Александр Севастьянов - Русское движение за тридцать лет (1985-2015)

Хочется спросить Андрея Николаевича, не он ли спустя несколько лет порвал с Рогозиным именно из-за сотрудничества того с Путиным? Не он ли в том же самом интервью, что процитировано выше, сказал: «Трудно считать наших патриотов людьми, достойными, чтобы ради них отказываться от карьеры. Но те, кто сидит во власти — еще хуже. Это прямые враги России и русского народа. Чем Дмитрий Рогозин оправдает альянс с ними?.. У меня нет никакого желания быть с ним теперь — при Путине, которого я презираю и ненавижу как самого подлого и злого врага русских».

Что же получается: в 2003–2005 годах, когда Путин вел полностью либеральный курс и находился под бурным огнем критики со стороны национал-патриотов (той же НДПР [73]), Савельеву не зазорно было занимать кресло во фракции «Родина» — в «спецназе президента в Думе», в «личном проекте президента»? А теперь, когда Путин развернулся чуть не на 180 градусов и ведет во многом именно ту политику, которую мы требовали от него тогда, много лет назад, Савельев, поди ж ты, не может оправдать сотрудничество Рогозина с президентом и занимается «злобной публицистикой»? Или в 2004 он в упор не видел всего того, что видели остальные националисты, а «разглядел», наконец-то, только двенадцать лет спустя?

Поневоле задашься вопросом: все ли в порядке у Савельева с головой? И уж во всяком случае не ему сегодня бросать камень в тех, кто упрекал в те годы «Родину» за безоглядную и самозабвенную поддержку Путина. Вернее было бы сказать, что позиция «Родины», хотевшей стоять лицом и к Кремлю и к народу одновременно (что в то время было невозможно по определению), ставило ее в двусмысленное, противоречивое положение, было фактором слабости…

Здесь, пожалуй, уместно в нескольких словах оценить роль «Родины» в жизни страны и Думы. Матерые национал-патриоты действительно не питали в этом отношении сладких иллюзий [74]. А вот у самих родинцев они явно были, как о том свидетельствует тот же Савельев: «”Родина” была проектом, который мог спасти Россию». Да и на думских выборах 2003 года «Родина» сенсационно набрала 9 %. Во многом (ровно наполовину, как показали последующие президентские выборы) успех объяснялся популярностью оппозиционера Глазьева, самой узнаваемой фигуры из трех, чьи экономические предложения легли в основу избирательной программы. Но, конечно, этот успех был также показателем востребованности русского национализма. Изголодавшийся по русской политике избиратель готов был кинуться, как говорится, на голую блесну.

Между тем, проект «Родина» привлек внимание не только национал-патриотов, охотников разыграть эту карту оказалось не так мало. На политическом поле России были (и есть) игроки поматерее, подальновиднее. Напомню, что начало 2000-х — это годы ожесточенного противоборства Путина и некоторых еврейских олигархов, среди которых бешеной непримиримостью отличался Борис Березовский, своими руками посадивший (как он считал) Путина на трон и теперь вдвойне страдающий от своих потерь. Олигарх укрывался в Лондоне, в своей душе лелея месть и готовый использовать, не щадя своих средств, любые способы для свержения ненавистного президента. Один из таких способов был подсказан ему еврейским политтехнологом и другом Станиславом Белковским. Способ назывался, в терминологии СБ, «национал-оранжизмом»; он был опробован на Украине и состоял в парадоксальной комбинации сил не только левой и либеральной, но и националистической оппозиции.

Теория и практика «цветных революций», разработанная американцами, успешно зарекомендовала себя в ряде бывших республик СССР, в том числе, особенно, на Украине, почему и получила, в честь «помаранчевой революции», условное название «национал-оранжизм».

Последствием провала «Родины» в ее изначально предполагавшемся амплуа, встал вопрос о ее наиболее грамотной утилизации. Все-таки кадры и средства были закачаны в проект неслабые, их остатками надо было по-хозяйски распорядиться. Одним из вариантов показался национал-оранжизм.

Рогозину не хотелось бесславно и бесповоротно вылететь из большой политики, не для того он так долго и упорно туда стремился [75]. Надо отдать должное: он проявил лучшие бойцовские качества, чтобы удержаться на арене. Не вышел номер со «спецназом президента»? Так почему бы тогда не попробовать себя в качестве лидера оппозиции? А если уж на то пошло, то самый передовой опыт оппозиционной деятельности, конечно же, — у «цветных» революционеров. Надо ехать в Киев учиться, перенимать. К завершению 2004 года Рогозин дозрел до этого.

Когда и как на этом пути Дмитрия Олеговича возник Станислав Белковский, мы вряд ли узнаем. Открыто они встают рядом, плечом друг к другу уже на конференции патриотов в МВТУ им. Баумана, созванной «Родиной» ближе к концу 2004 года. Кого только не услыхали приглашенные в тот день! И русских (Кураев, Павлов), и полурусских (Бабурин), и вовсе нерусских — полутатарина-получеченца Шамиля Султанова, и еврея Белковского — все в лучших традициях постсоветского коминтерна. Не были приглашены, естественно, только русские националисты [76]. Впервые близость Белковского к опальному проекту и опальному политику фиксируется документально. А что? Чего стесняться? Креативный политтехнолог, даром что мордой лица не вышел…

Вскоре Рогозин оказался в мятежном Киеве, походил-таки по Майдану в оранжевом шарфике! Но зримых политических дивидендов ему это не принесло. В России его демарш не очень-то хорошо оценили.

Бывшие товарищи по «Родине» — в лице Сергея Бабурина — радикально открестились от «оранжидов»: «А что касается отношений "Народной Воли" с Партией Российских Регионов, которая сейчас называет себя "Родиной", то действительно у нас эти отношения осложнились. По разным причинам, наиболее неприятная из которых — это стремительное пожелтение наших партнеров по блоку. И дело даже не в том, почему Рогозин 25 декабря оказался в Киеве, за спиной у Ющенко, и ходил там с желтым шарфом и выступал в поддержку так называемого народного президента. Хуже другое: вслед за изменением официального партийного цвета партии "Родина" на желтый они подписали соглашение о сотрудничестве с партнером Ющенко по правящей коалиции в Киеве Морозом — человеком, который всегда отличался редкостной русофобией и никогда не был близок интересам русского и русскоязычного населения Украины» [77].

Любопытно отреагировала председатель Прогрессивной социалистической партии Украины Наталья Витренко: «Рогозину, Касьянову и Зюганову отведена роль украинских Тимошенко, Ющенко, и Мороза. Вот почему Мороз с Рогозиным заключили соглашение, вот почему они обмениваются опытом, вот почему они сотрудничают и это, безусловно, для Российской Федерации должно быть фактором национальной угрозы». В таком взгляде на вещи была своя правда: оппозиция сможет победить, только если соберет вместе самые разные силы, как это было на Украине, где под оранжевыми знаменами собрались и социалисты, и либералы, и националисты.