Скотт Макконнелл - Айн Рэнд. Сто голосов

О чем вы с подругами разговаривали в тот вечер с мисс Рэнд?

Джейн: Они задавали ей много вопросов. Их в основном интересовала ее философия, a она ни в грош не ставила программы социального обеспечения и самым логичным образом объясняла причины. Ее соображения сперва казались эгоистичными, но после того как она растолковала этот вопрос, все оказалось иначе.

Насколько я помню, на руке ее было кольцо с несколькими рубинами и бриллиантами, подаренное ей мужем на сороковую годовщину свадьбы, причем каждый рубин означал год. Они были очень преданы друг другу. То, что они близки друг с другом и очень тесно связаны между собой, было видно невооруженным взглядом.

Мисс Рэнд снималась с вашей семьей?

Нет, нам это даже не пришло в голову. У меня осталась только газетная статья. После отъезда О’Конноров я побеседовала с репортером нашей местной газеты, и она написала статью об их пребывании в нашем доме [310] Вышло две небольшие статьи в конце июля 1969 года. .

Какова была Айн Рэнд в качестве гостьи?

Они вели себя очень тихо и свое общество не навязывали. Она любила начинать свой день с чашки кофе. В тот уик-энд у нас гостила моя мама, и, откровенно говоря, я была в ужасе, потому что Айн Рэнд была такой знаменитостью, я даже не знала, что и как сказать, так что кофе по утрам ей подавала моя мама, абсолютно не волновавшаяся и способная говорить с кем угодно.

После того как я обнаружила, что именно представляет собой моя гостья, я так испугалась, потому что никогда не имела дела с людьми, которые пишут книги, словом, я была в трепете, однако она все уладила.

Она была очень-очень легким человеком, с ней было очень просто. Просто удивительный человек.

В каком смысле?

Она много рассказывала нам о своих убеждениях, и ее муж также был очень интересным человеком. Он был художником и иллюстратором одной из ее книг [311] Это было двадцать пятое юбилейное издание Источника , вышедшее в 1968 году. .

Томми: Она держалась очень вежливо, с ней было очень спокойно. Я чувствовал себя очень легко, когда говорил с ней. Разговаривать с ней и ее мужем было очень просто.

Эрл: Мы видели, что она — очень хороший человек. Вы только подумайте — вот перед вами человек, который возражает против социального обеспечения, нетрудно представить себе человека грубого и нетерпимого, но она такой не была. Мы так не думали. И были довольны всем тем, что она делала. Мы действительно были очень довольны нашими гостями. Они были очень приятными людьми. Простыми в обращении. Они ничего не требовали, они ни на что не жаловались, хотя мой дом, конечно же, трудно было сравнить с их домом.

Тамми: Тихая дружелюбная пара, приехавшая погостить. Они были милы с нами, они писали письма нам, детям, они разговаривали с нами. Мы видели в них пару добрых пожилых людей. С моей тогдашней точки зрения, точки зрения одиннадцатилетней девочки, она была пожилым человеком. Она была очень спокойным, негромким человеком, однако на любые вопросы отвечала очень открыто. Она садилась и беседовала с тобой.

Она разговаривала с нами, детьми, хотя не все из наших гостей делали так. Они не разговаривали с нами. Но миссис O’Коннор разговаривала со мной, мы сидели с ней, и она говорила о разном, она заходила ко мне в спальню, мы показывали ей наш дом, она смотрела, как мы плаваем в бассейне и все такое. Она была для нас как подруга.

Данкан Скотт — режиссер и продюсер, редактировавший реставрированную версию выпущенного в 1942 году итальянского фильма Мы живые ( в двух сериях, называвшихся Noi Vivi и Addio Kira [312] Мы живые и Прощай, Кира ( ит. ). ( Прим. пер. ) ).

Даты интервью: 18 августа 1997 года, 19 июля и 16 декабря 1999 года.

Скотт Макконнелл: Когда мисс Рэнд начала работать над фильмом Мы живые?

Данкан Скотт: В 1969 году. Я проводил с ней две-три рабочих встречи.

Начнем с того, как вы познакомились с ней?

Я не слышал о ней до того, как увидел ее в «Вечернем шоу» Джонни Карсона в 1967 году. Я живо отреагировал на ее слова, несмотря на то что беседа носила непринужденный и поверхностный характер.

Однако в мозгу моем в ответ на ее идеи буквально вспыхнул фейерверк. Откровение — в данном случае самое подходящее слово. Следующим утром я помчался в книжный магазин и купил первую свою книгу Айн Рэнд — Добродетель эгоизма.

Я подписался на Бюллетень объективиста и в июньском выпуске 1968 года, на задней странице, обнаружил небольшое объявление о том, что Генри Марк Хольцер и Эрика Хольцер [тогда адвокаты Айн Рэнд] отыскали давно считавшийся потерянным итальянский фильм Мы живые и доставили его в Соединенные Штаты, чтобы заново отредактировать и выпустить в прокат в Америке. Хольцеры приняли решение найти этот фильм. И занялись его поисками на свой страх и риск. Этот увлекательный процесс занял, на мой взгляд, около двух лет.

В то время мне исполнился 21 год, я работал помощником редактора-монтажера и написал Хольцерам письмо; в ответе было сказано, что Генри Хольцер получил возможность заново отредактировать фильм Мы живые, нуждается для этого в помощниках и потому хочет встретиться со мной.

Мы встретились в его офисе в Эмпайр-стейт-билдинг. Он договорился с Айн Рэнд о том, что фильм должен быть отредактирован заново и что в него придется внести определенные изменения. Меня наняли для того, чтобы я внес редакторские изменения в ленту. За прошедшие годы моя доля участия в фильме несколько увеличилась, следуя общему направлению моей карьеры.

Как вы познакомились с мисс Рэнд?

После того как меня приняли на работу, было назначено совещание, на котором были предусмотрены просмотр фильма и обсуждение необходимых изменений. При производстве фильма фашистские власти, контролировавшие итальянскую киноиндустрию, заставили студию внести в ленту кое-какую пропаганду по ходу сюжета, и чтобы убрать эти эпизоды, я добился разрешения воспользоваться в вечернее время оборудованием компании, на которую работал: Thomas Craven Films. Кроме Айн Рэнд, Хольцеров и меня присутствовали еще шесть-восемь человек. Кресла расставили полукругом перед телемонитором. Мы располагали большой и объемистой черно-белой камерой, направленной на крошечный экран мовиолы, профессиональной редакторской установки, прокручивавшей 35-миллиметровую пленку. Такое вот было примитивное устройство.

Нам нужно было прокрутить весь фильм, чтобы обсудить его, и нам нужно было воспользоваться мовиолой, располагавшей экранчиком размером всего в пять дюймов по диагонали; установка эта предназначена для использования одним редактором. Очевидным образом, такая крупная группа не могла удовлетвориться просмотром на столь маленьком экране. И все решили, что будет прекрасно, если мы воспользуемся для просмотра новой видеотехнологией, только что созданной для домашнего использования.