Пол Престон - Франко. Биография

Столь же пессимистическим оказался доклад, составленный германским верховным командованием, полагавшим, что у Испании мало артиллерии для укомплектования армии военного времени, боеприпасов хватит лишь на несколько дней военных действий, а производственные мощности военных заводов куда ниже требований военного времени. Укрепления на границе с Португалией отсутствуют, а на пиренейской границе недостаточны по количеству и качеству. «Сооружения, возведенные вокруг Гибралтара, бесполезны. По существу, на них лишь угробили строительные материалы». Испанское верховное командование в докладе расценивалось как «инертное и догматичное», так и не преодолевшее образ мыслей времен колониальной войны. Доклад подводил к тому, что «без иностранной помощи Испания сможет вынести лишь очень недолгую войну» 151.

Тем не менее немцы начали производить оценку первостепенных потребностей Испании в гражданской и военной областях — в горючем, зерне и других жизненно важных продуктах. Цифры, которые испанцы назвали только для удовлетворения гражданских нужд, оказались впечатляющими, но реалистичными, то есть они не должны были отпугнуть немцев: 400 тысяч тонн бензина, 600— 700 тысяч тонн пшеницы, 200 тысяч тонн угля, 100 тысяч тонн дизельного топлива, 200 тысяч тонн мазута, а также другие внушительные количества сырья, включая хлопок, резину, древесину, пеньку, джут и так далее 152. В третью неделю июля адмирал Канарис снова приехал в Испанию, чтобы обследовать район вокруг Гибралтара и составить план нападения на «скалу». Он также имел указания уточнить в деталях масштабы поставок военной техники, необходимой Испании для любого участия в боевых действиях на стороне Германии.

Канариса сопровождал генерал ВВС Вольфрам фон Рихтхофен, в свое время командир легиона «Кондор». Их принял генерал Вигон, заменивший 27 июня Ягуэ на посту министра ВВС, и генерал Мартинес Кампос, начальник генштаба испанских вооруженных сил. У Канариса сложилось мрачное впечатление о военных возможностях Испании. Он сказал генералу Францу Гальдеру (Haider), начальнику германского генерального штаба, что «по собственной инициативе Испания ничего с Гибралтаром не сделает» 153. В отличие от германской стороны, в Мадриде не особенно задумывались над острой проблемой укомплектования испанской военной машины, поскольку в официальных кругах широко распространилось убеждение, что победа будет быстрой. Франко испытывал такую уверенность в себе, что набросал карту своей «африканской империи» и передал ее Гитлеру через генерала Эухенио Эспиноса де лос Монтероса, своего нового посла в Третьем рейхе. Желая убедить страны Оси в том, как полезна Испания, Бейгбедер и Франко решили проинформировать Берлин, что благодаря недавнему соглашению с Лиссабоном «удалось отчасти вывести Португалию из британской орбиты и вовлечь в нашу» 154.

Включением Португалии в испанскую сферу интересов Франко похвастался и в меморандуме, составленном им с Бейгбедером и направленном Шторе-ром 21 августа на Вильгельмштрассе 155. Опасаясь, что молчание Берлина в ответ на его инициативы может означать отказ на участие Испании в послевоенном разделе трофеев, и удовлетворенный начавшимися 10 августа массированными налетами люфтваффе на Лондон, Франко 15 августа написал из Мадрида бодрое письмо Муссолини. В нем он напомнил дуче о притязаниях Испании на территории в Северной Африке. Каудильо дал понять, что Испания готова объявить войну, и это зависит только от германских поставок. Муссолини получил письмо 23 августа и ответил двумя днями позже весьма теплым посланием, избежав, однако, каких бы то ни было обещаний и обязательств по конкретным вопросам. Он выражал мнение, что для Испании не вступить в войну значило бы «поставить себя в стороне от европейской истории, особенно будущей истории, которую будут определять две победоносные державы Оси», и высказывал «полную солидарность фашистской Италии» с устремлениями Франко. Между тем дуче дал ясно понять, что, если Франко будет ждать момента, когда с Британией неизбежно покончат, ему придется расстаться с мыслью о приобретениях в Африке 156.

Весьма показательна реакция Франко на письмо Муссолини. Оно пришло в итальянское посольство в Мадриде, когда Франко находился в своей летней резиденции Пасо-де-Мейрас под Ла-Коруньей. Недавно Прибывший новый посол Италии Франческо Леквио (Lequio) еще не успел представить ему свои верительные грамоты и без нарушения протокола не мог просить аудиенции у Франко для вручения письма. Поэтому он просто проинформировал о нем Бейгбедера, который тотчас позвонил каудильо. Нарушив протокол, Франко немедленно направил Леквио официальное приглашение посетить Ла-Кору-нью в качестве гостя испанского правительства. В Пасо-де-Мейрас посла встретил генерал Москардо, высший военный чин в окружении Франко, и препроводил к каудильо. Спонтанности приглашения соответствовала торжественность приема. Некто из свиты Франко сказал Леквио, что каудильо «глубоко и искренне восхищается дуче». Франко, тронутый и обрадованный тем, что Муссолини в своем письме фактически предлагает ему стать на равных с лидерами Оси, срывающимся от волнения голосом воскликнул: «Как всегда, дуче кристально ясен! Как всегда, он говорит по существу. Если бы они [западные страны] прислушались к нему, то не оказались бы в нынешнем состоянии хаоса». Выступив затем с резкими выпадами против Британии и Соединенных Штатов, каудильо доверительно сообщил Леквио, что вполне уверен в поражении Англии. Он добавил также, что упорное сопротивление этой страны в лучшем случае превратит ее в американскую колонию 157.

Франко и Гитлер, сентябрь — октябрь 1940 года

В начале лета 1940 года Испания проявляла куда больший, чем Берлин, энтузиазм по поводу своего вступления в войну. Не оставляло сомнений, что Франко, Серрано Суньер и даже Бейгбедер намеревались принять участие в боевых действиях лишь после того, как останутся позади самые тяжелые сражения, но, конечно, до раздела трофеев. Однако все их предложения грубо отклонялись немцами. К сентябрю, уверенный в скорой победе Гитлера над Британией, Франко поспешил направить Серрано Суньера в Берлин, поручив ему окончательно договориться за столом мирной конференции об условиях представительства Испании.

Оптимизм Франко насчет возможного вклада Испании в военные усилия стран Оси не разделяли германские военные и экономические эксперты. Двадцать седьмого августа начальник генерального штаба генерал Гальдер отозвался об участии Испании в войне как об одном из миражей Гитлера. Чуть позже в то же утро эту точку зрения поддержал адмирал Канарис. Он рассказал Гальдеру об ужасающей ситуации в Испании с продовольствием и топливом, а также о том, что генералы и высшее духовенство находятся в оппозиции к каудильо. Шеф абвера заметил, что «политика Франко с самого начала преследует цель не вступать в войну, пока Британия не будет побеждена, ибо каудильо боится ее мощи» 1. Геринг говорил, что о помощи в тех размерах, какие называет Франко, не может быть и речи. Нельзя рассчитывать даже на меньшее 2. Немцы сделали только одно — переправили испанским храмам, пострадавшим в результате Гражданской войны, шестьдесят две тонны церковной утвари, награбленной в Польше 3.