Леонид Млечин - Знаменитые самоубийцы

Щелоков растерялся и обещал все вернуть. Вечером он позвонил Алидину и сообщил, что сдал мебель. Алидин доложил Андропову. На этом история закончилась.

У Щелокова не сложились отношения не только с Андроповым, но и с Горбачевым.

Сам Михаил Сергеевич пишет, что Щелоков, спеша показать результаты своей работы, подделывал криминальную статистику к выгоде своего ведомства. Министр говорил, что тюрьма не исправляет, поэтому сажать надо поменьше, а раз так, то и нет смысла регистрировать «несерьезные» преступления, за которые все равно никого не посадят…

Горбачев вспоминает, что в 1973 году он, тогда еще первый секретарь Ставропольского крайкома, провел большую проверку работы краевого управления внутренних дел. Вскрылась масса недостатков, заменили многих руководителей. Зато по статистике край стал выглядеть плохо. Щелоков обиделся. К Горбачеву приехал озабоченный заместитель министра внутренних дел Борис Шумилин, втолковывал Горбачеву:

– Как же так? Вокруг порядок, а у вас такое творится. Спросят ведь – где был крайком?

Впоследствии, перебравшись в Москву, Горбачев по поручению Андропова заинтересовался делами Щелокова.

Горбачеву передавали, что Щелоков вроде бы решил ему отомстить. Михаил Сергеевич рассказывал:

– Когда я начал копать, против меня поднялся Щелоков. Когда умирал один из его заместителей, он специально попросил меня приехать и рассказал, что Щелоков велел меня уничтожить…

Так что высокопоставленных врагов у Щелокова набралось порядочно. А расследованием его дел занялся новый министр – Виталий Васильевич Федорчук. Помогал Федорчуку заместитель по кадрам Василий Яковлевич Лежепеков, который до этого был начальником Политуправления пограничных войск, потом заместителем председателя КГБ по кадрам.

Андропов отправил его в МВД со словами:

– Там развелось много гнили – нужно почистить.

Юрий Владимирович распорядился укрепить кадровый состав министерства офицерами КГБ, но сотрудники госбезопасности переходили в органы внутренних дел неохотно. Андропову пришлось лично этим заниматься. Он позвонил начальнику московского управления госбезопасности домой, и попросил направить в МВД хороших чекистов:

– Работать им, имей в виду, предстоит лет пять, не меньше.

Но мало кто из чекистов задержался в МВД, большинство ушло при первой возможности. Кадровые работники госбезопасности, писал бывший начальник уголовного розыска страны Игорь Карпец, знали оперативную работу и следствие, но были воспитаны в пренебрежении к «быдлу» – милиции. Окунувшись в грязь, которую приходится чистить милиции, вынужденные на новой работе пахать, к чему они не привыкли, и получать выговоры за «плохую раскрываемость», чекисты стремились побыстрее вернуться обратно, откуда пришли.

После ухода Щелокова Андропов, наконец, провел через политбюро решение об обязательном «оперативном обслуживании» Министерства внутренних дел органами КГБ. В Третьем главном управлении КГБ (военная контрразведка) появилось специальное подразделение, которое следило за милицией. Формально чекисты должны были выявлять иностранных шпионов, проникших в органы внутренних дел, и сражаться с коррупцией. В реальности они старались взять под полный контроль своих недавних соперников. Ни одного шпиона в органах внутренних дел не нашли.

Рассказывают, что Федорчук, который всю жизнь провел в контрразведке, установил слежку даже за своими заместителями в Министерстве внутренних дел. При Щелокове такого не было. Федорчук обзавелся собственной агентурой. Каждый день к нему приходили люди из аппарата и докладывали, кто из замов чем занимается.

Тогдашний начальник управления связи МВД СССР полковник Геннадий Сергеевич Громцев, как специалист по связи, сразу определил, что его телефон поставлен на прослушивание, – профессиональное ухо улавливает еле слышные щелчки подключения. Громцев предупредил жену:

– Перестать болтать по телефону всякую чепуху.

Подозрительный Федорчук полагал, что и его самого прослушивают. Раздраженный министр вызвал к себе полковника Громцева.

Тот вошел, по-армейски доложил:

– Товарищ министр, начальник управления связи полковник Громцев по вашему приказанию прибыл!

Федорчук поднял голову. Выражение лица брезгливо-раздраженное:

– Ишь, какой холеный полковник.

И тут же закричал:

– Бездельник! Если связь и дальше будет так же плохо работать, можешь сюда больше не заходить! Иди сразу в управление кадров за «бегунком».

И через слово – мат.

Федорчука раздражала система внутренней связи. Когда он, нажав кнопку на пульте прямой связи, соединялся с кем-то из начальников управлений, то слышал какие-то шорохи и скрипы. Он пришел к выводу, что аппарат МВД его прослушивает. В реальности у министерства не было таких технических возможностей. Прослушиванием занимались только недавние подчиненные Федорчука на Лубянке. И действовали они по его указанию.

Один из партийных работников, переведенный в МВД, в первый же день установил, что прослушиваются все его телефоны. Человек опытный и знающий, он сразу позвонил начальнику Третьего главного управления КГБ, которое курировало МВД:

– Ты зачем меня прослушиваешь? Я ведь не включен в этот список…

Существовал список чиновников, чьи телефоны подлежат «оперативному техническому контролю». В ЦК прослушивали всех сотрудников до уровня заместителя заведующего отделом. К телефонам высокопоставленных аппаратчиков подключались только по особому распоряжению.

Начальник Третьего главка засмеялся:

– Ладно, ладно, снимем с тебя прослушку.

Действительно сняли, а заодно убрали еще два «жучка», которые были установлены в служебном кабинете замминистра. Люди знающие уверяют, что Федорчук сам слушал записи разговоров интересовавших его людей. После ухода Федорчука чекисты следили уже и за самим министром и прослушивали его разговоры. Вадим Бакатин рассказывал: когда его в 1988 году назначили министром внутренних дел, он, не имея квартиры, жил в гостинице. Вдруг к нему поздно вечером приехала жена. Утром Бакатин уехал в МВД, жена пошла в ванную. Выходит из ванной и видит в комнате незнакомого прилично одетого человека, который роется в бумагах. Увидев ее, он извинился и быстро прошел к выходу. Неумелые чекисты просто проморгали, что Бакатина навестила супруга…

При Федорчуке в МВД стали процветать анонимки, доносы. Возле ведомственного дома на Мосфильмовской улице, где жило много сотрудников министерства, поставили фургон с группой наружного наблюдения. Следили за тем, кто на какой машине ездит, кого подвозит, с кем утром выходит из дома, с кем возвращается с работы и когда.