Скотт Макконнелл - Айн Рэнд. Сто голосов

И как долго вы учили его?

Возможно, полгода, а может быть, и три четверти года, потому что ему не нужно было особой учебы. Я спросила его еще в самом начале: «Зачем вам это нужно? Вы и так хорошо рисуете». Он ответил: «Это так, но занятия ускорят процесс». Уроки происходили два-три раза в неделю. Моя студия располагалась поблизости от «Русской чайной», располагавшейся вблизи от Карнеги-холл на 57-й стрит, и он поднимался позаниматься ко мне.

Обратимся к живописи… Какого стиля придерживался мистер O’Коннор в то время?

Вы видели мебель, которая была у них в доме? Такую современную? Он рисовал в подобном стиле. Пренебрегал деталями и выписывал объемы.

Как относился мистер О’Коннор к живописи?

С большим энтузиазмом и жаждой знаний. Когда что-то не получалось, он воспринимал этот факт как вызов, но не позволял себе сердиться или раздражаться, как это делают другие люди. Он все воспринимал с огромным чувством юмора. Это было почти как игра.

А была ли у него собственная философия изобразительного искусства?

Нет, если уж заводить речь о философии, Фрэнк не обнаруживал желания погружаться в ее глубины. Иногда ему приходилось это делать, но только когда он получал удовольствие, ибо такова была его личная философия. Это было нечто доставлявшее ему кое-что, и он полагал, что если будет счастливым, когда придет домой, то и у Айн будут основания для радости. Он был не противоположностью Айн, но, во всяком случае, очень отличным от нее человеком. Если она глубоко вникала в каждое действие — почему ты так сделал, каким образом ты это сделал, и с какой целью — он никогда не оспаривал того, что приносило ему удовольствие: «Отличная вещь, займемся ею».

Что мисс Рэнд говорила о картинах мистера O’Коннора?

Они нравились ей; она никогда не критиковала их и всегда гордилась ими.

Что ей нравилось в его увлечении?

Поскольку он занимался созидательной деятельностью и рисовал, не имея образцов для подражания, то есть созидал.

Нравился ли ей какой-то единственный аспект, например, ощущение жизненности или стиль?

Нет, она принимала его целиком и полностью — таким, каким он был. Я редко встречала подобное увлечение партнером. Он не мог совершить ошибку. Она постоянно восхищалась его работами и поощряла его. Я никогда не слышала от нее критического замечания в его адрес.

В наших архивах хранятся сделанные вами наброски. На одном из них запечатлен мистер O’Коннор.

Он сделан сангиной, мелками Конте. Я написала его портрет до того, как взялась рисовать Айн. Помню, что мы с ним подружились и как-то разговорились, и он сказал: «А знаешь, было бы неплохо, если бы ты нарисовала меня. Что скажешь?» Я ответила: «Ну, конечно». Начинали мы несколько несерьезно, однако портрет его я закончила. По прошествии какого-то времени ко мне явилась Айн и сказала: «Мне нравится твой стиль, ты опускаешь половину подробностей, однако личность на портрете вполне узнаваема». После чего заказала мне свой портрет.

Что вам хотелось запечатлеть в портрете мистера O’Коннора?

Все, что мне нравилось в нем. Лицо его всегда было серьезным, однако на нем в любой момент могла появиться улыбка. Он всегда был ясен и приветлив. Фрэнк был одним из самых легких в общении людей на моей памяти.

Ваш портрет фокусирует внимание зрителя на одной половине его лица. Почему?

Потому что, создавая свои портреты, я привлекаю внимание зрителя к некоторым чертам, оставляя все остальное его воображению. Если связывать слишком сильно, изображение становится как бы склеенным, потому что никто не способен передать в рисунке больше чем одно мгновение. Когда ты разговариваешь с человеком, его черты, вся внешность постоянно движется, меняется целиком. Никто не остается постоянным, неизменным; и я хочу запечатлеть это движение, это является частью искусства; и вы запечатлеваете движение, предоставив изображению достаточно свободы.

Вы помните, как мистер O’Коннор отреагировал на свой портрет?

Он ему не просто понравился, он был очарован им. Он был заинтересован изобразительным искусством, эта тема глубоко занимала его. Портретов, подобных моему, ему не приходилось видеть. Я рисую совершенно особенным образом.

И как сложилось, что вы стали рисовать портрет мисс Рэнд?

Айн Рэнд уже видела мои работы. И они ей нравились. Однажды она позвонила мне и сказала: «Мне хотелось бы, чтобы ты нарисовала мой портрет, который я могла бы помещать на обложки книг, если он мне понравится. Используя минимум средств, ты умеешь сказать очень многое. Мне не нравятся все эти во всех подробностях выписанные рисунки, однако ты пользуешься ограниченным количеством линий, и это мне нравится. Именно этого я хочу. Я намереваюсь заказать тебе свой портрет». После этого мы назначили дату, и она явилась ко мне в студию.

Вы говорили, что пишете в стиле импрессионизма. Что вы хотели этим сказать?

Это не совсем точное определение. Я имею в виду создаваемое художником впечатление. Кроме того, я пишу прерывистой линией. Здесь нет совмещения красок; изображение становится ярче, потому что оно прерывистое.

Я сейчас смотрю на портрет мисс Рэнд вашей работы и не вижу в нем ничего импрессионистского. Все очень четко и ясно.

Позвольте мне кое-что объяснить. Когда вы пишете портрет — в моей импрессионистской манере — вы увидите, что многие из мазков, между прочим, сделанных маслом, выглядят как пастель. Вы увидите также, что для того, чтобы изобразить тень, используется много красок, а не одна. Это и есть импрессионизм.

Расскажите о том, как вы писали портрет.

Прежде чем я начала, она спросила: «Что будем делать, если ваш портрет мне не понравится?» Я ответила: «В таком случае, вы его не берете и не платите за него. Ну, а если он не понравится мне самой, я его уничтожу». Она согласилась: «Это справедливо».

Когда она начала позировать, то прежде чем мы начали, сказала мне: «В моей внешности есть определенные черты, которые мне нравятся и которые не нравятся». Она приступила к подробностям, но я остановила ее и сказала: «Прошу вас простить меня, однако автором первого портрета должна быть я сама. Я понимаю вашу озабоченность, однако в данный момент это несущественно. Я могу написать еще один после того, как вы выразите мне все свои замечания после знакомства с первым, однако этот первый должна написать абсолютно непредвзятым образом, так сказать, от всего сердца». Она согласилась: «Честная позиция». А потом сказала одну вещь, которая очень удивила меня: «Кстати говоря, ошибались многие, даже знаменитые люди, поэтому не расстраивайтесь, если что-то выйдет не так». Она хотела проявить ко мне снисходительность, и это меня задело. Я ответила: «Ладно, приступим к делу».