Пол Престон - Франко. Биография

Информацию Франко получал от Утреры Молины и домашней клики. Двадцать восьмого августа каудильо принял министра-секретаря и отправился с ним на прогулку по саду. Утрера живо поведал Франко об активных политических махинациях людей, ожидающих его смерти. Он сообщил каудильо, что Антонио Карро, Пио Кабанильяс и генеральные директора министерств, входящие в либеральную католическую группировку «Тасито», обещают столь же неприятные сюрпризы, как троянский конь, ибо надеются использовать положение о «политических ассоциациях» для создания партий и развала Движения. Утрера убеждал Франко набрать новый кабинет и передал ему полученное ранее предупреждение о том, что его хотят объявить недееспособным. Каудильо возмутился и произнес гневную тираду о неблагодарности. Затем он сказал Утрере, что подумывает взять на себя власть. При этом Франко добавил: «Я не диктатор, который любыми способами цепляется за власть. Но уже не первый раз Испании нужна моя жертва. Недавно я произвел безотлагательные изменения, теперь выжду разумное время и еще раз подумаю о своем решении». Потом они обсудили либеральную угрозу, и Франко, использовав фразеологию «бункера», заявил, что «армия отстоит свою победу» 81.

Хуан Карлос председательствовал еще на одном заседании правительства — 30 августа. Чтобы подчеркнуть временный характер его главенства, заседание провели в Пасо-де-Мейрас, и снова Франко принял министров в саду. Министр внутренних дел Хосе Гарсиа Эрнандес сказал ему: «Мой генерал, пора вам облегчить свое бремя и передать штурвал в другие руки». Каудильо, пристально посмотрев на него, ответил: «Ты же знаешь, что это невозможно» 82. Тридцать первого августа медицинская команда решила, что Франко полностью восстановился. Проявив инициативу, он попросил врачей выпустить коммюнике (parte medico) о том, что период его восстановления завершается. Когда Хуан Карлос спросил Ненуку, собирается ли ее отец вновь возглавить государство, она ответила, что при его здоровье это совершенно исключено. Каудильо ничего не сказал принцу насчет коммюнике, но, как только его подготовили, он принял решение вернуть себе полномочия. Обрадованный Вильяверде поспешно позвонил Ариасу Наварро в Салинас, где тот проводил выходные дни, и принцу, находившемуся на Мальорке. О решении было официально объявлено 2 сентября. Столь неразумный шаг Франко, явно неспособного взять на себя груз ответственности по руководству страной, вызвал похожие на правду слухи о махинациях Вильяверде и доньи Кармен. Они оба были серьезно озабочены своим будущим 83.

По возвращении Франко в Мадрид с ним произошел любопытный случай. Во время обычного осмотра доктор Посуэло обнаружил на маленьком пальце правой ноги каудильо большую мозоль. Удалив ее, он нашел следы абсцесса и отнес его на счет тромбофлебита, перенесенного Франко летом. Мозоль образовалась из-за дешевых тяжелых ботинок, которые обычно носил каудильо. Когда Посуэло объяснил пациенту, что с годами чувствительность кожи повышается и ему надо носить обувь полегче, Франко воспротивился. При этом он сообщил, что имеет много пар ботинок, к которым привык. Каудильо пояснил, что этими ботинками его бесплатно снабжает производитель, и, пока он к ним не привыкнет, они жмут и трут 263 263 Однажды, в начале 60-х годов, Франко понравились ботинки брата доньи Кармен и его личного секретаря Фелипе Поло. Услышав, сколько стоят эти английские ботинки, каудильо сказал: «Я не могу позволить себе так много платить». . Посуэло заметил, что, по мнению врачей, надо обувь подбирать по ноге, а не ногу по обуви. «Все бы вам с комфортом» (Ustedes son unos comodones), — проворчал Франко 84.

Победа клики Пардо над Хуаном Карлосом, выразившаяся в том, что Франко вернулся к власти, была победой «бункера». Вскоре последовали нападки на Пио Кабанильяса, наиболее либерального министра в правительстве Ариаса. Каудильо представили подборку вырезок из испанских журналов с рекламой товаров для пляжа и для вылазок на природу, в частности, с купальниками-бикини. Все это перемежалось хорошо подобранной умеренной порнографией. Франко желали показать, что ныне публикуется в Испании. Если и шесть лет назад он поверил Карреро Бланко, будто Фрага открывает дверь марксизму и подрывает моральные устои с помощью эротики, теперь его было еще легче убедить в необходимости избавиться от Пио Кабанильяса. В представленном ему досье каудильо более всего возмутили доказательства того, что, как и Фрага с делом «Матеса», Пио Кабанильяс позволяет прессе печатать материалы об исчезнувшем оливковом масле, ибо это в конце концов дошло до руда. Говорили, будто Франко взорвался и сказал: «Что толку в том, что все считают Кабанильяса умным, если он не смог предотвратить того, чтобы имя моего брата попало в прессу? Я больше не желаю видеть Кабанильяса на заседаниях кабинета».

Двадцать четвертого октября Ариас встретился с Франко, что бывало каждую неделю, и получил распоряжение снять Кабанильяса. Из солидарности с Кабанильясом подал в отставку и Антонио Баррера де Иримо. Чтобы победа «бункера» не казалась столь очевидной, Арйас и его вице-председатель Антонио Карро предложили Франко ради сохранения баланса (к чему он всегда стремился) удалить из правительства Утреру и Франсиско Руиса Харабо. Но каудильо категорически отказался, заявив, что оба «очень лояльны» 85.

К концу 1974 года Франко стал проявлять еще более очевидные признаки старческой деградации. Он то и дело зевал, прикрывая темными очками слезящиеся глаза. Жесты были нервные, нерешительные, он, казалось, не понимал, что происходит вокруг. Те, кто разговаривал с ним, замечали, что каудильо утратил способность логически мыслить. Время от времени он возвращался в нормальное состояние, но обычно производил впечатление человека, неспособного сосредоточиться 86. Однако в этот последний год жизни Франко следовал, возможно в силу политической необходимости, заведенному распорядку — к неудовольствию врачей. Он все еще питал склонность к охоте и рыбной ловле, а отчаянное желание клики Пардо и высших франкистов видеть его активным приводило к тому, что каудильо присоединялся к утомительным вылазкам, даже в ненастную погоду. Зимой 1974—1975 годов состоялось несколько таких вылазок. Охотились в местности, открытой всем ветрам, в сырую погоду, часто при нулевой или близкой к нулю температуре. Первая такая вылазка в Сьерра-Морену в январе 1975 года встревожила доктора По-суэло, ибо пришлось долго стоять, чтобы не спугнуть добычу. Посуэло опасался, что это кончится нефритом или простатитом. Франко к тому же сказал, что не может как следует стрелять, так как замерзли руки. На следующую ночь каудильо охватил сильный озноб, и Посуэло дал ему антибиотики. При анализе мочи обнаружили повышенное содержание белка и кровь — симптомы заболевания почек 87.