Стив Тернер - Лестница в небо

Джерри Гарсия

Сам «кислотный» гуру Тимоти Лири (Timothy Leary) впервые попробовал наркотики — священный гриб ацтеков псилобицин — в Мексике в 1960 г.: «Я погрузился в бездну удовольствий, которую уже познали мистики за века до меня. Подобно им, я смог заглянуть за завесу и понять: мир, кажущийся нам столь реальным, — всего лишь жалкие подмостки, сооруженные нашим разумом. Все, что мы считали реальностью, — лишь жалкая подделка, навязанная нам общественной моралью».

Все, что раньше мыслилось как «реальность», кажется выдумкой. И наоборот. Подобно Алисе, провалившейся в кроличью норку, «путешественники» попадают в другой мир. «Меняется все, — говорил Джерри Гарсия (Jerry Garcia), руководитель «кислотной» рок-группы Грейтфул Дэд (Grateful Dead) из Сан-Франциско. — Я обрел свободу, потому что вдруг осознал: все мои жалкие попытки жить праведно были чушью».

Музыканты полагали, что ЛСД открывает сокрытую от большинства людей истину: творение — колоссальная божественная глыба. «Бог — это все мы, — сказал Джон Леннон (John Lennon). — Я не один из богов и не Бог, но потенциально все мы божественны». Этой идеи нет в монотеистических учениях — исламе, иудаизме, христианстве. Но ее можно найти в сочинениях гностиков первого века, в индуизме, оккультных учениях и философии «Новой Эры». В этой вере заключена подкупающая альтернатива — возможность сиюминутно предстоять Богу, рассказывать Ему о себе. Вместо того чтобы подчинить собственную волю Богу, вы «отключались» и подчиняли себя пустоте, как об этом пелось в песне Битлз (The Beatles) «Завтрашний день» («Tomorrow Never Knows»).

В Гарварде Тимоти Лири (Timothy Leary) проводил эксперименты со студентами-богословами, изучая воздействие наркотических препаратов на разные социальные группы. На их основании Лири сделал вывод: «Камнем преткновения стала иудо-христианская вера в единого Бога, единственно верную реальность, одну религию. Эта вера уже стала проклятием для Европы, да и для Америки со времен ее основания. Наркотики позволяют видеть многослойность мира, а потому неизменно порождают политеистические представления о вселенной».

Леннон и Харрисон приобщились к наркотикам более или менее случайно в 1965 г.: в гостях у друга-дантиста они отведали кофе с растворенным в нем наркотиком. Результат был, по меньшей мере, обескураживающим. Сначала Леннон подумал, что сходит с ума, затем — что за ним гонится дьявол. Ночью он сделался как одержимый — в голову приходили блестящие идеи, уморительные шутки, рождались отчаянные скетчи. «Месяц или два я был как выпотрошенный», — признавался Джон впоследствии.

С тех пор оба «битла» «подсели» не на шутку. Леннон каялся, что совершил тысячу путешествий. Рассказывает Харрисон: «Это было так, как если бы я в жизни ничего не пробовал, не нюхал и не слышал. Как вспышка! Во мне что-то открылось, и я осознал многие вещи». Прием наркотиков убедил Леннона в «существовании души и жизни после жизни».

Влияние Тимоти Лири (Timothy Leary)

Тимоти Лири

Барри Майлзу, менеджеру лондонского книжного магазина на Саутгемптон Роуд, были даны инструкции снабжать Битлз любыми интересными публикациями из мира альтернативной культуры. Он совершенно точно вспомнил, что посылал четверке две книги доктора Тимоти Лири: «О психоделике» и «Психоделический опыт», представляющие собой религиозное истолкование воздействия ЛСД. Из «Психоделического опыта» Леннон почерпнул некоторые строки для песни «Завтрашний день» («Tomorrow Never Knows»), вошедшей в альбом «Револьвер» («Revolver»).

Доктор Тимоти Лири одно время преподавал психотерапию в Гарвардском университете. В 1960 г. в возрасте 40 лет Лири открыл для себя психоделические препараты, позднее назвав свой опыт «самым глубоким религиозным переживанием в своей жизни». С этого момента он превратился в страстного борца за легализацию наркотиков. Он предсказывал, что широкое применение наркотиков преобразит человечество и что через десять лет «травка» будет расти на газонах Нью-Йоркского Таймс Сквера как символ вновь обретенного Эдема.

Лири поощрял ЛСД-путешествия, считая их духовными озарениями. В 1963 г. он провел серию опытов с группой студентов-богословов, 90 % которых позднее признались, что имели «мистический опыт». Он неустанно цитировал индуистские и тантрические тексты, а позднее стал основателем «Лиги духовных открытий», проведшей кампанию в защиту ЛСД, названного ею «легитимным» таинством.

В августе 1963 г. Лири выступил с лекцией перед группой лютеранских психологов в Филадельфии. «Если вы относитесь к религии серьезно, если вы действительно хотите посвятить себя духовному поиску, вы должны научиться использовать психоделические препараты. Наркотики — это религия двадцать первого века. Быть верующим в наши дни и не использовать психоделические препараты — все равно что изучать астрономию без телескопа».

Ничего нового в религии, основанной на поклонении наркотическому зелью, не было. Возможно, что «сома», упоминаемая в ведической литературе (сакральных текстах индуизма), представляла собой некий вид галлюциногена и что медитативные техники использовались, чтобы искусственно впасть в состояние наркотического транса. Совершенно очевидно, что мексиканские ацтеки использовали псилоцибин (галлюциноген, добываемый из грибов) на своих ночных праздниках, веря, что он позволяет им совершать путешествия на край света.

Средневековое колдовство предполагало использование наркотиков, например белладонну и дурман, а пресловутые полеты верхом на помеле, быть может, были своеобразными «путешествиями» души вне тела. В религиях, связанных с шаманизмом, шаман (первосвященник племени, действующий от лица божества) использовал музыку и наркотики, чтобы войти в транс и проникнуть в мир духов.

Лири проповедовал возврат к первобытным формам религии, будучи убежденным в том, что человечество, некогда знавшее истину, забыло ее и с развитием цивилизации стало воспринимать мир дуалистически: я и ты, добро и зло, дух и материя, жизнь и смерть. «Вы должны отыскать свой древний путь. Он находится внутри вас, — говорил Лири в 1967 г. — Ощутите свое христоподобие. Спуститесь с горы преображенным Моисеем, с собственными скрижалями, с собственным моральным кодексом, рожденным в экстазе откровения».

Такая религия идеально подходила потребительскому обществу 1960-х годов: ее можно было купить за деньги. Новое увлечение не требовало жертв, вы сами изобретали для себя заповеди. К тому же все галлюцинации были цветными! Что, кроме искусства нового поколения — рок-н-ролла, который хотел и Бетховена заставить танцевать («Rock Over Beethoven»), — могло стать лучшей рекламой для такого наркотика?