Виктор Казначеев - На переломе [Политические раздумья]

Как показала практика, там, где появляется «нечёткость правил», там появляется агент чьих-то интересов и продавливает сквозь рыхлую ткань государственных установок свои вопросы за счёт ущемления интересов других. На этом фоне непонятно несколько ироничное отношение авторов к ходокам из народа в Москву. Так и хочется сказать: слишком далеки вы от народа.

До сих пор убеждён, что парламентариям надо бы поднять ещё дореволюционные наказы Думе крестьян Петровского уезда. Изучить их повнимательнее вместо того, чтобы ждать, когда депутатов окружат, а может, уже окружают толпы лоббистов и будут подсказывать, как и за счёт кого решать вопросы. Думаю, толпы патентованных остапов бендеров, знающих тысячи способов, как обойти закон, не стоят и одного толкового ходока из крестьянской глубинки или вдумчивого рабочего из города.

Нам нужен закон, препятствующий любым методам давления на народных избранников. У них есть один ориентир - наказы избирателей. Депутат должен всегда помнить, на чьём диване сидит, как говорится. Нам нужны независимые депутаты. Нам нужны госслужащие, подверженные только одному влиянию - влиянию закона. Каждому гражданину, каждой организации должно быть гарантировано право объективного решения их вопросов в установленном порядке.

Я против чьего бы то ни было влияния со стороны на решения государственных вопросов, кроме влияния народа. Лоббизм - это юркое дитя криминала. Но если бы он был единственным злом.

Существуют и жёсткие, порой даже пиратские, способы давления на власть. Надо упорядочить систему взаимодействия властей, чем и занимается сейчас президент. У каждой ветви власти есть свои функции. Есть точки их пересечения, где стоят «стрелки» перехода поезда с одной колеи на другую. Вот по этой схеме и должен двигаться состав, не сворачивая с рельсов, не занимая чужие пути. Иначе он врежется в другой поезд или перевернётся, что сейчас часто и происходит. Я был председателем Государственного комитета по техобразованию, был министром социального обеспечения России и знаю, как осуществляется давление извне, как оно парализует работу и сколько вреда приносит. Сейчас, слава Богу, работаю в атмосфере взаимопонимания с Министерством образования.

Я очень сочувствую должностным лицам, когда вижу, какое давление на них оказывается со всех сторон. Но ведь существует определённая система защиты государственных людей от посягательств на их функции. К примеру, мэр города или губернатор наделены иммунитетом как выборные лица. Система довольно слабая. А медаль с названием «выборность» имеет и обратную сторону. Любые выборы не обходятся без поддержки кандидатов какими-то партиями, общественными движениями, группами влияния. Победивший кандидат благодарен за поддержку и, естественно, хочет сохранить её до следующих выборов. А сторона, обеспечивающая победу, считает себя вправе требовать от избранного выполнения своих условий.

Надо иметь очень большой авторитет или очень сильный характер, чтобы вырваться из этого плена. Тулеева хотели устранить физически. Наш губернатор пережил серьёзный конфликт с некоторыми лидерами и активистами краевой организации КПРФ. Да и сейчас, накануне новых выборов, этот конфликт не совсем погашен.

Не буду касаться внутрипартийных позиций. Это дело партийной организации. Скажу лишь о том, что у губернатора должен быть один ориентир - процветание региона. И за это он должен быть подотчётен перед народом и центральной властью. Он должен думать обо всех слоях населении края, не лавируя между силами, которые его могут поддержать на выборах или не поддержать. На мой взгляд, предоставленное президенту право отстранять губернаторов от должности не предусматривает одного важного момента. Президент должен быть наделён полномочиями отстранять губернатора и любое должностное лицо не только при нарушении российских законов, но и за явное непрофессиональное или безответственное выполнение обязанностей.

На Руси губернатор всегда был лицом государевым, а не полупарламентарием. У него есть достаточно средств и полномочий вести дело без назойливых подсказок и давления влиятельных групп и движений. Моё твёрдое мнение, поскольку губернатор является должностным лицом, он должен быть назначаем президентом при участии правительства и местных выборных органов. Но решающее слово должно принадлежать президенту.

В конце концов, как уже отмечалось, его избирательный мандат перекрывает все остальные мандаты.

Требует пересмотра и порядок вступления в должность мэра. В любом солидном доме должны быть лестницы со ступеньками. В России эти лестницы с изъянами, поэтому российский федерализм требует корректировки. Откроем Даля. «Губерния, - написано в его классическом словаре, - род области или большого округа России... Должности именуются губернскими для отличия от высших, государственных, и от низших - уездных... Губернское правление, старшее в губернии распорядительное и исполнительное место... Пограничные губернии по три, по четыре подчинены генерал-губернатору».

Министр на Руси была должность редкая и ответственная. Даль толкует её так: «Ближайший при верховной правительственной власти высший начальник какой-либо части или особой отрасли управления».

Всё понятно, объяснимо, как принято нынче говорить, прозрачно. И удивляет, зачем было Горбачёву пробиваться на приём к президенту, подсовывать ему схему устройства германского бундесрата. Хватит уже, наэксперементировался на горе всем. На Руси своя государственная машина давно отлажена так, что и сегодня её поизучать не вредно. Министр - в Москве, в провинции министров нет. Все территории равны в правах и в управлении, так было!

Конечно, в этих проверенных временем конструкциях есть узлы, которые требуют притирки к современным условиям. Опасно, когда прошлое копируется без учёта сегодняшних требований, опасно и когда сегодняшнее строится без прошлого. Как экономист и как доктор исторических наук я хорошо себе это представляю.

Я боюсь больше всего того же, чего опасаются многие экономисты и историки. Александр I впервые в России ввёл жёсткое самоуправление и породил городничих и пришибеевых. Сегодня в России некоторые ратуют за «подмораживание политической жизни», как это называют. Это делал и Александр III.

Аукнулось при Николае II. И ещё, Столыпин разрушил благодушную, совестливую, но неповоротливую русскую общность антиправовыми методами. В результате был создан хозяин с антиправовым сознанием. И, наконец, меня беспокоит политика «наведения мостов». Она, видимо, применима к текущему моменту, но в будущем без кардинальных мер не обойтись.