Всеволод Иванов - Дневники

Бешбармак — блюдо из мяса.

«Пархоменко» — историко-биографический роман Вс. Иванова о герое гражданской войны А. Пархоменко (I редакция — 1938–1939 гг.), написанный по заказу Главной редакции «Истории гражданской войны», возглавлявшейся тогда И. В. Сталиным. См. об этом в статье Вяч. Вс. Иванова: Из архива Всеволода Иванова: работа над пьесой об убийстве Павла Первого // Иванов Вяч. Вс. Избранные труды… Т. П.

В. М. Молотов.

Знакомство с семьей художника П. П. Кончаловского произошло в 1930-е гг., дружба продолжалась долгие годы. П. П. Кончаловский дважды писал портреты Вс. Иванова (в 1940 и в 1941 гг.), портрет его сына — Комы Иванова (1940 г.).

В дневнике 1942 г. есть комментарий Вс. Иванова к этой записи: «Прочел эти размышления 30 дек. 1942 года, то есть без малого четыре года спустя. Как многое изменилось! Роман мною забыт, забыто даже то, что Гл. Редакция Гр. войны обругала меня печатно подлецом (то есть иносказательно), а в редакции как-никак Сталин, Молотов, Ворошилов, причем обругала-то по недоразумению (я просто перепутал, как часто это случается, И. Минца с Главн. Редакцией), давно поставлена и прошла картина, — идет много месяцев уже война с немцами, я испытал бегство, жизнь эмигранта в своей стране (Ташкент), адское бездомье, болезнь детей (у Миши — тиф, у Комы — будто бы ангина, но, возможно, тоже тиф), — и каким пустяком кажутся эти волнения с „Пархоменко“, происходившие четыре года назад. Правда, „Пархоменко“ в течение этих четырех лет выручал меня не однажды, и сейчас я живу на деньги, полученные за фильм о нем, — ибо привез два месяца назад роман „Проспект Ильича“ в Москву, — и все не могу добиться толку. А пройдет четыре года, буду опять перебирать бумаги (если не протяну к тому времени ноги), и волнения по поводу „Пр. Ильича“ будут казаться пустяковыми. Одно жалко, — переборы бумаги, — неужели же нельзя было и думать, и писать глубже? Какие все пустяки, какая мелочь! Ведь я же прожил огромную и очень занимательную жизнь, — и что останется от этой жизни? Томик рассказиков, может быть, какой-нибудь цветистый роман о Сибири, да и то едва ли, — и пустота. Не то, чтоб я так уж боялся этой пустоты, наоборот, она, до известной степени, прельщает меня, но просто глупо, имея хорьковую шубу, ходить в армяке. Мне думается, что прельщающая меня пустота — и наполняла пустотой многие мои работы. Марлинский прожил жизнь не меньшую, чем Достоевский, но первый — цветок в гербарии, а второй — вечно живое семя жизни. Аминь».

Упомянутая встреча у Вс. Мейерхольда состоялась менее, чем за месяц до его ареста — 20 июня 1939 г. Отношения с Вс. Мейерхольдом у Иванова были сложные, Вс. Мейерхольд одобрительно отзывался о спектакле МХАТ «Бронепоезд 14–69» (1927 г.), однако постановка во МХАТе в 1929 г. новой пьесы Иванова «Блокада» вызвала его крайне негативную реакцию. Несмотря на это, в 1931 г. Мейерхольд предлагал Иванову написать пьесу для своего театра, но их совместная работа не осуществилась. В 1930-е гг., когда начались гонения на Мейерхольда, встречи стали более частыми. Новый, 1939 г., семьи Иванова и Мейерхольда встречали вместе в Доме литераторов.

Премьера пьесы Л. Леонова «Половчанские сады» состоялась в мае 1939 г. (реж. Сахновский). Спектакль вызвал многочисленные критические статьи и отклики, был показан 36 раз и снят с репертуара.

Степанова Ангелина Осиповна — актриса, жена А. Фадеева.

Спектакль по пьесе А. Н. Толстого «Путь к победе» был поставлен в 1939 г. (реж. Симонов, Захава, Миронов).

С А. Фадеевым Вс. Иванов познакомился в издательстве «Круг». В конце 1920-х гг. они работали вместе в журнале «Красная новь»: Вс. Иванов заведовал отделом прозы, А. Фадеев был главным редактором. О взаимоотношениях с А. Фадеевым см. очерк: Иванова Т. В. Александр Александрович Фадеев II Иванова Т. В. Мои современники, какими я их знала. С. 365–379.

Имеется в виду статья В. Шкловского «Семена жизни» // Литературная газета. 1939. 15 февраля (о рассказах, входивших в сборник 1927 г. «Тайное тайных», — «Фотограф», «Сервиз», «Б. М. Маников и его работник Гриша»). Статья В. Шкловского была в числе немногих, где высоко оценивались рассказы сборника, и напечатать ее на общем фоне крайне неодобрительных рецензий было трудно. Общий тон дневниковых записей этого периода, безусловно, определялся той атмосферой враждебности критики, которая сложилась с конца 1920-х гг. вокруг новых произведений Вс. Иванова. Они или подвергались нападкам, или вообще не печатались (в частности, романы 1930-х гг. «Кремль» и «У»). «После появления рассказов „Тайное тайных“ на меня самым жестоким образом обрушилась рапповская критика, — вспоминал Вс. Иванов в „Истории моих книг“. — Мне никак не представлялось, что „Тайное тайных“ вызовет целый поток газетных статей, что меня обвинят во фрейдизме, бергсонианстве, солипсизме, проповеди бессознательного… <���…>.

В манере „Тайное тайных“ я написал повесть „Особняк“ — о мещанине, тщетно мечтающем победить социальную революцию. <���…> Мои намерения были изображены рапповской критикой как гимн мещанству, успешно защищающему свою собственность. <���…> Тогда я написал „Гибель Железной <���…>“ Повесть эту назвали бергсонианской и фрейдистской» (Наш современник. 1958. № 1. С. 159–161).

Войтинская О. С. — в то время ред. «Литературной газеты».

Ставский (Кирпичников) Владимир Петрович (1900–1943) — журналист, писатель. С 1936 г. — генеральный секретарь СП СССР. В 1937–1941 гг. — главный редактор журнала «Новый мир».

По воспоминаниям Вяч. Вс. Иванова о разговорах с отцом, эти слова Сталина были сказаны при разговоре о присуждении орденов. Вс. Иванову был присужден тогда орден Трудового Красного Знамени вместо предполагавшегося первоначально ордена Ленина. Из известных писателей ордена получили очень многие, не были присуждены они И. Бабелю и Б. Пастернаку.

В своей статье «Авторецензия, а также одна из автобиографий» Вс. Иванов писал: «В „Цехе“, организованном мною, состояло три начинающих писателя: я, слесарь Синицын и мотавшийся без дела бывший прапорщик Пилюков, позже погибший в боях с белоказаками. Но всю газету заполнили только мы двое: слесарь Синицын и я. Пилюков был хороший и добрый человек, искренне сочувствовавший Октябрьскому перевороту, преклонявшийся перед литературой, человек тонкого вкуса, но, к сожалению, лишенный какого-либо литературного дарования. Как ни был я снисходительным в качестве редактора, мне все же пришлось забраковать его писания. Прапорщик стойко принял поражение и яростно торговал газетой на улицах» (Иванов Вс. Переписка с А. М. Горьким. 1985. С. 298).