Стив Тернер - Лестница в небо

Новая музыка была несколько более серьезным и мощным явлением, чем панк. Ее исполнители не огрызались и не корчили рожи в камеру. Они носили одежду более темных цветов, позировали фотографам на фоне кладбищ или церквей. Музыканты говорили о единении со своей аудиторией. Они признавали наличие духовного мира и жаждали отразить это в своей музыке.

Но Эко и Баннимэн не имели твердых религиозных верований. Они просто чувствовали силу религиозного языка и символики, а новое поколение, подрастающее в полном отрыве от своих духовных корней, поддалось на приманку мистики.

«Я часто использую слово «небеса» в своих песнях, потому что оно красиво звучит, — говорил Иен Маккулох (Ian McCulloch), вокалист Эко и Баннимэн. — Думаю, что я сочиняю скорее духовные, нежели религиозные песни. Это такая собственная духовная точка зрения. «Небеса» — слово, которое вбирает в себя много великих понятий, которые мы не в состоянии постичь. Я не пользуюсь им в ортодоксальном смысле».

На британских гастролях 1983 г. Эко и Баннимен укрепили свою репутацию. На задник сцены проецировали церковные витражи, перед выходом группы на сцену звучала органная музыка. «Публика испытывает на наших выступлениях нечто иное, чем на обычных рок-концертах, — признавался Маккулох. — Мы почувствовали, что нас воспринимают не просто как музыкантов. Отношение публики к нам — почти религиозное. Некоторые люди действительно очень любят нас. Наши альбомы — это их версия Библии».

Симпл Майндз (Simple Minds) играли подобную музыку. Их вокалист и сочинитель песен Джим Кёрр (Jim Kerr) воспитывался в шотландской католической семье. На конвертах их альбомов — кресты, католическое «святое сердце», открытые Библии, языки пламени Дня Пятидесятницы. Хотя сам Кёрр не считал себя связанным с церковью, он много раз использовал в лирике такие слова, как «чудо», «вера», «небеса», «ангелы».

Названия песен не всегда отвечают их сути: «Обещаю тебе чудо» («Promised You a Miracle»), «Кто-то наверху любит тебя» («Somebody Up There Likes You»), «Восток в пасхальный день» («East at Easter»), «Прогони призраков» («Shake Off the Ghosts»). Одна из самых популярных песен называлась «Освятись» («Sanctify yourself»). «Освятись, освятись, освободись», — пелось в ней.

Благодаря религиозному лоску альбомы Симпл Майндз (Simple Minds) несли в себе надежду, которой не давал панк. Серьезные богословские термины придавали песням значительность. Думалось, что Кёрр всегда стремился к источнику новой жизни, новому свету, новому бытию. Казалось, он несет обетование новой, лучшей жизни, «искру дождя», новую «золотую мечту». Правда, он никак не обосновывал причину своего оптимизма.

Стинг (Sting)

Стинг

В мирском обществе, где загадка заменила таинство, а блеск — истинное величие, религиозные символы, порожденные веками веры, вызывали естественное благоговение. Неудивительно, что в авангарде нового позитивного постпанка оказалось немало «номинальных» католиков, которые, хоть и не следовали правилам церковной жизни, однако широко использовали католическую символику как средство для разговора о добре и зле.

То были люди, которые уважали религиозные обряды, язык и типологию Библии, но крайне скептически относились к церковному учению. Стинг вырос в католической семье в Нью-Кастле, получил образование в иезуитской школе. Он говорил, что образование, проникнутое «чудом и религией», заставляло его чувствовать себя крайне неуютно в гедонистическом мире рок-н-ролла.

В своих песнях он пел об ангелах и демонах. Он жадно учился, пытаясь понять, откуда берутся страхи и чувство вины.

«Я не правоверный, католик, — признает Стинг. — Я не хожу на мессу, однако я не уверен, что совершенно отпал от церкви. Все это я усвоил еще ребенком: есть небеса и ад, смертные грехи и грехи, которые можно простить. Это засело у меня в мозгах и уже никуда не денется. Я думаю, что человеку свойственно изобретать себе богов и бесов. У католиков уже есть готовые архетипы, а те, которые мы изобретаем сами, в определенном смысле гораздо более опасны.

Мне как художнику католицизм даже полезен. У него огромный творческий потенциал. Человек на кресте. Он истекает кровью. На Нем терновый венец. Это сильный образ. Есть невероятные образы адского пламени, которые блестяще использует Джеймс Джойс. Это целое богатство, и для художника оно очень значимо. Чтобы писать, нужно сильно испугаться. Творчество — это способ самозащиты».

Брайан Ино

Брайан Ино и Дэвид Бёрн (Brian Eno and David Byrne)

Брайан Ино рассказывает: «Я был воспитан в католической вере, но не думаю, что я настоящий католик». Церковь выпала из его жизни. Брешь закрыл рок-н-ролл. «Рок-н-ролл был для меня единственной духовностью. В то время я не был религиозным. Вместо религии была музыка».

В 70-х годах стало появляться меньше рок-музыки, которая удовлетворяла бы духовную жажду. Ино стал искать «на стороне» экстатическую музыку, такую, которая напоминала бы людям, что они духовные существа, а не ничтожества. И он открыл для себя… церковный стиль исполнения. Стал посещать Табернаклскую баптистскую церковь Христа в Бруклине. Находил госпелы в высшей степени трогательными. После каждого посещения впечатлений хватало на несколько дней. Он также начал слушать пластинки с госпелами, собрав большую коллекцию в своей нью-йоркской квартире. «Музыка госпел так будоражит меня, как уже давно не будоражил рок-н-ролл».

Одновременно Ино слушал христианских радиопроповедников. В них его поражала «некая страсть к духовной жизни». Эти люди так верили в свою правоту, что от этого менялся их голос, превращаясь в особый музыкальный инструмент. Это были голоса людей, взывающих к небу. Вместе с Дэвидом Бёрном (David Byrne), работы которого продюсировал во времена Токинг Хэдз (Talking Heads), они решили превратить звучание голосов проповедников в саундтрек.

Замысел был приведен в исполнение на их совместном альбоме 1981 г. «Моя жизнь среди призраков» («Му life in the Bush of Ghosts»). Голоса радиопроповедников, экзорсистов, исполнителей госпелов, алжирских мусульман, поющих Коран, были смикшированы вместе с партиями гитары, баса, ударных и синтезаторов. Получился причудливый коллаж из возбужденных, томящихся голосов и знакомого рокового бита.

Объясняя замысел проекта, Ино сказал:

Дэвид Бёрн

«Нас с Дэвидом заинтересовала так называемая «экстатическая духовность». Я разочаровался в обычном роке, который, как правило, исследует отношения между людьми и нацелен на подростков. Мне стали интересны музыкальные формы, которые вскрывали суть ваших отношений либо с миром природы, либо с духовным миром. Иными словами, меня стала интересовать связь между физическим и духовным мирами».