Скотт Макконнелл - Айн Рэнд. Сто голосов

А что было потом в плане ваших встреч с мисс Рэнд и мистером O’Коннором?

Я всегда заговаривал с ней, когда возникала такая возможность. Слово «знакомство» в качестве определения характера наших отношений кажется слишком сильным, но она, безусловно, знала, кто я такой; и я всегда задавал ей вопросы на ее лекциях, например, такие как «кто ваш любимый поэт»?

И какие же бывали вопросы и какие ответы?

В отношении любимого поэта позвольте мне выразиться так: Киплинг похож на триумфальный марш, однако по ее мнению — не слишком авторитетному в данном случае: она признавалась, что не слишком хорошо разбирается в поэзии, — Суинберн лучше в языковом плане, и ей нравилось его мастерство.

Ее спрашивали о популярной музыке и, в частности, об ансамбле «Битлз». Она сказала, что не является поклонницей популярной музыки, но «Битлз», во всяком случае, одеваются со вкусом.

Вечером самой первой лекции, происходившей в отеле на углу 34-й стрит и Седьмой авеню, она появилась уже в конце и присоединилась к Натану, отвечавшему на вопросы. Я помогал расставлять стулья и перед лекцией заметил, что Айн и Натан беседуют возле кухни. Потом Натан прочел лекцию, а Айн сидела позади меня в заднем ряду и сказала: «Неприятное место. Каждый раз, когда я прохожу по этому проходу между рядами, я чувствую себя как невеста в церкви». Тем не менее она продолжала ходить по проходу.

Потом, после лекции, Айн и Натан на короткое время снова удалились в кухню. Она сидела, он стоял рядом, и они как будто бы утешали друг друга. У обоих как будто на глазах блестели слезы. Возвращаясь домой, так как я жил в той же стороне, я видел, что Айн идет рядом с Натаном, Фрэнк держится позади… сам я шел следом за Фрэнком. Сцена казалась чрезвычайно печальной… шел июнь или июль 1968 года, до их разрыва оставался месяц или два.

Вы слышали, чтобы мисс Рэнд говорила о Мартине Лютере Кинге?

Она называла его «расистом», так как он положительным образом разделял черных и белых, вместо того чтобы воспринимать людей как равные личности. Это должно было происходить в середине шестидесятых, когда его мирные марши она считала некими проявлениями насилия, особенно тогда, когда он остановил движение в Бруклине, на Белт-Парквей. Среди ожидавших автомобилей оказалась «скорая помощь», пациент которой впоследствии скончался. Это очень расстраивало ее.

Вечером того дня, когда был убит президент Кеннеди, я присутствовал на ее лекции. Когда настала пора вопросов и ответов, кто-то сказал примерно так: «Вы не любили президента Кеннеди, так что его смерть не является для вас утратой». Реплика эта ужасно расстроила ее, и она сказала: «Это Америка. Мы сменяем президентов другим способом. Мы сменяем их самым цивилизованным образом. Мы голосуем. Мы не убиваем людей».

Встречались ли вы с ней в другое время?

В конце шестидесятых годов она начала приглашать меня в Форд Холл Форум, Бостон. По правде сказать, она стала присылать мне билеты, чтобы я точно попал на лекцию, а не вернулся домой несолоно хлебавши, отстояв всю очередь. Однажды мисс Рэнд оставила два места для меня и моего друга, однако я об этом не знал, так что мы с приятелем отстояли очередь у входа, однако так и не смогли войти в зал, так много туда набилось народа.

Потом мы вернулись в Нью-Йорк, и буквально на следующий день я увидел ее и подошел к ней. Она погрозила мне пальцем и сказала: «Я оставляла вам два места. Что случилось?» Я ответил: «Я не знал, что вы оставляли для нас эти места. Мы не сумели войти». И то, что сошло с ее уст, потрясло меня, ибо я считал эту женщину воплощением чистого разума, а она сказала: «Жаль, что вы пропустили эту лекцию. Я просто наслаждалась собой! Можно сказать, повеселилась!»

Вот еще впечатление в том же духе. На одной из лекций NBI мисс Рэнд вошла в зал вместе со своей, должно быть, ровесницей, и они уселись передо мной. Я подумал: «Ого, значит, будут разговаривать об идеях и книгах». Однако они сплетничали, говорили о пустяках, покупках и тряпках.

Какое мнение составилось об Айн Рэнд?

Айн Рэнд обладала потрясающим интеллектом. Я всегда был готов услышать от нее нечто неожиданное. Именно этого мне не хватает сейчас. На любой вопрос, какой я сумел бы придумать, Айн всегда могла ответить совершенно особым образом… что-то добавить. Она всегда заставляла меня внимательно слушать. Эта женщина была похожа на живой роман, в котором всегда могут возникнуть самые неожиданные ходы.

Санни (Бэррон/Трахман) Абарбанелл изучал объективизм и был знаком с Айн Рэнд в конце 1950-х годов.

Дата интервью: 2 апреля 1999 года.

Скотт Макконнелл: Расскажите мне о вашей первой встрече с Айн Рэнд.

Санни Абарбанелл: Я только что прослушал пьесу Идеал , прочитанную Натаниэлем Бранденом в рамках NBL, и моя невеста представила меня Айн Рэнд. Пьеса произвела на меня глубочайшее впечатление, и я буквально рыдал. Я даже боялся встретиться с ней, потому что она была настолько значительной, настолько глубоко умели видеть ее глаза, что я не был уверен в том, что окажусь даже в малой мере соответствующим этому знакомству. Пьеса ее искренне растрогала меня, она поняла это. Она сказала: «Не бойтесь», что прозвучало как «Не оставляйте свои мечты», «Не переставайте искать истину и свои идеалы».

Какой она была после лекций, во время вопросов и ответов?

Она была хорошей учительницей. В аудитории всегда находился человек, бросавший ей вызов. Она всегда понимала цели вопросов таких людей, а потому никогда не воспринимала их как личный выпад, не чувствовала себя в опасности и терпеливо объясняла свои идеи. Она была сильной личностью.

Вы хотели что-то сказать мне об Айн Рэнд и вашей дочери.

Я сказал ей, что мы назвали нашу дочь в ее честь — Ли Айн Трахман, и при последующих наших встречах она называла себя «феей-крестной» моей дочери.

Кэтлин Никкерсон (в девичестве Моррис) участвовала в 1957–1958 годах в проводившихся Айн Рэнд писательских семинарах, с 1955 года и далее была подругой мисс Рэнд. Ричард Никкерсон, доктор медицины, также посещал лекции и был знаком с мисс Рэнд.

Даты интервью: 14 октября и 2 ноября 1999 года.

Скотт Макконнелл: Как вы познакомились с мисс Рэнд?

Кэтлин Никкерсон: Сперва я познакомилась с Натаном — примерно в сентябре 1955 года, a после того как миновал приемлемый для такого решения срок, он решил, что нашел во мне серьезную поклонницу Айн Рэнд, и меня представили ей.

После того как я несколько раз побывала в обществе Айн, Натан сказал, что мне следовало бы определиться в отношении причин моей преданности ее философии. По этой причине я написала письмо Айн, и оно как будто порадовало ее. Посему меня стали приглашать на разные события, при которых она присутствовала.