Элис Шрёдер - Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира

Поэтому утром 10 ноября 1965 года Элис позвонила Сьюзи, а не Лейле. Звонок застал Сьюзи в косметическом кабинете. Выбравшись из-под сушилки, она подошла к стойке с телефоном. Элис объяснила, что очень беспокоится об Эдит, сестре Лейлы, которая позвонила ей в воскресенье в состоянии сильной депрессии. Элис, работавшая ассистентом преподавателя, пригласила Эдит прокатиться на машине и поговорить. Они остановились на дороге, чтобы купить мороженого. Эдит возвела Уоррена, Сьюзи и Элис, да и всех Баффетов в ранг идолов. Она призналась, что ей крайне тяжело общаться с такой совершенной семьей, в то время как ее собственная жизнь далека от совершенства 2. Ее импульсивное и чересчур романтичное желание выйти замуж себя не оправдало. Муж, за которым она поехала в Бразилию, оказался развратником и растратчиком и оставил ее ради другой женщины. После возвращения из Бразилии в Омаху ей оказалось тяжело смириться с жизнью разведенной матери двух дочерей.

Элис сообщила Сьюзи о том, что Эдит не вышла на работу в Высшую техническую школу. Обеспокоенная Элис отправилась к ней домой. Она звонила и стучала, но никто не отозвался. Элис сказала Сьюзи, что боится, не случилось ли чего-то плохого. Сьюзи выбежала из салона, вскочила в свой золотой «кадиллак-кабриолет» с откидной крышей, даже не успев снять бигуди. Она доехала до дома Эдит и принялась стучать в дверь и звонить. Никто не отвечал, но она каким-то образом умудрилась проникнуть внутрь. Дом был пуст — ни сообщения, ни записки. Машина Эдит стояла в гараже. Спустившись в подвал, Сьюзи нашла Эдди с глубокими порезами на запястьях. Она была мертва.

Сьюзи позвонила в скорую помощь, а затем сообщила ужасную новость семье. Никто не ожидал, что депрессия Эдит была столь глубокой. Ни один из Баффетов не мог предположить, что она окажется очередной жертвой проблемы семьи Шталь — неустойчивостью психики.

Все испытывали неоднозначные чувства — и вину за то, что никто не заметил глубины отчаяния Эдит, ощущавшей себя изгоем, и скорбь от потери. Уоррен, Дорис и Берти были потрясены и опечалены самоубийством милой, доброй тетушки, к которой они относились с большой любовью еще с детских времен.

Сложно описать чувства и мысли шестидесятидвухлетней Лейлы в связи со смертью сестры. Вряд ли они сильно отличались от того, что испытывают родственники других самоубийц, — гнев и острое одиночество. Смерть Эдит перечеркнула последние надежды на восстановление разрушенных отношений; Лейла осталась единственным представителем своей семьи. Кроме того, представители семьи Шталь еще раз опозорили в глазах Лейлы семью Баффетов — на этот раз грехом самоубийства. Каковы бы ни были чувства Лейлы, но всего через месяц после смерти сестры она внезапно вышла замуж за Роя Ральфа, приятного человека старше ее на 20 лет. Ральф ухаживал за ней со времен смерти Говарда, но прежде она отклоняла все его предложения. Родственники, скучая, выслушивали ее бесконечные рассказы о том, какими счастливыми были 38 с половиной лет, прожитых вместе с Говардом. Что и говорить, она здорово поразила всех, повернув свою жизнь вспять и сменив имя на Лейла Ральф. Кое-кто подозревал, что она выжила из ума. Возможно, так оно и было, хотя бы временно. Говард, чье незримое присутствие постоянно ощущалось в жизни семьи и после смерти, почти перестал упоминаться на семейных сборищах. А его дети с трудом привыкали к отчиму, которому исполнилось уже восемьдесят лет.

Тем временем Сьюзи все больше поглощали дела — не только семейные, но и общественные. Она начала давить на Уоррена, заставляя того сменить линию поведения. Партнерство Баффета было нашпиговано акциями American Express, как индейка ко Дню благодарения. Компания закончила 1965 год с активами стоимостью 37 миллионов долларов, а ее прибыль только по этим акциям составила 3,5 миллиона. Цена акций выросла сначала до 50 долларов, затем до 60, а потом и до 70. Комиссия тридцатипятилетнего Уоррена составила более 2,5 миллиона, а его совместная со Сьюзи доля в партнерстве выросла до 6,8 миллиона. По меркам 1966 года Баффеты считались очень богатыми людьми. Сколько денег им было нужно? Как долго он еще собирался работать такими темпами? Сьюзи полагала, что раз уж они стали такими богатыми, пришло время сделать что-то для Омахи.

В 1966 году Сьюзи загорелась новыми идеями и нашла свое призвание в жизни, сблизившись с руководителями чернокожего сообщества Омахи. Она проводила время, организуя «мозговые штурмы», занимаясь публикациями, проводя негласные переговоры — и все это в городе, где расовое напряжение уже достигло грани, за которой начинается насилие. Каждое лето в крупных городах страны вспыхивали расовые беспорядки. Все начиналось с незначительных инцидентов с участием полиции. До этого, в 1965 году, Мартин Лютер Кинг выступил со своим знаменитым призывом, — теперь дело уже не могло ограничиваться отменой сегрегации на работе и в публичных местах. Пришло время отказаться от сегрегации и по месту проживания. Эта идея испугала многих белых жителей, особенно после беспорядков в Уоттсе, пригороде Лос-Анджелеса, превратившегося в зону военных действий. Поджоги, перестрелки и грабежи привели к гибели тридцати четырех человек. Аналогичные беспорядки происходили в Кливленде, Чикаго, Бруклине, Джексонвилле, штат Флорида, и множестве других городов 3. В течение двух недель в июле 1966 года беспорядки бушевали и в Омахе. Губернатор обратился за помощью к национальной гвардии, обвинив бунтовщиков в создании «среды, не позволяющей людям нормально жить» 4. Сьюзи с жаром принялась за решение проблемы сегрегации в Омахе. Она попыталась вовлечь Уоррена в свою работу по защите гражданских прав, и вполне успешно, однако было очевидно, что такая деятельность не для него. В 1960-х годах Баффет вообще старался не общаться с теми, кого считал олухами, и не затруднялся объяснением своих действий. «Я был вовлечен в деятельность примерно пяти-шести групп. Но проблема состоит в том, что людям свойственно следовать определенной линии поведения — если они посвящают свою жизнь какой-либо идее, то через какое-то время становятся одержимыми ею. Сьюзи всегда замечала мое отношение к этим группам — я сидел среди этих ребят, но по моему лицу всегда было видно, насколько расходятся наши взгляды на решение той или иной проблемы».

По словам Мангера, подобные заседания вызывали у Уоррена «постоянную головную боль». Поэтому он предпочитал устраивать дела так, чтобы в комитетах сидели другие люди, а он бы просто снабжал их идеями. Однако нельзя сказать, что Уоррен был равнодушен к социальным и политическим вопросам. Он был очень обеспокоен возможностью ядерной войны — угроза ядерного конфликта казалась в начале 1960-х годов вполне реальной. Президент Кеннеди призвал семьи строить бомбоубежища для того, чтобы пережить ядерную атаку, а США едва смогли предотвратить ядерный конфликт во время противостояния Кеннеди и Хрущева по вопросу размещения советских ракет на Кубе. Баффет прочитал антиядерный трактат «Есть ли у человека будущее?», написанный в 1962 году философом Бертраном Расселом, и это произведение оказало на него большое влияние 5. Он обнаружил у себя множество общих черт с Расселом, наслаждался его философскими построениями и часто цитировал его афоризмы или мнения по разным вопросам. Он даже поставил на свой стол небольшую табличку с цитатой из поразительного антиядерного «манифеста», над которым Рассел работал вместе с Альбертом Эйнштейном: «Помни о том, что ты человек, и забудь все остальное» 6.