X–XI вв.) и некоторым современным ламам, якобы путешествующим подобным образом. Я была лично знакома с двумя такими святыми. Один из них, порой острый на язык, сказал мне по этому поводу: «Да, многие люди наблюдали, как я парю в воздухе, только я сам никогда не видел себя в таком состоянии».

К собственным чудесам тибетские чудотворцы, как и их собратья из других стран, относятся снисходительно, со скрытой иронией.

Исы, с которыми сталкивались предки китайцев, были настоящими «дикарями». Они охотились с луком и стрелами с обтесанными кремневыми наконечниками [90]и пользовались каменными орудиями труда. Они не занимались ни земледелием, ни скотоводством.

Древние китайские историки в первую очередь указывают на присутствие исов в северной части Китая. В эпоху императора Яо (2357–2286 гг. до н. э.) они обитали на территории современного Шаньдуна. В эпоху правления легендарного Шуня (2255–2224 гг. до н. э.) эти варвары стали грозной силой. Они не давали покоя китайцам, совершая частые набеги на их земли.

Мы видим, что именно здесь находятся истоки распрей, которым суждено было продолжаться на протяжении столетий и которые не закончились до сих пор.

Впрочем, исы были не единственными варварами в окружении китайцев. Летописи также упоминают манов, жунов, тисов и т. д. Впоследствии, когда эти народы были вытеснены, порабощены или отчасти ассимилированы, в местности, прилегавшей к крайнему западу Китая, активизировались сородичи гуннов и монголов — тибетцы, разделенные на многочисленные племена и орды.

Подробный рассказ о борьбе китайцев с этими чужеземными народами занял бы не один том. Достаточно будет короткого экскурса, но он необходим, чтобы дать представление о политической атмосфере, царящей в новых западных провинциях Китая — Сикане и Цинхае.

Китайцам удалось навязать исам нечто вроде полувассальной зависимости еще до 2000 года до н. э… Однако последние вскоре сбросили тяготевшее над ними иго. Во время правления Шао Кана (2070–2058 гг. до н. э.) китайцам пришлось направить к исам карательный отряд, чтобы заставить их подчиниться.

Очередное восстание произошло в эпоху императора Хуай-ди {111} (1818–1767 гт. до н. э.). Исы захватили тогда долину Вэйхэ.

Вэйхэ — это река, протекающая через провинцию Шэньси вблизи ее столицы Сианя. Вторгшиеся в ее долину варвары приблизились к самому сердцу Китая.

При императоре Чжоу-сине {112} (1154–1123 гг. до н. э.) областью, граничившей с провинцией Шэньси [91], в излучине Хуанхэ, расположенной на территории нынешних Ганьсу или Цинхая, управляли китайцы во главе с наместником. Впрочем, зачастую эта власть мало что значила.

Очевидно, что далекие предшественники нынешних губернаторов Цинхая и Сикана были похожи на них во многих отношениях, за исключением одеяния. Трудности, которые возникали у наместника со своими беспокойными подопечными, также напоминали сегодняшние проблемы, но куда в большем масштабе, ибо западные варвары были тогда гораздо более многочисленны и сильны, нежели в наши дни.

Данный исторический обзор ограничивается перечнем основных событий, происходивших на западной границе, и между соответствующими датами существуют пробелы, однако читателю не следует думать, что в эти периоды китайцев оставляли в покое. Ничего подобного. Им приходилось столь же часто отбиваться от врагов в других частях страны.

В 376 году до н. э. племена исов, обитавшие в провинции Юньнань, в восточной части нагорья, окаймляющего левый берег Янцзы, признали себя вассалами китайского царства Цинь {113} . Известно, что в это время Китай состоял из нескольких отдельных государств, нередко воевавших друг с другом.

Фактически эта ситуация не менялась на протяжении ряда столетий. Хотя номинально Китай являлся единой страной, разделенной на провинции, эти провинции всегда оставались более или менее независимыми. 23 ноября 1945 года было объявлено, что большая и богатая провинция Сычуань получила автономию, а с ней и право иметь собственное правительство. На самом деле провинция Сычуань стремится обрести независимость, и данная мера со стороны центральных властей является не более чем вынужденным признанием сложившейся ситуации, которую невозможно изменить.