Дуглас Смит - Распутин. Вера, власть и закат Романовых

Общее отношение к проблеме Филиппа в середине ноября 1902 года выразил Лев Тихомиров, бывший революционер, ставший монархистом и главным идеологом консерватизма: «Этот Филипп – позорнейшее явление для императорской семьи. Он какой-то заграничный шарлатан, гипнотизер, магнетизер, фокусник, выдающий себя за обладателя оккультными силами». Тихомиров был уверен, что предостережение Иоанна Кронштадтского спасло царскую семью от гибели. Он надеялся, что они усвоили урок и забудут Филиппа навсегда 28. Но они не забыли. Когда в 1907 году Николаша и Стана наконец-то смогли пожениться, Николаша счел их союз чудом, которое стало возможным благодаря мистической силе Филиппа 29.

Если во времена правления Екатерины Великой многие молодые офицеры при дворе мечтали стать официальными фаворитами императрицы и тем самым обеспечить свое будущее и состояние, то при Николае II многие мистики, странники и старцы надеялись занять место провидца при царственной чете. После отъезда Филиппа при дворе стали появляться подобные люди – в том числе странник Вася (Ткаченко), Матрена Босоножка и юродивый Митя «Гугнивый» Козельский. С самого детства Митя не мог разборчиво говорить, однако приобрел известность своими пророчествами и вдохновенными словами, которые вылетали из его рта. Эти странные сочетания звуков слушателям толковал человек по имени Ельпидифор. Митю считали божьим человеком. На него обратил внимание высокопоставленный чиновник, который и привез его ко двору из Оптиной пустыни. Митю и его «переводчика» представили царю, и Николай был очарован юродивым. Впрочем, вскоре положение Мити при дворе пошатнулось – появился Распутин. После этого Митю часто видели на улицах Петербурга. Даже зимой он ходил босиком, в черной рясе. Длинные спутанные волосы падали ему на плечи 30.

Перед тем, как оставить Россию навсегда, Филипп впал в транс и изрек пророчество. «Ищи заступничества святого Серафима Саровского, – сказал он Александре, – и он даст тебе сына». Но существовала серьезная проблема: в Русской православной церкви не было такого святого. Однако в начале XIX века был великий старец Серафим. Почти всю свою жизнь он прожил в полной бедности и уединении. Сначала он жил в лесном скиту, а затем в келье монастыря в Сарове. Он был истинно святым человеком, смиренным, но обладающим великой духовной силой. Серафим не прошел испытания святости: его тело не осталось нетленным, поэтому Церковь отказалась признать в нем святого. Но Николай, к великому раздражению Святейшего синода, отменил это решение («Император может делать все, что угодно», – заявила Александра) и приказал канонизировать Серафима. В высшем свете многие восприняли это как свидетельство чудотворных способностей Филиппа. «Было трудно отличить, где заканчивается Филипп и где начинается Серафим», – едко замечала фрейлина Елизавета Нарышкина.

В июле 1903 года Николай и Александра вместе с другими членами семьи и почти тремястами тысячами паломников присутствовали на церемонии. Это было очень трогательное религиозное событие, которое окончательно убедило Александру в нерушимой связи царя с народом. Канонизация Серафима имела также определенные политические обертоны. Продолжая политику, начатую отцом, Николай старался связать династию с русским народом, возвращаясь к допетровскому прошлому России. И Серафим, который осуждал растленное влияние западноевропейского Просвещения на русскую духовность, идеально подходил для этой цели. Благодаря этой фигуре царь пытался восстановить средневековое понятие о мистической связи монарха с его народом. Вечером 1 августа царственная чета, как и предписывал Филипп, вошла в святые воды реки Саровки, надеясь, что на них и на Россию снизойдет благословение и на свет появится долгожданный наследник 1.

Через три месяца Александра забеременела. 12 августа 1904 года в 13.15 она родила сына. Мальчика назвали Алексеем. Радость и чувство облегчения были непередаваемыми. Праздновала не только семья, но и вся страна – по всей империи стреляли пушки, звонили церковные колокола. Вернувшись в детскую, императрица записала в свой блокнот: «Вес 4660 гр.; длина 58 см. Окружность головы 38 см, груди 39 см» 2. Но самого главного в малыше она не могла ни увидеть, ни измерить, ни записать. У мальчика была гемофилия.

Болезнь он получил от матери. Бабушка Александры, королева Виктория, была носительницей гемофилии. Ген этой болезни унаследовали сын и двое дочерей, в том числе и мать Александры. От матери ген унаследовали Аликс и ее брат Фредерик. (Сестра Александры, Ирен, тоже была носительницей этого гена.) У Фредерика (Фритти) первые симптомы болезни проявились в 1872 году – в том самом, когда родилась Александра. В мае 1873 года трехлетний Фритти, которого мать буквально боготворила, упал с подоконника на каменную террасу. Он ничего не сломал, и казалось, что все обошлось. Но через несколько часов малыш умер от внутреннего кровотечения. Двое племянников Александры тоже болели гемофилией. Один из них, принц Генрих Прусский, умер от этой болезни в 1904 году в возрасте четырех лет. Это произошло незадолго до рождения Алексея.

Болезнь мальчика могла бы стать жестоким шоком для родителей, но уже в середине XIX века медики установили наследственную природу болезни. В 1876 году один французский врач писал, что «всем членам семьи гемофиликов следует воздерживаться от брака». Но члены королевских семейств Европы не спешили прислушиваться к подобным советам, предпочитая жить в неведении законов науки. Как писал британский генетик Дж. Б. С. Холдейн, «гемофилия царевича – это признак разрыва между монархией и реальностью» 3. Впрочем, реальность быстро вторглась в жизнь семьи Романовых. В первые два месяца Николай и Александра заметили, что у младенца из пупка постоянно сочится кровь. Потом у него стали образовываться синяки и темные пятна на нежной коже. К этому времени родителям стало ясно: у Алексея гемофилия. Радость сменилась горем.

Великая княгиня Мария Павловна (младшая), двоюродная сестра Николая II и сестра великого князя Дмитрия Павловича, одного из убийц Распутина, в мемуарах писала:

«Даже в нашем доме воцарилось уныние. Дяде и тете, несомненно, было известно, что ребенок родился больным гемофилией, заболеванием, проявляющимся в кровоточивости из-за неспособности крови быстро свертываться. Конечно же, родители быстро узнали о природе болезни сына. Можно представить, каким это стало для них ужасным ударом; с этого момента характер императрицы начал меняться, от мучительных переживаний и постоянного беспокойства здоровье ее, как физическое, так и душевное, пошатнулось» 4.

Если Николай и Александра связывали рождение сына с влиянием Филиппа, то все остальные связали это с его преемником. Говорили, что Распутин предсказал рождение Алексея, и Александра верила в то, что это произошло благодаря его молитвам. Именно в этом многие видели основу его влияния на императрицу. Другие шли дальше и утверждали, что Распутин вовсе не молился за императрицу, а был отцом мальчика 5. Конечно, в этих словах не было ни грана правды, потому что первая встреча Николая и Александры с человеком, которому было суждено занять такое важное место в их жизни, состоялась только через год.