Леонид Млечин - Сталин VS Троцкий

Когда Хрущев на XX съезде впервые поведал о сталинских преступлениях, с неожиданным разоблачением выступил и бежавший в Америку еще до войны Александр Орлов, бывший глава представительства НКВД в республиканской Испании, майор госбезопасности — это специальное звание, приравненное к армейскому званию генерал-майора. «Когда станут известны все факты, связанные с делом Тухачевского, — утверждал Орлов, — мир поймет: Сталин знал, что делал…» Александр Орлов утверждал: «Дело маршала Тухачевского» связано с самым ужасным секретом, который, будучи раскрыт, бросит свет на многое, кажущееся непостижимым в сталинском поведении».

О том, что до революции Сталин был осведомителем охранного отделения департамента полиции, Орлову рассказал его двоюродный брат, комиссар госбезопасности второго ранга, заместитель наркома внутренних дел Украины. Он специально приехал в Париж в феврале 1937 года, чтобы рассказать обо всем Орлову. События будто бы развивались так. Нарком внутренних дел Генрих Ягода получил от Сталина указание подготовить материалы о том, что видные троцкисты и зиновьевцы до революции были агентами царской охранки. Ягода поручил своим людям отыскать какого-нибудь бывшего сотрудника охранного отделения, который это подтвердит. Один из работников НКВД, роясь в архивных документах, обнаружил папку, в которой вице-директор департамента полиции Виссарионов хранил особо важные документы. Там, к изумлению сотрудника НКВД, оказались анкета Сталина и его собственноручные донесения полиции.

Потрясенный чекист, не зная, что делать, забрал папку и уехал с ней в Киев, к своему другу — наркому внутренних дел Украины комиссару госбезопасности первого ранга Всеволоду Балицкому. Проверив документы и убедившись в их подлинности, Балицкий передал их первому секретарю ЦК компартии Украины Станиславу Косиору и командующему Киевским военным округом Ионе Якиру. Возмущенный Якир рассказал о документах Тухачевскому, тот — первому заместителю наркома обороны и начальнику политуправления Красной армии Яну Гамарнику. Посвятили в эту тайну еще несколько видных военачальников. Они решили, что бывший агент охранки не может руководить государством, Сталина нужно убрать.

Военные хотели убедить наркома обороны Ворошилова провести совещание, на которое придет Сталин. Два полка Красной армии должны были взять под контроль центр Москвы и блокировать войска НКВД. Заговорщики собирались предъявить Сталину обвинение в предательстве и расстрелять, но не успели, потому что вождь обо всем узнал. Вот почему были арестованы Тухачевский, Якир и другие военачальники, которых судили на закрытом заседании и поспешно расстреляли. Гамарник застрелился прежде, чем его арестовали…

Рассказ Орлова многим показался убедительным. Его двоюродный брат Зиновий Борисович Кацнельсон с 1934 по 1937 год действительно был заместителем наркома внутренних дел Украины. А наркомом был Всеволод Аполлонович Балицкий, крупный чекист, член политбюро ЦК компартии Украины. По словам Орлова, брат обо всем рассказал ему в феврале. А через два месяца его брата отозвали из Киева. Затем отозвали Балицкого. Обоих арестовали и расстреляли.

Слухи о том, что Сталин сотрудничал с охранкой, ходили давно, даже назывались его агентурные клички — «Семинарист», «Фикус», «Василий». Иосифа Джугашвили подозревали в том, что он выдал начальству соучеников по Тифлисской православной семинарии, которые вступили в марксистскую организацию. Его считали причастным к провалу нелегальной Авлабарской типографии. Слухи о провокаторстве Сталина пошли с тех пор, как в 1910 году начались провалы в бакинской организации РСДРП. Степан Георгиевич Шаумян подозревал именно Сталина. После революции выяснилось, что среди бакинских большевиков работало больше десяти платных агентов охранного отделения. Сталин среди них не значился. Напротив, нашли документ жандармского управления, в котором говорится, что установить за Сталиным наружное наблюдение крайне трудно, потому что он неизменно обнаруживал слежку и уходил от нее.

Кстати, в те годы провал следовал за провалом. Сосланные в Сибирь большевики писали: у нас тут пол-Москвы. В какой-то момент Михаил Иванович Калинин высказал предположение, что предателем является или Ленин, или его ближайший друг и соратник Григорий Евсеевич Зиновьев. В реальности главным агентом охранки среди большевиков был Роман Малиновский, которого Ленин так ценил.

Вот что любопытно. Конечно, член ЦК партии Малиновский был ценнейшим источником информации для полиции. Но депутат Малиновский произносил с думской трибуны такие речи, которые наносили серьезный ущерб царскому режиму. Фактически с санкции полиции — он свои выступления показывал офицерам охранного отделения. Это характерная черта спецслужб — ведомственный интерес для них важнее государственного…

Так вот, иногда утверждают, что после Пражской партийной конференции Малиновский возглавил Русское бюро ЦК и получил право вводить в ЦК новых людей. Он будто бы и ввел в ЦК Сталина, исполняя волю охранного отделения. Но это не так. Сталина выдвинул Ленин.

В эмиграции наделало шуму так называемое письмо Еремина — полковник Еремин заведовал особым отделом департамента полиции. В письме говорится, что «административно-высланный в Туруханский край Иосиф Виссарионович Джугашвили-Сталин, будучи арестован в 1906 году, дал начальнику Тифлисского губернского жандармского управления ценные агентурные сведения. А по прибытии Сталина в Петербург становится агентом Петербургского охранного отделения».

Это письмо казалось неопровержимым документом. Но потом выяснилось, что в день, когда будто бы Александр Михайлович Еремин подписал письмо о Сталине, он уже не заведовал особым отделом, потому что за месяц до того получил другую должность. Исследователи нашли и множество других неточностей, которые свидетельствуют о том, что это фальшивка.

Орлов ссылается на так называемую папку Виссарионова — документы из архива вице-директора департамента полиции. Но существовала ли эта папка? Сразу после Февральской революции Временное правительство распорядилось образовать комиссии по разбору дел департамента полиции, губернских жандармских управлений и охранных отделений, чтобы выявить секретную агентуру. Причем все материалы департамента полиции попали в руки революционеров полностью, без изъятий. Всех руководителей полиции тогда допрашивали, они рассказывали, что знали, без утайки. Фамилию Джугашвили Виссарионов не назвал.

Уверяют, что в «папке Виссарионова» была фотография Сталина, его анкета, донесения. Но личные дела на секретных сотрудников не заводились. И донесения секретные агенты не писали. Они сообщали информацию устно — во время личных встреч с курирующим офицером. После беседы офицер писал донесение, но не подписывался, а ставил кличку своего агента. Они сами писали только расписки о получении денег. Роман Малиновский, скажем, писал левой рукой.