Александр Черкасов - На Алтае [Записки городского головы]

Бывали примеры, что спасающиеся таким образом люди сидели по три и по четыре дня под снегом. В 1870-х годах ехала по вызову в Риддерский рудник акушерка, попала под страшный буран, просидела в возке четыре дня одна-одинешенька; ее нашли живою. Питалась она пряниками, которые везла в гостинцы.

В таких случаях хуже всего сбиться с дороги и попасть куда-либо в сторону, а тем более на края оврага и крутые берега рек. Тут история плохая — несчастные путники улетают в такие снежные трущобы с лошадьми и повозками, что их не спасут никакие оглобли, и только всесильная весна откроет погибших. Вот почему в Сибири дороги те лошади, которые следят дорогу и, чувствуя ее под ногами, ни за что не собьются с пути. Бывают даже такие, которые, бегая «на выносе», следят не только ногами, но и нюхают, как собаки.

В 187… году, в первых числах января, из Барнаула в Петербург отправился караван с серебром — «серебрянка», как называют сибиряки. День отъезда пришелся как раз в страшный буран, а отменить отправку было нельзя, потому что повсюду, по особому распоряжению, были заготовлены лошади. Все повозки каравана дружно пустились в путь и проехали станцию без особых приключений, но сам караванный, М. А. Басов, как отправляющийся с семьей, что-то призамешкался, а потому ему пришлось догонять повозки и ехать одному. И вот, не далее как в шести верстах от Барнаула, ямщик не угадал Крутой спуск так называемого Глядена, а попал в сторону обрыва страшно высокого берега Оби.

Место это носит такое название потому, что оно сажен на 40 или 50 выше уровня воды и составляет почти вертикальный обрыв, весьма удобный для того, чтобы с него глядеть и любоваться являющейся перед зрителем картиной или, лучше сказать, панорамой громадной реки с ее островами и далью противоположного берега. И действительно, на этот Гляден нарочно ездят весною многие горожане собственно для того, чтобы полюбоваться разливом Оби.

Вследствие такой невольной оплошности ямщика возок вдруг скатился с обрыва и буквально полетел на несколько сажен вниз, но, по счастью, попал на громадный снежный надув, образовавшийся от сгоняемого с горы снега и слепившегося в кучу на небольших выступах и кустиках яра и в полном смысле слова висевший над глубокой пропастью.

Сначала путники не поняли, что с ними случилось и куда они попали, и только почувствовали какое-то воздушное путешествие, моментальное замирание колокольчика, затем мягкий толчок снизу, остановку экипажа и какую-то зловещую тишину. Снег крутил сверху яра и не давал возможности рассмотреть всей опасности положения, так что ямщик и караванный, только попробовав потоптаться на висячем надуве, поняли, где они и куда попали!..

Никакие самоличные усилия не помогли несчастным выбраться из такой ужасной снежной урны; в отчаянии они начали кричать и призывать на помощь. По счастию, какой-то добрый человек проезжал мимо и услыхал крики, но не вдруг попал к месту катастрофы; увидав сверху «пурхающихся» внизу людей и сообразив, что он один тут ничего не поделает, тотчас поехал в город и сообщил о несчастии. Прошло часа два или три мучительной нравственной пытки для караванного, его жены, детей и ямщика; но вот, наконец, прискакали из Барнаула бойкие люди из пожарной команды и с помощью веревок и разных приспособлений вытащили наверх всех людей, лошадей и вещи, а возок, сколько ни бились, достать не могли, и он уже потом, улетев вниз, разбился вдребезги. Наш же милейший Матвей Алексеевич, по воле судьбы, поплатился только испугом, небольшим помятием членов и своим карманом за спасение, а его супруга, помимо первого, признобила руки, все же дети и ямщик остались целы и невредимы.

В настоящее время перед краем обрыва поставлены прочные перила, которые напоминают о случившейся катастрофе и носят в народе название «басовских».

Увлекшись рассказом такого ужасного случая, я забыл упомянуть о том, как спасаются иногда в большие бураны пешие путники. Вот что я слышал из уст одного старика, который в молодости попал в такую беду и спасся только тем, что, добравшись до придорожной вехи, опоясал ее кушаком, выкопал около нее в снегу яму, положил поперек найденную хворостину и накрыл ее имевшимся при нем зипуном. Затем, оставшись в плохенькой шубенке, забрался в этот снежный стакан и, усевшись в него, сложив под себя ноги и «творя молитвы», все время старался надуваться и шевелить пальцами рук и ног. Сверху его скоро занесло снегом, и он не чувствовал холода, а напротив, даже согрелся и немного дремал. На другой день по кушаку его нашли родственники и спасли от смерти.

Посомневавшись в рассказе старика, я спросил его.

— А чем же ты, дедушка, копал яму?

— Как чем? — несколько обидевшись, сказал он. — А хворостина-то на что? Ей и выкопал. А выгреб сперва ногами, а потом и руками… Ведь я, поди-ка, был в рукавицах; поскребешь, поскребешь, да и выпихнешь… А я ведь не конь, мне не стойло надо!..

Знаю также и такие примеры, когда многие крестьяне, уехав с утра за сеном, попадали на обратном пути под сильные бураны и спасали себя только тем, что сбрасывали с возов сено и, зарывшись в него, терпеливо дожидались прибытия разыскивающих их людей.

Сказав о счастливых случаях спасения, невольно приходится побеседовать и о тех несчастных, которые волей-неволей погибают в большом количестве в буранные зимы. Их обыкновенно называют в Сибири «мерзляками», и сколько горя и слез приносят эти мерзляки в своих семьях, оставляя нередко на произвол судьбы беспомощных стариков, жен и детей!..

А сколько таких невероятных случаев, когда погибали люди не где-нибудь на дороге, а, так сказать, у себя дома. Так, например, в самом городе Барнауле одна женщина пошла за несколько десятков сажен за водой на заводской пруд, но, увы! Домой не вернулась и ее нашли уже весною за лазаретным забором, между поленницами дров. По всей вероятности, эта несчастная, ослепленная бураном, сбилась с дороги, попала по крепкому надуву снега, сравнявшемуся с забором, на поленницы дров и провалилась между ними. Нашли ее совершенно невредимою и с ведрами у коромысла.

В 1889 году погиб в большой буран целый свадебный поезд, уже возвращавшийся из церкви, при переезде из села в свою деревню. А один старичок-крестьянин ночью замерз на своей повети, куда завезла его лошадь, не имея возможности попасть в занесенные снегом ворота.

Все это доказывает, до какой степени бывают сильны и гибельны бураны на Алтае, в котором многие местности славятся их свирепостью. К таким пунктам принадлежит Салаирский рудник, Змеиногорск и многие другие села и деревни. Тут бураны почти совсем заносят не только улицы, но и дома, так что жителям приходится откапывать ворота и окна, а случается и так, что занесенные снегом домохозяева не имеют возможности выбраться на улицу, а потому кричат о помощи и их откапывают посторонние. Такие оказии чаще всего случаются с бедными вдовами и осиротевшими старцами. Но есть на том же Алтае и такие благодатные уголки, где буранов не бывает совсем, как, например, в Зыряновском руднике, в южной части описываемого края.