Задорнов Михаил. Аплодируем стоя

Когда - то, в 1980 - х годах, он придумал коэффициент узнаваемости. То есть насколько его узнают на улицах и в общественных местах. Коэффициент этот очень вырастал после показов по ТВ. Но он понимал, что очень частые появления на экране вредят популярности.

Мужик, видно, приходил в себя после вчерашнего. Он посмотрел на Задорнова и сказал: «Слышь, мужик, я себя - то сегодня не узнаю».

Не знаю, что здесь присочинил Задорнов, но он по ТВ рассказывал историю, как мы с ним ездили в Париж, ходили в какой - то музей. И рядом оказался какой - то шахтёр из России с металлическими зубами. И якобы я сказал этому шахтёру, что зубы его вызовут звон в рамке.

– В туалете есть туалетная бумага, надо обернуть ею зубы, тогда не зазвенят.

Никогда в жизни мы с ним не были в Париже. Вся эта история выдумана Мишей. От начала и до конца. Выдумщик!

Однажды я ему рассказал, как я разыграл Хазанова.

Стою я возле дома Хазанова в Трубниковском переулке, жду Гену, а рядом какой - то парнишка крутится.

Я говорю ему:

– Хочешь заработать три рубля?

– Хочу.

– Сейчас выйдет Хазанов, подойдёшь к нам и попросишь автограф у меня, только у меня, понял?

– Понял.

– Давай.

Выходит Хазанов. Парнишка подходит к нам, просит у меня автограф. Я даю. Пацан отходит. Вы бы видели лицо Хазанова.

Миша послушал эту историю и стал рассказывать её со своей концовкой: «Пацан отошёл от нас, Хазанов посмотрел ему вслед и сказал: «Лёнь, сколько ты ему заплатил?» Конечно же, его вариант был смешнее, чем мой.

В конце появилась хорошая реприза. Он сам её придумал. А остальное придумал я, ничего подобного в жизни не было.

Вот так и рождаются анекдоты.

Случалось, что он мне помогал что - то усмешить, было и наоборот – я ему. Мы подъезжали к Останкину, он мне говорит:

– Лёнь, не было каких - то реприз по поводу… – ну, не важно чего. Я сказал:

– Вот такая была реприза на эту тему.

– Всё, я сделаю по этой конструкции свою. – И делал. Делал талантливо. Где - то в конце 1980 - х мы с моим театром юмора «Плюс» приехали в Ригу выступать во Дворце спорта.

Туда ко мне пришёл Миша с красивой девушкой лет двадцати. Так я впервые увидел его будущую жену, Алёну Бомбину.

Удивительное дело, и Велта, и Алёна – обе были и продолжают быть прекрасными женщинами. И та и другая: и красивые, и милые, и умницы. Вот так получилось, что Миша вынужден был раздваиваться какое - то довольно долгое время. Миша скрывал существование Алёны. Но потом, когда родилась дочка, скрывать уже бы ло невозможно. Велта обо всём узнала. Через годы Миша развёлся с Велтой и официально женился на Алёне. Но с Велтой его связь не прерывалась. Она оставалась в его жизни близким и дорогим человеком. Я никогда не спрашивал Мишу о его взаимоотношениях с обеими жёнами. Понятно было, что эта ситуация стоила ему много нервов. Я принял всё это как данность. Ничего переделать было нельзя. Это было его решение, и никто не вправе был в него вмешиваться.

Ещё одну историю из 80 - х годов не могу не рассказать, хотя бы потому, что её рассказывал со сцены сначала Ефим Смолин, а потом и Влад Листьев. Дело было в Баку. Миша исполнял там миниатюру «Ручечка» – пародия на «Спокойной ночи, малыши».

«Жила - была одна тётечка. У неё была золотая ручечка. Тётечка умерла, её похоронили, а один дядечка решил раскопать могилочку и забрать золотую ручечку. И вот он копает и вдруг видит, что тётечка сидит рядом.

Дядечка спрашивает:

– А где твоя золотая ручечка?

– А вот она!»

Всё это читалось замогильным голосом. А последнюю фразу Миша выкрикивал, при этом резко выбрасывал руку в зал.

В зале – шок. Потом – хохот.

В этот день к нам на концерт должна была приехать семья Алиева, естественно с охраной.

– Что же делать? – спросил обескураженный Задорнов.

Арканов говорит:

– Предупреди охрану.

Миша нашёл главного охранника перед концертом, стал рассказывать миниатюру. Амбал - охранник спросил:

– Ну и что?

– А то, что я выкину руку, а вы выстрелите.

– Не исключено, – ответил охранник.

Миша после этих слов совсем загрустил.

Начался концерт. В зале, в четвёртом ряду семья Алиевых. Миша читает свою «Ручечку». Мы собрались за кулисами, смотрим, ч то будет.

Миша долго рассказывал свою историю, а в конце тихо сказал: «А вот она», и очень медленно протянул руку в зал.

В зале – тишина, зато мы за кулисами умирали со смеху.

Эту историю потом кто только не рассказывал, включая самого Задорнова.

Дело в том, что я написал для артиста Лукинского пародии на разных артистов. Пародию на Задорнова Лукинский исполнил на юбилее Миши в Театре э страды. Там, в этой пародии, Лукинский после каждой репризы говорил голосом Задорнова: «Ну, тупые!» Я этих слов не писал, это придумал сам Коля, поскольку где - то у Задорнова это слышал. Пародия имела большой успех.

Миша послушал и сказал:

– Пожалуй, я это возьму на вооружение, – и стал говорить это со сцены как можно чаще.

Жили они в 24 - метровой двухкомнатной квартире. Я в ней пару раз был. Помню, в Мишиной комнате были под потолком натянуты провода ионизатора. Миша всегда тщательно с ледил за своим здоровьем: ограничивал себя в еде, следил за медицинскими открытиями, читал книги по медицине. В квартире на Малахитовой они прожили до 1990 года. В 1990 году я поехал в Израиль. Впервые. Тогда ещё даже не было дипломатических отношений межд у нашими странами. Когда я вернулся после 20 - дневного пребывания у израильских родственников, ко мне в гости пришёл зубной врач с женой. Они жили на моём же Рижском проезде, но в двух домах от меня. Семья эта собиралась в Израиль навсегда. Пришли послушать, как там и что. Мы просидели весь вечер. Как только я начинал рассказывать про Израиль, врач перебивал меня и сам про эту страну мне рассказывал. В конце, прощаясь, врач сказал:

– Так ты нам ничего про Израиль и не рассказал.

Но зато я успел договориться с этим врачом насчёт его квартиры. Он сказал, что продаёт её за 50 тысяч рублей. И есть покупатель.

Я предложил ему продать моему другу Задорнову за 100 тысяч. Врач согласился. Я их свёл, и Миша очень быстро переехал на мою улицу.

Квартира была в 55 метров квадратных. Стены были обиты шёлком. А в ванной стоял умывальник из фарфора с голубым узором, английский, XIX века. К квартире прилагался ещё и гараж напротив дома. Всё бы хорошо, но у Миши просто так ничего не бывало. Через некоторое время он мне стал жаловаться, что житья в этой квартире нет. Сверху всё время топали ногами, слева жил пьяница, справа – дебошир. Снизу какие - то хулиганы всё время орали.

Я предложил Мише купить ковер соседям сверху, и второй – себе, для защиты от нижних соседей. Миша так и сделал, но всё равно это не очень помогло. К Мише пришел корреспондент из газеты, и Задорнов рассказал ему, как и мне, что сверху топают, слева – пьяница, справа – дебошир, внизу – хулиган. Статья долго пролежала в газете. А когда её напечатали, Миша уже жил в президентском доме. Соседи прочитали о себе, что слева – пьяница, справа – дебошир, снизу – хулиганы. А соседи у него были – министр МВД Ерин, Сосковец, Коржаков, Гайдар…