Месут Озил - Озил. Автобиография

Я познаю мир преимущественно благодаря телевизору. Часами смотрю документалки по BBC. Исторические сюжеты наряду с программами о высочайших небоскребах мира. Но больше всего я люблю передачи о животных. В особенности меня привлекают львы.

На какое-то время после чемпионата Европы – 2012 я залег на дно. Меня не на шутку вывело из себя поражение 1:2 от Италии в полуфинале.

Два года назад в Южной Африке я еще как-то это пережил. Да, чувствовалось разочарование. Но наша команда была настолько молода и несыгранна, что уже выход в полуфинал надо было считать большим успехом. Тогда поражение было неизбежным. И несмотря на то, что мы провалились в шаге от цели, я не утратил способность радоваться.

А вот с вылетом от Италии все было далеко не так просто. Я видеть не мог их синие футболки. Я злился при упоминании Марио Балотелли. Я на дух больше не переносил этого парня, хотя он не делал мне ничего плохого. Но его имя напоминало мне об этом горьком поражении, которого в этом случае уже никак нельзя было допустить.

Я был страшно недоволен собой. Недоволен своим выступлением. Меня угнетали разговоры, которые вели болельщики в Германии, в одночасье ополчившись на нас. У сборной Германии «генетическая предрасположенность к поражениям», писали тогда. А Йоахим Лёв, по их словам, «подрастерял свои магические силы». На пресс-конференции, последовавшей за проигранным нами матчем, его спросили напрямую, собирается ли он оставить пост главного тренера.

Повторюсь: наше выступление в полуфинале заслуживает критики. Это факт. Мы были не на высоте. Однако среди остальных полуфиналистов мы были самой молодой командой; неудивительно, что наши успехи были не настолько блестящими, как хотелось бы. Тем не менее до полуфинала мы дошли – и у нас было несколько хороших моментов. У Матса Хуммельса в самом начале матча был отличный момент, но Андреа Пирло вынес мяч с самой «ленточки». Чуть погодя Джанлуиджи Буффон отразил отличный дальний удар Тони Крооса.

В общем, были все основания считать «маловерятной» нашу победу на чемпионате мира в 2014 году.

Но вот утверждать, что в полуфинале чемпионата Европы – 2012 играли «трусы с настоящими мужчинами», как это делали в бульварных газетах, было наглостью и абсолютно не соответствовало реальному положению дел. «При первых же звуках гимна 27,98 миллиона немецких телезрителей было ясно: сегодня мы проиграем», – писали в «Бильд». И развивали мысль дальше: «Итальянцы же распевали свой гимн в полный голос и с душой. В том числе и Марио Балотелли, сын переселенцев из Ганы. Вратарь Буффон даже закрыл глаза во время пения. С таким настроем итальянцы и вышли на поле». В конце статьи в «Бильд» был сделан следующий вывод: «Покажи, как ты поешь. И я скажу, как ты играешь…»

Если бы эта логика была верна, то 8 июля 2014 года в полуфинале чемпионата мира в Белу-Оризонти мы должны были бы потерпеть самое сокрушительное поражение в своей жизни.

Мне никогда не забыть выражение лица, которое было у капитана сборной Бразилии Давида Луиса, когда он стоял перед игрой в туннеле, ведущем на поле. На его правом плече покоилась рука вратаря бразильцев Жулио Сезара. На плече у каждого игрока сборной лежала рука того, кто стоял позади. Так они и вышли на стадион «Губернатор Магальянс Пинту». Одиннадцать футболистов, идущие след в след, как жемчужинки, нанизанные на нить. Неразрывно связанные. Поэтому-то на поле бразильцам пришлось выходить мелкими частыми шагами, чтобы не врезаться во впередистоящих.

Мы же идем как обычно. Каждый сам по себе. Впереди Филипп Лам, за ним Мануэль Нойер, а дальше Матс Хуммельс, Томас Мюллер, Тони Кроос, Бенедикт Хёведес, Мирослав Клозе, Сами Хедира, Жером Боатенг и я с Бастианом Швайнтайгером.

Мы не держимся друг за друга. Не выстраиваемся в живую цепь. Как, интересно, это бы расценили, если бы мы проиграли? Стали бы говорить, что командный дух немецкой сборной гораздо слабее, чем у бразильской? Начали бы строить предположения, что у бразильцев в сборной – одиннадцать друзей, где один за всех, а все за одного, а мы, немцы, думаем только о себе, раз уже на выходе это настолько бросается в глаза?

При звуках нашего гимна я по обыкновению сделал то же, что и всегда перед игрой. Я не пою вместе с остальными. Так же, как Жером Боатенг и Сами Хедира.

Бразильцы же поют, все до одного. Хотя «поют» – это слишком сильно сказано. При взгляде на Луиса Густаво, который с силой выкрикивает слова национального гимна Бразилии, становится не по себе. Кажется, он стремится к тому, чтобы его голос был слышен во всех уголках страны безо всяких микрофонов. Давид Луис и Жулио Сезар ревут на весь стадион. Так мощно! Так уверенно! С таким напором! В таком упоении! Любой игрок бразильской сборной поет громче, напористее и вдохновеннее, чем все мы, вместе взятые.

Если в футболе и вправду действовала бы такая закономерность: «Покажи, как ты поешь, и я скажу, как ты играешь…», то сборная Бразилии оставила бы от нас в том матче только рожки да ножки. Тогда они должны были бы победить нас со счетом 7:1. А не наоборот.

После того разгромного матча со сборной Италии ко мне подошел Пирло, автор звездного паса, который позволил Балотелли забить первый гол, и приобнял меня: «Ты классный футболист, – шепнул он мне. – Вы просто отпадно играли на ЧЕ. Ты еще завоюешь свой титул».

Это было сказано так, как если отец обратился бы к своему сыну, чтобы не дать тому раскиснуть в трудную минуту. По-родственному. Кротко. Уважительно. То был вовсе не милый вздор, не работа на камеру. Это было сделано не ради того, чтобы слегка приободрить, а затем умчаться праздновать. Пирло было действительно жаль видеть меня таким измученным и печальным. Он знал не понаслышке, каково приходится профессиональному спортсмену после того, как он пережил такую неудачу. Это был невероятный жест, который я отметил для себя. А через два года у меня возникло желание самому совершить нечто подобное.

После того как мы разделались с бразильцами у них на родине в рамках чемпионата мира, одержав победу со счетом 7:1, я заметил, как ведет себя Давид Луис. Он не находил себе места и бесцельно кружил по полю стадиона «Губернатор Магальянс Пинту». Поэтому я остановил его, привлек к себе, прижав его голову к своей груди, и прошептал пару утешительных слов. Я даже извинился за то, что разрыв в счете такой большой.

И хотя слова Пирло в тот тяжелый момент в 2012 году принесли мне утешение, все же требовалось время, чтобы свыкнуться с поражением. Поэтому я заказал туристическую поездку, чтобы уехать подальше от цивилизации. Оказаться без мобильной связи вне всякой зоны доступа. Вырваться из рутины. Пожить без футбола. Сбежать из золотой клетки. Отправиться в самую глубь Африки. В реальность, где голы и передачи не имеют решающего значения. В реальность, где я перестал бы обращать на себя внимание, а вместо этого любовался бы флорой и фауной.