Александр Волков - Первое ракетное соединение нашей страны

1987 год был годом нескольких знаменательных событий.

1 июня 1987 года, в День защиты детей, у нас родился второй сын – Сергей. Не знаю, чем это объяснить, но я был уверен, что у меня будет два сына. Имя первому – Андрюха, давал я. А второго – Сережкой, нарекла жена Ирина.

Народная мудрость гласит: «Один сын-это пол сына. А два сына-это сын». У моего тестя Юрия Николаевича две дочери. Вышли они замуж, взяли фамилии мужей и все. Прекрасная русская фамилия Наумов с его уходом в роду прекратила своё развитие. Два сына Еремеевых, к моей радости и удовлетворению, являются продолжателями фамилии и рода Еремеевых.

1987 год стал началом конца 24-й ракетной дивизии.

Ему предшествовал советско-американский договор о ликвидации сторонами своих ракет средней и меньшей дальности (РСМД), подписанный в декабре 1987 года.

Согласно этому документу, Советский Союз должен был ликвидировать все свои РСД-10 «Пионер» (методом подрыва на полигоне Капустин Яр и методом пуска 72 ракет с позиционных районов Читинской 53-й ракетной армии). Ракетовозы – МАЗы подлежали конверсии в народное хозяйство на базе ликвидации в Сарнах, на Украине.

Кроме того, предстояло ликвидировать все имеющиеся ракеты средней дальности типа Р-12 и Р-14. Уничтожение их, корпусов головных частей, пусковых столов и установщиков МАЗов методом резки предусматривалось на базе ликвидации «Лесная», в Белоруссии.

24-я Гвардейская ракетная дивизия, тридцать лет державшая своими Р-12 на прицеле и в страхе одну из европейских стран, попадала под действие этого договора. Все уже знали, что скоро наше прославленное первое ракетное соединение прекратит свое существование. В конечном итоге, весь боезапас ракет соединения и их установщики с пусковыми столами были отправлены на уничтожение на Базу ликвидации «Лесная». А 31 мая 1990 года дивизию расформировали. Боевое Знамя передали в Центральный музей Вооруженных Сил СССР. К великому сожалению, почетные наименования и ордена, богатые боевые традиции так и не были переданы по преемственности вновь формируемому ракетному полку или соединению.

В марте 1987 года снят с должности командира полка и отправлен с понижением на должность начальника штаба РТБ в город Таураге, в соседнюю Кармелавскую ракетную дивизию, подполковник Попов Михаил Евгеньевич. За время своего командования он не стал «слугой царю и отцом солдатам». Авторитетом ни у командования, ни у подчиненных он не пользовался. Офицеры полка его недолюбливали за высокомерное и пренебрежительное отношение к людям. Узнав о его переводе, шутили, что Попов М. Е. направлен на работу с меньшим объемом, но с большим окладом.

Дело в том, что военнослужащие, проходящие службу в ракетно-технической базе (РТБ), выполняли специфические задачи, работая с ядерными головными частями (ГЧ). Живя на территории ракетного полка, они ни за какие хозяйственно-бытовые вопросы не отвечали. Зато получали денежное довольствие с существенными надбавками, намного больше, чем боевые ракетчики полка и дивизионов. Их в ракетных полках называли «головастиками».

На территории ракетного полка РТБ было государством в государстве, а ее военнослужащие представляли особую белую касту. За их вечное недовольство и требование каких-то льгот, мы в полку их прозвали – девять «Ж»: Живу, Жируя, Жалуясь. Жадно Жду Жалование, Желая Желтые Жигули.

В такое же, только соседнее государство – Таурагское РТБ, с понижением в должности, был отправлен подполковник Попов М. Е.

На его место прибыл подполковник Матюшенко Владимир Викторович. После бывшего командира, это был настоящий офицер-ракетчик, большой и громогласный, специалист по острому словцу с использованием не всегда парламентской лексики. По характеру – Чапай с шашкой. Но беззлобный и незлопамятный человек.

Прослужив год под началом нового начальника политотдела дивизии подполковника Иванова В. С., мне подписали документы, дающие право на поступление в 1988 году в Военно-политическую академию им. В. И. Ленина. Я прошел военно-врачебную комиссию и начал подготовку к вступительным экзаменам.

Командир дивизии генерал-майор Поленков Геннадий Михайлович ушел на повышение в Центральный аппарат РВСН, начальником службы РЭБ РВСН. На его место назначен полковник Копейкин Александр Николаевич, заместитель командира дивизии. Я Александра Николаевича знал еще подполковником, командиром ракетного полка в Валгской ракетной дивизии. В Гвардейске звание генерал-майора он получил на двух оставшихся стартовых батареях Советского ракетного полка. На его долю выпало завершение расформирования нашей прославленной дивизии.

Перед закрытием дивизии главное командование РВСН приняло решение провести учения с выходом в реальный, до этого засекреченный, район боевой стартовой позиции полка, куда никогда в учебных целях в полку не выходили. Как оказалось, она находилась в лесу, прямо на выезде из города Советска.

Была поздняя осень 1987 года. В этот полевой выход замполит подполковник Архипов В. Б. направил меня в 4-е, то есть заправочное отделение, стартовой батареи комбата старшего лейтенанта Михаила Дирина. Мне достался КрАЗ-214 с прицепленной к нему бочкой Т-112, заправленной горючим ракетного топлива.

Я прибыл на стартовую позицию. Вся техника уже ушла. В последнюю очередь строилась колонна заправщиков всех батарей 1-го дивизиона. Выходы в полевой район осуществлялся только в темное время суток.

На месте пускового стола ракеты горел тепловой имитатор, выставляющийся для запутывания космической разведки противника. Тут же, при свете луны, стоял КрАЗ с огромной бочкой, урча работающим двигателем. Вокруг ни души. Я два раза обошел длинный автопоезд. Никого. Посветил фонариком на кабину, водителя не видно. И только когда поднялся на подножку грузовика и открыл дверь, за рулем увидел маленького роста солдата-водителя, с измазанными машинным маслом руками и таким же лицом. Ему бы в танкисты, а его посадили за руль огромного грузовика-тягача.

Первое короткое знакомство определило, что передо мной солдат первого года службы, рядовой Миша Лунгу из Молдавии, и то, что он впервые поведет этот автопоезд. Мне такая информация оптимизма не прибавила, но боевую задачу нужно было выполнять. И мы медленно тронулись к формировавшейся колонне заправщиков.

Инженер дивизиона по заправочным отделениям старший лейтенант Володя Марышов построил на инструктаж водителей и старших машин. Доложив, что он едет в колонне первым, обратил наше внимание на установленную скорость движения и поддержание безопасной дистанции между автомобилями в колонне. А еще предупредил о правилах проезда мостов и уклонов при транспортировке тяжелых цистерн. Довел маршрут движения до ЗПР. И мы, тяжелогруженой колонной, двинулись в путь.